Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 3
Бартоз улыбнулся совсем молодой улыбкой.
- Потому что, какова бы ни была причина, путешествовать вместе с кем-то – это счастье. Если бродячего торговца лишают его спутника, для него это слишком жестоко.
Судя по виду Бартоза, говорил он сейчас совершенно искренне.
- Пожалуй, тебе стоило бы поторопиться обратно на свой постоялый двор и придумать ответный план, э? – посоветовал Бартоз.
С точки зрения Лоуренса, Бартоз походил на торгового партнера, который стремился совершить крупную сделку на условиях, выгодных для Лоуренса. Поблагодарив его кивком головы, Лоуренс направился к постоялому двору.
Амати уже нашел способ добыть деньги.
Лоуренс оценил ситуацию неверно; но, тем не менее, между ним и Хоро было кое-что, о чем Бартоз не знал.
Он продолжал с разных сторон обдумывать ситуацию, идя по улице. В преддверии праздника движение по этой улице упорядочилось специально поставленными людьми.
Лоуренс пришел в итоге к выводу, что Хоро ни за что не склонится на сторону Амати.
* * *Пересказав произошедшее Хоро, остававшейся в комнате все это время, Лоуренс встретил неожиданно холодную реакцию.
Хоро, несомненно, была изумлена, услышав переданное подмастерьем Марка послание; однако теперь она словно бы считала расчесывание собственного хвоста более важным занятием. Она сидела на кровати с ногами крест-накрест, положив хвост себе на бедра.
- Значит, ты принял этот договор? – спросила она.
- Да.
- Вот как... - холодно процедила Хоро и обратила взор на свой хвост. Глядя на ее безразличное лицо, Лоуренс невольно ощутил каплю сочувствия к Амати.
Лоуренс уставился в окно, повторяя про себя: «Волноваться не о чем, совсем». Внезапно Хоро вновь раскрыла рот.
- Ты.
- Что?
- Если этот наивный юнец впрямь заплатит тебе тысячу серебряных монет, что ты будешь делать?
Лоуренс почувствовал, что если он ответит вопросом на вопрос: «Что ты имеешь в виду, что я буду делать?» - это наверняка вызовет недовольство Хоро.
Скорее всего, Хоро желала узнать первую мысль, появившуюся в голове Лоуренса, когда она задала этот вопрос.
Лоуренс сделал вид, что размышляет, а потом ответил, специально выбрав не самый идеальный ответ:
- Сперва я разберусь с теми деньгами, что ты истратила, а потом отдам тебе остальное.
Уши Хоро шевельнулись, веки приопустились на глаза.
- Не испытывай меня, - произнесла она.
- По-моему, не слишком справедливо, когда испытывают все время одного меня, верно?
- Пфф.
Хоро недовольно фыркнула и вновь опустила взгляд на хвост.
Лоуренс специально не стал раскрывать первую мысль, пришедшую ему в голову.
Он сделал это, желая проверить, поймет ли Хоро, что он умышленно скрыл правду.
- Если Амати выполнит условия договора, я тоже выполню, - добавил он.
- О?
Хотя Хоро не подняла головы, Лоуренс не сомневался, что сейчас она вовсе не смотрит на свой хвост.
- Разумеется, ты была свободна с самого начала, так что можешь делать что хочешь, по собственной воле.
- А ты довольно самоуверен.
Хоро расплела сложенные крест-накрест ноги, опустив ступни на пол.
Сейчас она приняла «позу готовности»; такую позу она принимала всякий раз, когда собиралась атаковать Лоуренса. Увидев это, он слегка вздрогнул, но тут же ответил с твердостью в голосе:
- Дело не в самоуверенности; просто я тебе доверяю.
Одно и то же можно выразить многими способами.
Хотя мысль в его словах была та же, Лоуренс чувствовал, что, высказанная такими словами, она звучала более по-мужски.
На какое-то мгновение на лице Хоро появилось ошеломленное выражение; но, с ее сообразительностью, она тотчас поняла, что у Лоуренса на уме.
Весело рассмеявшись, она легко вскочила с кровати и заявила:
- Вообще-то ты гораздо симпатичнее, когда паникуешь, как ребенок.
- Я сам впечатлен тем, как я повзрослел.
- Пфф, ты думаешь, что можешь считаться взрослым только потому, что умеешь держаться с достоинством?
- А это не так?
- В игре, если ты хорошо держишься лишь после того, как оценил шансы и понял, что они в твою пользу, это показывает всего лишь, что ты не совсем дурак, а вовсе не что ты взрослый.
Услышав столь блестящее заявление от волчицы, возраст которой исчислялся веками, Лоуренс невольно кинул на нее подозрительный взгляд, словно она была продавцом какого-то странного товара.
- К примеру. Когда Амати предложил тебе договор, если бы ты отказался, это тоже был бы поступок, достойный уважения, разве нет?
Лоуренс не успел даже сказать «нет», как Хоро, полностью завладевшая инициативой, продолжила:
- Я думаю, ты в первую очередь оценил реакцию всех, кто был вокруг, и попытался понять, потеряешь ты лицо или нет, так было?
- Ээ...
- Давай-ка рассмотрим ту же сцену, но обратим всех участников. Иными словами, я скажу так...
Легонько прокашлявшись и прижав правую руку к сердцу, Хоро продекламировала:
- Я никоим образом не могу принять этот договор. Мое желание – всегда оставаться с Лоуренсом. Даже если на мне бремя долга, этот долг – тоже связь, соединяющая меня и Лоуренса. Сколько бы связей ни соединяло меня и Лоуренса, я не выдержу, если разорвется хоть одна... и поэтому, даже если меня поставят к позорному столбу прямо здесь, я не приму этот договор... ну, примерно так. Как тебе?
Это было почти как сцена из оперы.
Хоро говорила с таким серьезным выражением лица, что ее речь тронула Лоуренса до глубины души.
- Если бы я услышала, что кто-то говорит такое мне, у меня бы просто дух захватило от восторга.
Лоуренс, хоть и понимал, что Хоро шутит, чувствовал в то же время, что в ее словах есть резон.
Но, во всяком случае, он не собирался сразу это признавать: если бы он это сделал, это было бы все равно что признать, что он бесхребетный человек, принявший договор лишь из стремления хорошо выглядеть в глазах других. Более того: если бы он и впрямь сделал столь смелое заявление, может, его и не стали бы высмеивать тут же на месте, но это создало бы ему трудности в будущем.
- Возможно, это действительно поступок, достойный мужчины, но вот взрослый ли это поступок – это совсем другой вопрос, верно?
Хоро скрестила руки на груди; взгляд ее какое-то время блуждал в пространстве. Затем она легонько кивнула и сказала:
- Конечно, такое поведение достойно хорошего самца, но в то же время это поведение юнца, который не думает о последствиях. Такое заявление может вызвать восторг, но, пожалуй, оно чрезмерно сильное.
- Я был прав, верно?
- Да. Вообще, если подумать, поведение истинного самца и истинного взрослого – совсем разное. Истинный самец выглядит как ребенок, а истинный взрослый кажется совсем никчемным.
