Сказки странствий - Елена Черкашина
Поздно вечером он набрёл на колодец. Лихорадочно ощупав сложенную из камня невысокую стенку, он нагнулся и заглянул внутрь. Колодец был пуст, но из его зева тянуло прохладой. Человек лёг на край и, низко склонившись, опустил руку. Песок на дне оказался влажным. Тогда изнурённый путник стал зачерпывать этот песок и, запихивая себе в рот, жадно сосать, впитывая драгоценные крупицы влаги. Он сыпал его на грудь, нашлёпывал на лицо и был счастлив, что хотя бы так может утолить свою мучительную, ненасытную жажду…
В свете луны человек исследовал колодец. Тот был неглубок, но в нём, судя по сохранившейся влаге, иногда появлялась вода. Путник не знал, когда оживает невидимый подземный источник, и решил ждать. Он лёг у колодца, накрывшись тёплым бурнусом, спрятал голову от колючего ветра и незаметно уснул. В пустыне царила ночь…
Луна высоко поднялась и освещала пески холодным призрачным светом. Путник спал. Но сквозь сон ему чудился смех: чистый, заливистый, золотистый. Он пробудился и высунул голову из-под бурнуса. Прямо над ним, на краю колодца, сидела девочка лет двенадцати – хрупкая, невесомая. Прозрачное личико с огромными глазами, тоненькие веточки рук; казалось, что вся она соткана из голубого света звёзд. Лёгкое платье мягко колыхалось на ветру и открывало маленькие босые ноги, которыми это весёлое создание шлепало по воде. Колодец был полон до края.
Путник вскочил, склонился над водой и опять глянул на девочку. Как это? Что делает ребёнок в самом сердце пустыни? А в следующую минуту стал жадно пить. Маленькая шалунья рассмеялась тому, как безудержно он припал к воде, и встряхивала своей серебристой головкой.
Путник спешил; он бросился к верблюду и быстро снял мех для воды. Но когда вернулся, то с изумлением увидел: источник опустел.
Девочка расхохоталась над ним, растерянно стоящим у пустого колодца. Он нагнулся, пощупал песок: вода ушла, он снова остался без воды! Человек поднял голову и, едва ли веря в то, что происходит, пристально вгляделся в девочку. А она вскочила и, продолжая смеяться, быстро побежала прямо по воздуху, мягко ступая босыми ногами по лунной дорожке, – туда, вверх, к луне…
Человек остался у колодца, надеясь на чудо. Напрасно! Маленькая повелительница источника ушла, забрав с собой драгоценную воду.
Весь день он провёл у подножия каменной стенки, страдая от солнца и зноя, пытаясь уснуть, чтобы приблизить ночь, и мечтая опять увидеть полный колодец воды. Наконец, ночь наступила. Чутко прислушиваясь, человек лежал под бурнусом, когда услышал серебристый перелив смеха. Это была она, прелестная проказница, Королева источника. Путник поднялся и стал ждать. Как и в прошлую ночь, она смеялась и болтала ногами, озорно глядя на него. Наконец, человек услышал шум вод. Жадно склонившись, он приготовил чашу, но тут она засмеялась громче, словно играя, и вода ушла, так и не появившись. Он растерянно, с недоумением смотрел па неё, пальцы сжимали сухую чашу.
Глаза Королевы светились лукавством. Она шутила, дразнила его! Мгновенье спустя в глубине источника снова зашумело, и человек наклонился, но вода опять ушла… Королева смеялась! Невесомое тело всё искрилось от смеха. Она веселилась, глядя на это обросшее существо с дикими, лихорадочно сверкающими глазами, так желавшее получить её воду! Наконец, вода появилась и стала быстро прибывать, но едва он хотел зачерпнуть, мигом исчезла. Он поднял голову, губы его дрожали.
Королева опять залилась неудержимым смехом, не глядя на человека, и долго не могла остановиться. Когда же опять взглянула на него, то увидела, что он стоит, сурово напрягшись, бросив к ногам свою чашу, и в уголках его глаз что-то сверкает. Она удивилась. Она, Королева источника, впервые видела воду в глазах человека! Притихнув, маленькая повелительница подняла тоненькую бледную руку и потянулась пальчиком к его щеке, туда, где блестела скатившаяся слезинка.
Губы человека плотно сжались, лицо дрожало, но он не отпрянул, даже не шелохнулся. А она сняла капельку с этой обросшей щеки и, поднеся крохотный пальчик к своему рту, лизнула…
Он засмеялся бы, если бы смерть в виде играющей шалуньи, не ведающей, что такое жажда, не была так близка. Глаза Королевы расширились, стали огромными и бездонными, и в них появилось совсем другое выражение, нежели минуту назад, когда она, веселясь и играя, шутила с человеком. Он по-прежнему молчал, стоя сурово, недвижимо…
И тогда она подняла руку с неведомо откуда взявшимся белым платком и осторожно, едва прикасаясь, промокнула слезу на его щеке. Он завороженно замер. Он понял: это эфирное существо, умеющее повелевать водами, но никогда не видевшее смерти, не знающее человеческих страданий, было глубоко тронуто видом простых слёз.
Маленькая Королева долго, пристально смотрела на сияющий в лучах луны платок, а потом взмахнула этим кусочком материи и решительным жестом бросила его в колодец. И тотчас зашумели, зажурчали воды потока, и колодец стал быстро наполняться. А Королева, не глядя больше на человека, медленно пошла по небесной дорожке к Луне, и не было в её шаге той лёгкости, детскости и беззаботности, что были вчера.
Колодец шумел. Вода прибывала так быстро, что человек не успел поднести меха, а она уже поднялась. Он напился, умылся, весь радостно облился этой водой, наполнил бурдюк, затем напоил верблюда, а вода все прибывала и прибывала, и скоро лилась через край, тут же жадно впитываемая песком.
Отдохнув, человек продолжил свой путь, не дожидаясь рассвета. Немного отъехав на своем верблюде, он остановился и долго смотрел на колодец, на то, как струится вода, – прекрасная, прохладная вода, дар маленькой Королевы.
Спустя много месяцев ему снова пришлось проходить мимо колодца. Он увидел большой караван, который мирно отдыхал, расположившись вокруг. Довольные, лежали верблюды; люди не торопясь наполняли меха: воды было много. Человек тоже подошёл к колодцу и заглянул в него. И почудилось ему, будто откуда-то из глубины, блестя и сверкая, смотрят на него повзрослевшие глаза Королевы источника.
Волки
Он лежал на снегу: пепельно-серый на белом, и не торопясь, осторожно втягивал носом воздух. Стая звала его Проворный.
Мощный, крупный, с большой головой и умными глазами, он выделялся среди других силой, волей, сообразительностью и той особой стойкостью характера, в которой чувствовалась и спокойная решимость, и острая проницательность, и мудрая уверенность в себе. Кроме того, он был ещё и просто красив: широкогрудый, подтянутый, грациозный, и потому внушал уважение стае. А те, кто перешагнул возраст зрелости, давно уже видели в
