Александр Казанцев - Искатель. 1971. Выпуск №3
Фаэтам вообще было свойствённо взаимное влечение друг к другу «с первого взгляда», в чем они не всегда признавались сами себе.
Дочь Яра Юпи оправдала данное ей отцом имя — влюбилась в одетого пеной гостя и, по мнению Матери Луа, потеряла рассудок.
— Подумай, родная! Будь то любой длиннолицый — куда ни шло. А тут ведь скажут — полукровка. Презрение да ненависть! Одумайся, родная! Я учила тебя правде о всех фаэтах, так ведь не для этого же!..
— Нет, — решительно ответила Мада. — Будет так, как я хочу. Ты пойдешь, няня, к его спутнику и скажешь, как мы увидимся с Аве.
— Где ж увидеться таким заметным! Схватит его Охрана Крови. Не желай ему зла.
— Будет так, как я сказала. Другие не смогут на нас смотреть. Мы с ним встретимся в саду дворца.
— В саду за Стеной? — с тревогой повторила Луа.
— Ты проведешь их через «кровную дверь».
Мать Луа поникла. Но Мада не обращала на нее внимания, со вскинутым подбородком идя впереди.
«Кровная дверь»! Это было одно из самых надежных устройств Логова, как называли Дворец диктатора. Яр Юпи давно уже был обуреваем манией преследования. Ему казалось, что всюду плетутся заговоры с целью убить его. Потому уже много циклов он безвыездно жил на территории Логова, никогда не показываясь за его стенами. С подчиненными он общался только с помощью экранной связи. Он не доверял никому. Охрану в важнейших местах несли автоматы, пропуская лишь определенных фаэтов с записанными биотоками головного мозга.
«Кровной дверью» могли пользоваться лишь самые близкие к диктатору фаэты. Другого «ключа» к подобной двери не было, и ни один посторонний фаэт не мог ее открыть.
И вот Матери Луа предстояло провести в сад за Стеной чужеземцев. Она знала, что ее воспитанница решений не меняет. Кроме того, ей и не хотелось препятствовать Маде.
Надо ли говорить, что молодой фаэт Аве также влюбился в прекрасную Маду? По натуре своей склонный к крайностям, он снова и снова переживал мгновения, когда обнимал чудесную фаэтессу, стоя с ней на доске. Его бросало в жар, но он ума не мог приложить, как увидеть вновь свою желанную, которая оказалась дочерью Яра Юпи.
Куций Мерк кряхтя, словно нес тяжелую ношу, брел за патроном. Он нисколько не удивился, заметив, что няня отстала от своей воспитанницы и занялась шнуровкой обуви.
Пропустив Аве вперед, горбун задержался около круглоголовой, а та, не разгибаясь, чуть слышно сказала:
— Как взойдет в небе сверкающий Юпи, веди своего патрона к Грозной Стене, к руинам старой часовни.
Куций Мерк кивнул головой, ухмыльнулся и догнал хозяина.
— Успех — это зависть неудачников. Свидание назначено у старых руин при свете ярчайшей звезды Юпи.
Аве порывисто обернулся:
— Смеешься?
— Смех не помогает в моей профессии. Куций Мерк слишком хороший… помощник.
По капризу диктатора Грозная Стена вокруг его Логова разрезала пополам развалины маленького храма. Руины маскировали и без того неприметную «кровную дверь». Стена в нижней части раздвигалась, подчиняясь биотокам мозга, записанным в программе электронных автоматов.
Волнуясь, Мать Луа дала двери мысленный приказ, и та открылась.
Стоявшие в полуразрушенном портике Аве и Куций Мерк быстро прошли в образовавшийся проем. Луа последовала за ними, и Стена сомкнулась за ее спиной. Только руины с внутренней стороны Стены указывали, где искать исчезнувшую дверь.
Аве огляделся. Он находился в густом саду. Гибкие лианы свисали, как стерегущие добычу змеи. За мохнатыми стволами деревьев таился мрак, казавшийся густым и вязким. Ночное светило Луа, имя которой носила няня, еще не всходило, а ярчайшая из планет Юпи лишь серебрила верхушки деревьев. Под ними было темно, как в беззвездную ночь. Сердце стучало в груди молодого фаэта. У Куция Мерка пульс бился мерно. Он проник в Логово, «куда и змея не проползет»…
ДВА БЕРЕГА
Только за полцикла до встречи с Мадой на Великом Берегу Аве Map впервые встретился с Куцием Мерком, своим секретарем.
Парокат Аве Мара остановился в тот день на горном перевале континента «культурных» Даньджаба.
У Аве захватило дух. Открывшийся с высоты океан словно поднялся на самое небо. Туманная полоса горизонта казалась линией высоких облаков.
Внизу лежал Город Дела. Небоскребы стояли концентрическими кругами. Они соединялись кольцевыми и радиальными улицами-аллеями, по обе стороны которых зеленели парки и поблескивали озера. Из центра города до самых облаков доставал небоскреб, похожий на коническую ось чудовищного «колеса деловой жизни».
Аве вернулся в машину и нажал ногой на педаль, открывая клапан котла высокого давления. Паровой привод медленно двинул машину с места, разгоняя до нужной скорости.
Парокаты недавно, но быстро заменили устаревшие машины с двигателями сжигания. В свое время те отравляли выхлопными газами воздух городов. Истребленное ими горючее могло бы служить химическим сырьем для одежды и других предметов быта.
Аве Map, несясь с огромной скоростью по великолепной дороге, пересек внешнюю круговую аллею, на которой располагались конические башни домов Города Дела.
Коническими они казались только издали. На самом деле они были уступчатыми. Их спиралью опоясывала дорога для парокатов, которые, взбираясь по ней, достигали любого этажа.
Конический небоскреб был как бы обернут спиральной дорогой по всем этажам с въездами в гаражи у каждой квартиры.
Внутри конических башен, обернутых этой «жилой спиралью», размещались магазины с коридорными выходами на спиральную дорогу, рестораны, кафе, а также театры и концертные или просмотровые залы. А в самом центре этого многослойного строения находились производственные помещения мастерских и деловые конторы.
Гаражи помещались под жилыми комнатами, в которые вела самоходная лестница.
Что же касается простых фаэтов, работавших в мастерских, то они, не имея машин, почти никогда не спускались из своих тесных квартирок, не зная иного мира, кроме спиральной дороги небоскреба.
Аве остановил парокат. Двери гаража сами собой открылись и закрылись за ним, когда он въехал.
Машина не требовала никакого ухода, всегда готовая к работе с нужным давлением пара в котле. Нагревательное устройство из вещества распада было как бы частью машины, «изнашиваясь» вместе с нею.
Аве Map был в подавленном настроении. Он нагрянул к одному из своих друзей. Но тот созывал у себя тайное собрание и Аве на него не пригласил. Аве понял все и тотчас уехал.
На обратном пути он видел жалкие хибарки фаэтов, работавших на полях. Ему стало стыдно перед самим собой, что у него над гаражом несколько жилых комнат, в которых никто его не ждет.
