Петр Бобев - Опалы для Нефертити
Но уже через неделю профессор Уотсон, преподаватель Марии по вирусологии, выступил с обширной публикацией в Ботаническом журнале, где после ряда ссылок на ограниченность времени, которым он располагал, делал вывод, что обесцвечивание растений могло быть только результатом воздействия нового неизвестного вируса или обострения по неизвестной причине уже существующей болезни.
Общественность все еще пребывала в неведении. Люди не видели связи между какой-то болезнью растений и угрозой существованию всего человечества. Многие впервые услышали, что деревья и травы болеет. Однако все же было составлено несколько правительственных комиссий, которые должны были изучить вопрос на местах.
И вдруг бедствие разразилось подобно взрыву. Каждая из комиссий ежечасно передавала по телефону ужасающие известия. Местные газеты забили тревогу. Центральные разослали во все районы своих корреспондентов. Болезнь растений оказалась столь сенсационной, что игнорировать ее стало невозможно. С последних страниц «белая гибель» незаметно перешла на первые, хотя все еще и уступала известиям о разводах кинозвезд, скачках и гангстерских нападениях.
Раньше официальных властей, раньше общественного мнения биржа, подобно чувствительному барометру, отозвалась на признаки надвигающейся катастрофы. Акции банков, финансировавших фермеров, стели резко падать.
В эти дни Мария встречала в газетах имя Тома Риджера. О нем говорили как о единственном покупателе обесценивающихся акций. Естественно, сам он на бирже не появлялся. Биржа — храм самого могущественного бога, бога денег. Сделки совершали биржевые маклеры, получавшие за свои труды крохи от огромных прибылей этого финансового воротилы.
Начались массовые банкротства. Разорившиеся банкиры бросались вниз с Сиднейского моста или же пускали себе пулю в лоб. Фермеры спешно распродавали имущество и вкладывали средства в другие предприятия, лишь бы не связываться с сельским хозяйством.
Соединенные Штаты и Англия отказались покупать какие-либо австралийские продукты растительного происхождения. Это вызвало новые потрясения на бирже. Неоднократными девальвациями правительство попыталось поддержать курс национальной валюты. Но несмотря на все меры, несмотря на то, что были пущены в ход все золотые запасы, а добыча золота достигла небывалых размеров, австралийский фунт обесценивался с неслыханной быстротой.
И тогда в газетах появилось сенсационное сообщение об исчезновении Тома Риджера. Он пропял, словно сквозь землю провалился.
Если сначала панику вызвало прекращение экспорта, что нарушило платежный баланс страны, то сейчас неожиданно разразилось новое бедствие — паническое запасание продуктами. Все, у кого было хоть немного скопленных деньг, бросились скупать продукты питания. Цены на них подскочили баснословно. Богачи строили в своих дворцах бетонные убежища и набивали их пшеницей, фасолью, рисом, кукурузой. Одни делали это в надежде нажиться на спекуляциях, другие — попросту из малодушия.
Власти ввели карточную систему, хотя все сознавали бесполезность этой меры. Карточки служат для того, чтобы хоть в какой-то мере ограничить потребление продуктов до нового урожая. А сейчас никто не ждал никакого урожая. Черный рынок ширился подобно пожару.
Эмиграция усилилась. Пароходные и авиакомпании заламывали неслыханные цены за билеты. И тут пришло еще одно зловещее сообщение. Стало известно, что все страны мира отказываются принимать австралийские самолеты и корабли. И, разумеется, австралийцев тоже. Но и эта мера, как и все прочие, задала только бедных. Оказалось, что к этому времени все миллионеры со своими семьями и своими миллионами успели покинуть страну.
Страна, которая до сих пор экспортировала пищевые продукты, вынуждена была теперь ввозить их. Но в условиях строгого международного карантина и это оказалось практически невозможным. Ни один корабль не осмеливался пришвартоваться в австралийском порту. Товары перегружались на лодки, которые потом не возвращались обратно. Самолеты сбрасывали товары на парашютах. Проблема обеспечения питанием десяти миллионов жителей континента казалась неразрешимой.
И голод ударил прежде всего по самым бедным. Вспыхнули эпидемии туберкулеза, дизентерии, тифа. На улицах собирались толпы людей, рыскающих в поисках хлеба. Поначалу полиция легко разгоняла их. Но с каждым днем схватки становились ожесточеннее. Полицейские, сами не богаче демонстрантов, переходили на их сторону. Все чаще озверевшие от голода шайки убивали охранников на государственных складах и растаскивали продукты.
Крум, вспомнив о своей бывшей профессии, стал шефом полиции Мельбурна. Целыми сутками он не возвращался домой, пытаясь справиться с бандитизмом. Он получил сведения, что во главе гангстерского треста, объединившего преступников, стал прогоревший на биржевых спекуляциях Том Риджер. Крум Димов поклялся поймать этого негодяя, чтобы свершилось правосудие, пусть даже запоздалое и бесполезное.
Однажды перед Марией появился Том Риджер, словно вырос из-под земли. Как ему удалось проникнуть в ее убежище?
— Мисс Мария! — сказал он. — Я — самый могущественный человек в Австралии. Один только я могу вас спасти. Моя подводная лодка ждет недалеко от берега. Мы отправимся с вами на необитаемый остров… Как Адам и Ева…
Девушка направила на него пистолет.
— Вон! — закричала она. — Убирайтесь!
Он зло ухмыльнулся.
— Хорошо! Не хочешь, так подыхай здесь с голоду.
Снова потянулись безнадежные дни. В складе с провиантом появились полчища мышей. Мука кишела червями. Зерно было изъедено жучками.
Пришел Крум, совершенно седой, и рассказал последние новости. Положение было катастрофическим. Не существовало ни власти, ни порядка. На улицах, словно дикие собаки динго, буйствовали шайки обезумевших людей. Появилось и каннибальство — сначала среди аборигенов. Но и белые не отставали от них. Вот уже неделю Крум преследовал шайку, сначала промышлявшую чернокожими, а со вчерашнего дня людоеды не гнушались и белыми.
И вот, совсем неожиданно, как недавно Том Эму, перед Марией появился Эхнатон. Попугай Кенатон, сидевший у него на плече, прокричал ей прямо в ухо:
— Падите ниц перед божественным фараоном!
— Нефертити! — изрек Эхнатон торжествующим голосом. — Я добился своей цели. Белая гибель перебросилась в Новую Гвинею. Добралась она уже до Индонезии и Новой Зеландии. А оттуда совсем недалеко до Азии, Европы и Америки. Через месяц эпидемия охватит весь мир.
Он шагнул к ней с протянутыми руками.
