Уилбур Смит - Взгляд тигра
– Счастливо, друг!
Я метнулся к штурвалу, пока «Плясунья» не увалилась под ветер, трижды топнул ногой по палубе и выровнял курс на проход. Послышался шум стычки в кают-компании; рвущейся тканью затрещала автоматная очередь. Пули прошили палубу за спиной, оставив дыру с неровными белыми краями, и ушли вверх, вряд ли задев Анджело или Чабби.
Прежде чем проскользнуть в коралловые врата, я ещё раз оглянулся: голова Дейли подпрыгивала в пенной кильватерной струе. Катер отставал на милю, так что акулы вполне могли подоспеть раньше.
Времени на размышления не было: «Плясунья» стрелой влетела в канал. По обеим сторонам коралловые глыбины выступали из воды на расстоянии вытянутой руки; их зловещие очертания таились под поверхностью, в неглубоких турбулентных водах. Океанские волны, преодолев извилины канала, почти теряли дикую силу, но чем ближе к выходу в открытое море, тем больше они ярились. Поведение лодки становилось непредсказуемым.
Я направил «Плясунью» в первый показавшийся поворот. Она послушно выполнила команду, шелестя днищем, и лишь самую малость отклонилась в сторону угрожавшей ей коралловой махины. Я выровнял лодку и двинулся дальше.
На мостик по трапу вскарабкался Чабби, благодушно улыбаясь после доброй потасовки. Костяшки пальцев правой руки были в ссадинах.
– Внизу всё тихо, Гарри. Анджело за ними приглядывает. – Он огляделся. – А полиция куда подевалась?
– Поплавать захотелось. – Я не отрывал глаз от канала. – Где катер? Чем они сейчас занимаются?
– Без перемен. Похоже, ещё не сообразили, что к чему. Постой… – Чабби вгляделся за корму и продолжил изменившимся голосом: – Нет, спохватились, вокруг пушки суетятся.
Мы шли, не сбавляя хода, и я рискнул оглянуться. В ту же секунду от трёхфунтового орудия отделилось перистое облачко порохового дыма, и высоко над нами с резким треском пролетел снаряд, а вдогонку донёсся негромкий раскат выстрела.
– Готовься, Гарри, левый поворот приближается.
Следующий снаряд разорвался в стороне, с отклонением в пятьдесят ярдов по траверзу; дождём посыпались осколки коралла. «Плясунья» плавно вписалась в поворот, и очередной выстрел взметнул за кормой белопенный столб воды намного выше ходового мостика, а попутный ветер окатил нас вдогонку водяной пылью и брызгами.
Мы прошли уже полпути – на лодку наседали несущиеся навстречу шестифутовые волны, доведённые до бешенства сопротивлением кораллового барьера.
С катера, похоже, палили наобум. Один снаряд разорвался в пятистах ярдах за кормой, другой пролетел между мной и Чабби, ошеломив яркой вспышкой и чуть не сбив с ног завихрившимся потоком воздуха.
– Не зевай – горловина, – озабоченно предупредил Чабби.
Я упал духом – проход катастрофически сужался, и стерегли его коралловые стены вровень с ходовым мостиком. Нет, «Плясунье» между ними не пройти.
– Скрести пальцы, Чабби.
Не сбавляя скорости, я направил лодку в игольное ушко. Чабби с такой силой вцепился обеими руками в поручни, что нержавеющая сталь, казалось, не выдержит и согнётся.
Мы почти проскочили… Внезапно раздался удар, послышался скрежет и треск, «Плясунья» накренилась, и скорость резко упала. Лодка попала в капкан.
Поблизости разорвался снаряд. На мостик градом посыпались осколки стали и куски коралла.
Мне удалось отвести «Плясунью» от стены, и скрежещущий звук донёсся с правого борта. Казалось, нас зажало намертво, но огромная зелёная волна подхватила «Плясунью», вырвала из коралловых когтей и вынесла из горловины. Лодка устремилась вперёд.
– Бегом вниз! – крикнул я. – Проверь, нет ли пробоины.
Чабби, не замечая задетого осколком подбородка, кубарем скатился по трапу.
Катер скрылся за лабиринтом коралловых глыб, продолжая вести интенсивный беспорядочный огонь. Видимо, они подобрали Дейли у входа в канал, но преследовать нас не рискнули. На то, чтобы обогнуть риф и добраться до главного протока за Тремя Старцами, ушло бы часа четыре.
Приближался последний поворот. «Плясунья» с душераздирающим скрежетом задела коралловую твердь, и мы прорвались в заводь позади главного рифа – кругообразное глубоководье в триста ярдов поперёк, окружённое стенами из коралла, до которого неистовый прибой Индийского океана добирался лишь сквозь Пушечный пролом.
У меня за плечом вырос Чабби.
– Целёхонька, Гарри. Ни капли не просочилось.
Я мысленно аплодировал своей любимой.
Мы оказались на виду у команды катера, который стоял за рифами в полумиле от нас, – свернув в заводь, я подставил «Плясунью» всем бортом. Словно почуяв последний шанс, они стали палить без передышки. Снаряды падали в опасной близости от лодки, вздымая фонтаны воды. Размышлять было некогда. Я развернул «Плясунью» и погнал в узкий пролом в Пушечном рифе, поставив на карту всё.
Сквозь пролом показалось открытое море. Казалось, океан восстал и, собрав всю мощь, разъярённым монстром вот-вот обрушится на хрупкое судёнышко. От ужаса засосало под ложечкой, но отступать было поздно.
– Чабби, – окликнул я, оцепенев. – Только взгляни.
– Вижу, – прошептал он, – самое время молиться, Гарри.
«Плясунья» бесстрашно рвалась навстречу одержимому океанскому Голиафу, что надвигался и, наступая, распрямлял чудовищные сгорбленные плечи всё выше и выше, пока не поднялся во весь рост стеклянной зелёной стеной. Послышался шелестящий ропот – точно огонь в сухой траве.
Над самой головой пронёсся снаряд, но было не до того – задрав нос, «Плясунья» карабкалась на самый верх гигантской волны, туда, где вдоль гребня зелёная вода светлела и начинала клубиться. Лодка упорно, точно на грузоподъёмнике, ползла вверх, палуба вздыбилась, и мы беспомощно ухватились за поручни. «Плясунья» начала становиться на корму.
– Сейчас опрокинемся! – крикнул Чабби.
– Вперёд! – заклинал я «Плясунью».
Словно услышав меня, она острым носом зарылась под клубящийся гребень чуть раньше, чем волна обрушилась на корпус, и мы оказались под шестью футами ревущего зелёного кошмара. «Плясунья» накренилась, ожидая смертельной атаки, но, протаранив водяную стену, выскочила с другой стороны и повалилась в зияющую пропасть – свободное падение, от которого всё внутри холодело и опускалось. Мы ударились о поверхность с ошеломляющим грохотом и с такой силой, что нас с Чабби сбросило с мостика на палубу. Я с трудом поднялся на ноги, а «Плясунья», отряхнув тонны воды, бросилась навстречу валу поменьше, оседлала гребень и перепрыгнула через него.
– Ах ты моя умница! – похвалил я.
Лодка набрала скорость и третью волну взяла с ходу.
Невдалеке с шумом пролетел трёхфунтовый снаряд, но мы уже шли в открытом море курсом на горизонт, и выстрелы прекратились.
