Дмитрий Сапега - Псы революции
- Мне кажется, что ты почему-то не рада, - уже серьёзнее сказал Гектор.
- А чему радоваться то? - раздражённо сказала Ромми.
- Как чему? - удивился Гектор, - у нас ребёнок будет!
- И что?
- Да как что? Дети - это ведь радость! Это новой жизни дар данный людям. В своих детях родители обретают вечную жизнь. Ведь всё бренно и всё исчезает, мясо и кости человеческих тел превращаются в прах, но память о нас, живущая в наших детях, не померкнет никогда, уходя в бесконечность.
- Опять только красивые слова, Гек! - воскликнула Ромми, - ты снова витаешь в облаках! Хоть на минуточку спустись на землю!
- Зачем? - недоумевал Гектор.
- Как зачем? - кричала Ромми, - Дети - это не только красивые слова, это ещё и огромные расходы. А каковы твои доходы, Гек? Ты работаешь? Построил дом для создания большой и дружной семьи?
- А разве это так важно? Разве важна не любовь? Говорят с милым и в шалаше рай.
- Любовью сыт не будешь! Дети, представляешь, кушают не любовь и не в неё одеваются. Еду и одежду ты как собираешься покупать? Где мы жить будем? Я на шалаш не согласна, ищи дуру какую-нибудь.
- Мы что-нибудь придумаем, - пробормотал Гектор.
- Об этом нужно было раньше думать! О чём ты думал, когда делал этого ребёнка?
- Если честно, - сказал, задумавшись, Гектор, - то ни о чём. Я вообще не люблю думать, от мыслей только проблем больше. "Горе от ума" - так ещё Александр Сергеевич Грибоедов сказал, а я добавлю: много слов - мало дел.
- Это ты своей революции расскажешь, - язвительно сказала Ромми.
- А разве ты её не желала? Разве мы не мечтали о прекрасном будущем в ином государстве, построенном по нашим правилам?
- Я не была такой на самом деле, просто ты не сумел разглядеть меня настоящую.
- Это неважно, - спокойно ответил Гектор, - сейчас уже поздно биться в истерике, придумаем что-нибудь.
- Уже без меня, - резко сказала Ромми, - я не хочу рожать!
- Да какого чёрта! - воскликнул Гектор, - ты же сама мне говорила, что хочешь, чтобы у нас были дети. Разве не так?
- Говорила, - кричала Ромми, - но не нужно было меня буквально понимать! Я хочу детей, но не сейчас, мы не готовы к этому, у нас ничего нет.
- Будет, со временем, - уверенно отвечал Гектор, на самом деле не зная, этого наверняка.
- Да пойми ты! - восклицала Ромми, - У меня были другие планы, например, в качалку ходить, а теперь я должна растолстеть и бегать с огромным животом всё грядущее лето? Поэтому я не хочу этого ребёнка!
- Как твой язык только поворачивается говорить это? - ужаснулся Гектор, - Мой ребёнок, который сейчас под твоим сердцем слышит это, и слёзы на его глазах.
- Ты не знаешь этого! - вскричала Ромми, - мужчины этого не могут чувствовать! Я ненавижу тебя! Чтоб ты сдох, Гектор! Ты и твой ребёнок!
- Заткнись, - резко сказал Гектор, - пока я всю рожу тебе не разбил!
- Бей, - кричала Ромми, - но я всё равно сделаю аборт. Я не хочу рожать от тебя!
Сказав это, она кинулась бежать прочь, но Гектор догнал её и схватил за руки. Ромми пыталась вырваться, но тщетно, Гектор держал крепко.
- Пусти меня! - кричала она.
- Я отпущу, когда ты успокоишься, - невозмутимо ответил Гектор.
- Я успокоюсь, когда всё это закончится, - сказала Ромми и заплакала, - мне хочется закрыть глаза, а потом открыть и чтобы этого ничего не было, чтобы это всё было сном. Я хочу проснуться, Гек!
Гектор обнял Ромми и прижал её рыдающую к своей груди. Они ещё долго стояли на этой пустынной улице, где всё так же тихо и неторопливо падал пушистый белый снег.
XV. Гектор и Барни.
Ромми не сразу среагировала на изменения в собственном менструальном цикле. Пропажа ежемесячных кровотечений, конечно, вселила некоторые опасения, но, как и все женщины, она не хотела в них верить, полагая, что они ещё просто появятся. Когда было ясно, что точно что-то не так, она решила сделать тест на беременность, и, убедившись в положительном результате, всё-таки не желала в него верить, думая, что как-нибудь рассосется. Однако повторив в дальнейшем тест, поняла, что других изменений не будет, а потому впала в дикую депрессию с постоянными истериками и слезами.
А пока Ромми предавалась истерике и панике, её срок плавно подошёл к 9 неделям беременности, и хоть аборты по желанию официально в России разрешены до четырнадцати недель, но перед этим нужно было сделать кучу анализов, сделав которые уже приступали к прерыванию беременности. Обычно даже в двенадцать недель уже врачи отказывали в аборте, а пока сходишь на приём, да сдашь все анализы и сходишь на УЗИ, пройдёт ещё немало дней. Для этого нужна была собранность, которой у Ромми не было, а потому она пропустила возможность прервать свою беременность. Чему, конечно же, Гектор был очень рад, ведь он станет отцом. Правда, от этого ему было радостно не долго, ибо это обрушило на него ещё больше проблем. Примирения с Ромми не вышло, не смотря на все приложенные заверения. Она, конечно же, успокоилась, но о былой романтике в отношениях речи уже не шло. Точнее даже особых отношений и не было. У Ромми начался ранний токсикоз, а потому её постоянно тошнило от всего, и она практически всё время проводила дома. От постоянно чувства тошноты настроение было ещё хуже, разговаривать с Гектором она часто не желала, а если и говорила, то довольно формально, поэтому наш герой уже и сам не торопился к ней в гости. В его сердце уже не было пылких чувств к Ромми, они разбились вдребезги от её слов, хоть и сказанных в пылу горячности, но Гектора они ранили в самое сердце. Теперь он мог спокойно оставить её, но не своего ребёнка, плоть от плоти и кровь от крови. Он не был способен просто взять и бросить, если уж конечно его вынудило бы к этому какое-то чрезвычайное происшествие, скажем, преследование со стороны властей и спешное бегство вследствие этого.
Однако пока что всё было относительно тихо, и Гектор, как умел, старался наладить разбитые отношения. Умел он, конечно, плохо, да и характер у Ромми был тяжёлым, поэтому всё выходило нескладно. Тем более, что кардинально менять свою жизнь, как того требовала мать его ребёнка, он не желал, ввиду важности для него дела революции. Ромми тоже не хотела мириться с подобной нестабильной жизнью, а потому все хождения к ней за две недели не принесли ни ясности, ни успокоений им обоим. Ещё больше вселив безысходности и отчаяния в их сердца.
За несколько дней до встречи с Гролом, Гектор, уже как обычно, с пакетом фруктов зашёл к Ромми проведать её. Дверь открыл Барни, и с удовольствием пропустил друга, понимая цель его визита. Гектор, сняв куртку, прошёл в комнату Ромми. Она лежала на диване, и даже не подняла голову, когда он вошёл, видимо токсикоз ещё не отступил.
- Зачем ты пришёл? - вяло спросила Ромми.
- Узнать, как ты себя чувствуешь, - ответил Гектор.
- Всё так же, - сказала она, - никаких изменений.
- Понятно, - не зная, что ещё нужно говорить, произнёс Гектор, - я вот тебе фруктов принёс.
- Спасибо, положи на стол.
- Может ещё чего-то нужно?
- Нет, если что-то понадобиться, я скажу, не волнуйся.
Наступило продолжительное молчание. Нормы приличия были соблюдены, забота оказана, сказать больше нечего. Можно было бы тогда и пойти.
- Ты хотел что-то ещё? - наконец спросила Ромми.
- Чтобы ты несколько изменила своё отношение ко мне на более мягкое, - ответил Гектор.
- А что ты для этого сделал?
- Фруктов принёс.
- И ты думаешь этого достаточно?
- Пока что да.
- А я, думаю, нет. Вот если бы ты дом с камином за городом построил и нашёл работу высокооплачиваемую, то говорила бы иначе.
- Ну, деньги то не проблема, - улыбнувшись, сказал Гектор.
- Я не знаю, где ты их берёшь, - ответила Ромми, - но если они заработаны нечестным путём, то мне они не нужны.
- Это каким? - недоумённо спросил Гектор.
- Грабежи, разбои, мошенничество, - сказала Ромми, - уж не знаю, чем ты там зарабатываешь на жизнь.
- Может, я вагоны по ночам разгружаю?
- Хорошо если так.
- Хорошо? - возмутился Гектор
- Да, - спокойно ответила Ромми, - это, по крайней мере, честно.
- Ясно всё, - сказал Гектор и направился к выходу.
- Пока, Гек! - сказала Ромми и впервые за разговор поняла голову и посмотрела на него, - увидимся ещё, может быть.
- Да точно увидимся, - обернувшись к ней, ответил Гектор и вышел из комнаты.
Ждать больше было нечего, и он пошёл одеваться. Вышедший из кухни Барни удивлённо спросил:
- Уходишь уже?
- Да, дружище, - спокойно ответил Гектор, - хватит, пожалуй, на сегодня.
- Прогуляться не хочешь? - спросил неожиданно Барни.
- Даже не знаю, - сказал после некоторого молчания Гектор и, внимательно посмотрев на друга, добавил, - с удовольствием.
Одевшись, товарищи вышли на улицу и неспешно пошли гулять вечерними дворами, обсуждая насущные проблемы, как личные для Гектора, так и дела группировки, доступные для ушей Барни.
- Завтра нужно будет выйти на экспроприацию, - сказал Гектор, - мы с Франком усовершенствовали эту схему, и теперь из неё можно выжать гораздо больше. Хотя, конечно, со ставками растут и риски.
