Лавка подержанных артефактов - Вадим Смольский (Letroz)
Раздался щелчок пальцами, и тьма развеялась. Вокруг троицы стояла орда демонов такая, что за ней даже горизонта видно не было видно. Балаэль тем временем, упиваясь своей силой, очень грубо поднял Солифилесет за волосы, словно куклу.
— Наш «договор» ещё в силе, между прочим, — напомнил он. — Ты с этими ничтожествами найдёшь мне камень Неверуга. Даю вам месяц. Опоздаете — пеняйте на себя.
Балаэль с силой отшвырнул Софию. Видение растаяло, вокруг была снова старая добрая лавка — ни демонов, ни пламени.
— Кажется…всё чуть-чуть вышло из-под… контроля, — констатировал Стив, пытаясь отдышаться.
Глава 6 — Камень Неверуга
— Неужели никто не догадался просто назвать артефакт просто и понятно: «Очень важный для демонов камень кого-то там»? — раздражённо спросил Стив.
Ему никто не ответил. Форли молча захлопнул очередную, третью за сегодня, книгу-каталог артефактов и открыл следующую.
— А если он упал где-то в болоте, и его никто не нашёл? — поделился ещё одной мыслью Стивен.
— Так не бывает. Если описание верно, то его просто не могли не найти за прошедшее время. Он сам бы «нашёлся», — ответил маг.
Попытки найти хоть какую-ту информацию касаемо местарасположения камня Неверуга упирались в непреодолимое препятствие — кажется, в Марке ни о чём таком даже не слышали. Форли перетаскал из городской библиотеки едва ли не всем имевшиеся там книги, превратив лавку в книгохранилище. Всё без толку — ни единого упоминания Неверуга или его артефактов, даже косвенных.
София раздражённо отбросила в сторону книгу.
— Может, мы не с того края начали? — задала риторический вопрос суккуб. — Я пару раз видела артефакт — он невероятно сильный. Присутствие такого не заметить было бы нельзя, упади он хоть в океан.
— Возможно, Неверуг соврал, что камень здесь? — предположил Форли.
— Неверуг ничего и не говорил. Местоположение камня Балаэль определил сам.
— Тогда уже он ошибается, — заметил Стив.
— Это вряд ли, — усомнилась София. — Скорее, ошибаемся или вернее не замечаем чего-то совсем очевидного, мы сами.
— А если камень изменил свой внешний вид при переносе, и теперь это пепельница? — развел руками в стороны Стивен, которому откровенно надоело сидеть за этими книгами. — Пепельница тысячи миров Неверуга! Хорошо звучит.
Шутка особого восторга не вызвала. Положение их было катастрофическим — со времени ультиматума Балаэля прошло уже две недели, а поиски даже не начинались.
— Наверняка где-то уже лет так пятьсот происходит что-то странное, — задумчиво сказал Форли, бегло листая книгу по истории.
— Ага — везде и ежедневно. Этот мир как может, подчеркивает свой сюрреализм. Алхимиков хотя бы вспомни, — едко заметил Стив.
Недавно гильдия алхимиков презентовала своё очередное величайшее изобретение — зелье левитации. Удивительно, но оно даже работало примерно как и предполагалось: выпивший становился легче воздуха и получал возможность летать на небольшой высоте. Что с радостью продемонстрировал кудрявенький старичок, представленный как изобретатель сего зелья. Затем правда его унесло случайным порывом ветра в сторону, но на это уже никто не обращал внимания — все ринулись пробовать.
На пару дней город превратился в какой-то цирк, в некотором смысле буквально. По городу гроздьями висели те, кто выпил слишком много зелья, из-за чего рисковали отправится покорять верхние слои атмосферы. Другие обнаружили, что становясь легче воздуха значительно теряешь в силе. Вчерашний портовый грузчик, а сегодня покоритель неба, не мог даже поднять вилку или открыть самостоятельно дверь.
Пока не дошло до крупного скандала гильдия алхимиков поспешила выпустить «антидот» — по идее он должен был вернуть всё как было. На деле же, второе зелье делало ровно тоже самое, но со знаком «минус». Те кто его выпивал, обнаруживал, что под ним загадочно скрипит пол, прогибаются мосты, а лошадь на которой ты ещё вчера развозил почту, как-то недобро хрипит и дрожит в области коленей.
Эксперименты с гравитацией продолжились бы и дальше, если бы кто-то в гильдии алхимиков не додумался попытаться выпарить зелье-антидот. Взрыв получился ярким, шумным и запоминающимся, чем и провёл жирную черту под всей этой эпопеей.
***
В очередной раз просидев за книгами до глубокой ночи и, ничего не найдя, обитатели лавки разошлись спать. Кровать Стива была разделена на две относительно равных части. На одной половине спал он, а на другой Солифилесет. По её словам, это был необходимый минимум, чтобы их брачный договор оставался в силе. Относительность заключалась в том, что части-то были равные, а они нет. София занимала едва ли половину из отведённого ей места, тогда как широкоплечий Стив вынужден был ютиться на краю, постоянно рискуя свалится на пол.
Спала суккуб странно — всегда на спине, в одежде и с открытыми глазами. В этом состоянии её можно было хоть с кровати спихивать. В чём Стивен не преминул убедиться ещё в первые дни брака и о чем очень впоследствии сильно пожалел. Целую неделю ему снились такие кошмары, что он начал спать с зажжённой свечой.
Причина, конечно же, крылась в Солифилесет — сон ей не требовался. Вместо этого, ночами она развлекалась тем, что проникала в чужие сновидения и всячески те портила. По её словам кошмары были совсем необязательной часть представления, только если кого-нибудь требовалось хорошенько проучить.
Сегодня, несмотря на то, что его наказание уже закончилось и его больше не мучали плохими снами, Стив долго не мог уснуть. Ему то и дело ему казалось, что внизу, на пороге лавки, кто-то бродит. И как на зло, стоило ему прикрыть глаза, как во входную дверь принялись настойчиво стучать.
Подождав минут пять и убедившись, что стук не собирается прекращаться Стивен натянул неуместный розовый халат, очень схожие по цвету тапочки и, прихватив имевшийся на такие случае арбалет, спустился вниз.
На первом этаже Было темно хоть глаз выколи: мало того что ночь, так снаружи ещё и лил дождь. Стук к этому времени прекратился, и-за чего Стив решил, что это был просто какой-то пьянчуга.
Собираясь вернуться обратно в кровать Стивен вдруг почувствовал, что за ним, практически впритык, кто-то стоит. Он собирался резко повернуться и нанести удар, но в процессе задел ногой стол, споткнулся и упал, хорошенько врезавшись лбом в дубовый прилавок.
— Как ты только в детстве выжил, — заметила насмешливо София, чьи глаза в темноте светились как у кошки. — Там, — она кивнула на входную дверь. — Низшая нежить, один из мертвяков. С ним нельзя говорить напрямую, брать у него что-то или касаться, только через посредников. Например, обращаясь не к нему, а к двери.
— А почему с ним говорить-то
