Эмилио Сальгари - Ловцы трепанга
В конце концов, ночевать на отмели было даже безопаснее, чем пробираться для этого на берег. Ведь никто не мог знать, не окажется ли там, за зарослями, какое-нибудь воинственное, дикое племя папуасов. Да и спать здесь было спокойнее, чем на земле, в лесу, где водилось множество змей.
— Мы не надолго будем прикованы к мели, — успокаивал капитан своих племянников, которые обсуждали создавшееся положение. — К утру нас поднимет прилив, и мы пристанем к берегу. Я убежден даже в том, что скоро мы сможем двинуться вниз и спуститься к морю.
— А ты не боишься, что пираты расположатся у устья и будут держать нас здесь, как в осажденной крепости? — спросил Корнелиус.
— Ба-а! Как только они убедятся в том, что нам удалось ускользнуть от них и уплыть вверх по реке, они уберутся.
— А если они заупрямятся?
— Мы подождем, когда им надоест держать нас в осаде. У нас достаточно провианта — консервов хватит еще на две или три недели. О пище, впрочем, не стоит и думать: в этих местах нет недостатка ни в дичи, ни в съедобных плодах. Нам остается только испытывать терпение пиратов.
— А не хочешь ли ты попробовать прорваться к морю?
— Нет. Борьба с пиратами затянулась бы, и мы рисковали бы привлечь к себе внимание туземцев. Кто может быть уверен в том, что у этих грабителей нет друзей где-нибудь тут поблизости. Я предпочитаю заставить их томиться в безделье, тогда они сами уберутся отсюда. Возьмите, ребята, еще по бисквиту и ступайте отдыхать. Кто первый станет на вахту?
— Я, — предложил Корнелиус.
— Хорошо. Становись ты, а с тобой будет Ван-Горн. Четыре глаза всегда лучше двух.
Капитан, Ханс и Лю-Ханг растянулись на дне лодки и тотчас заснули, пользуясь недолгими часами отдыха. Ван-Горн и Корнелиус устроились один на носу шлюпки, чтобы наблюдать за верховьем реки, а другой — на корме, не спуская глаз с нижнего течения, откуда все время можно было ожидать пиратов.
Мертвая тишина царила над лесом, бросавшим непроницаемую тень на реку. Ни один звук не нарушал тишины, кроме жужжания ночных насекомых, легкого шелеста листьев, колышимых легким ветерком, налетавшим с моря, и рокота вод, спокойно катившихся по песчаному руслу.
Время от времени между листвой вспыхивали светящиеся точки, тотчас затухавшие, чтобы снова зажечься в другом месте. Но вахтенных не беспокоили эти огни: они знали, что это — светлячки, часто встречающиеся на островах Малайского архипелага. Они так блестящи и ярки, что женщины в этих краях украшают ими волосы, накалывая их на золотые или серебряные булавки.
Уже прошел час, а Ван-Горн и Корнелиус, не спускавшие глаз с темной дали, не заметили ничего подозрительного. Вдруг вдалеке пронеслась какая-то черная масса; она с большой скоростью пересекла реку, описав удлиненную параболу. Корнелиус видел, что она отделилась от ствола громадного дерева на левом берегу реки и скрылась в лесу на другой стороне реки.
— Ван-Горн, — окликнул Корнелиус своего товарища, — ты видел?
— Нет, — ответил Ван-Горн.
— В темноте пронеслось что-то черное и так быстро, что я не успел рассмотреть, что это такое.
— Птица какая-нибудь…
— Нет, оно было слишком велико и не имело вида птицы. Что бы это могло быть?
— Не понимаю… Не снаряд ли какой-нибудь, брошенный в нас папуасами?
— Дядя говорит, что у них нет ничего, кроме стрел и парангов.
В этот момент черная масса снова пронеслась над рекой по воздуху, и до шлюпки донеслось легкое дуновение.
— Ну что? Видел? — спросил Корнелиус.
— Да, — спокойно отвечал Ван-Горн.
— Так что же это такое? — волновался Корнелиус.
— Это — кубинг, как его называют малайцы: животное, которое обычно называют летучей кошкой или лисицей.
— Лисица, которая летает?..
— Эти животные скорее похожи на обезьян, чем на лисиц. Они не очень велики: рост их примерно полметра, голова у них маленькая и похожа на головку белки, шкура темно-рыжая, а у некоторых есть еще длинный пушистый хвост. Пространство в шестьдесят — восемьдесят метров они пролетают совершенно свободно, но эти, что ты сейчас видел, летают еще дальше.
— Как же они летают?
— Очень просто: на крыльях.
— Обезьяны с крыльями? Что за чепуха!
— Я ведь не говорю тебе, что у них такие же крылья, как и у птиц. Они снабжены широкой перепонкой, которая идет от передних лап к задним и продолжается до хвоста. Когда в воздухе они перебирают своими лапами, как будто плавая, они действительно летают, и эта перепонка служит им крыльями.
— И эти животные водятся тут на острове?
— Я видел их в окрестностях Дорея и в заливе; они и здесь должны быть.
— Ш-ш…
— Еще один?
— На этот раз вряд ли летающая обезьяна…
Ван-Горн и Корнелиус застыли на месте. С верховья реки донесся шум, как будто от падения каких-то тел в воду. Но тьма была так непроницаема, что и в десяти шагах едва можно было что-нибудь различить
— Ты слышал? — спросил Корнелиус.
— Да, — ответил Ван-Горн. На этот раз в его голосе чувствовалось беспокойство.
— Кто-то прыгнул с берега в воду.
— Боюсь, что так.
— Может, пираты?
— Пираты не проберутся сюда.
— Они могли высадиться и отправиться пешком вдоль берега, с расчетом напасть на нас с двух сторон.
Ван-Горн ничего не сказал, но отрицательно мотнул головой.
— Что нам делать?
— Только по-прежнему внимательно следить за обоими берегами. Если это человек, то ему придется перейти отмель, чтобы добраться до нас.
— Верно. — Слышишь, опять этот плеск.
— И третий поодаль…
— Не окружают ли они нас? — в голосе Корнелиуса послышалась дрожь.
— О, посмотри туда, — указал Ван-Горн на левый берег реки.
Только тогда Корнелиус заметил на поверхности воды продолговатые темные массы, которые медленно продвигались к отмели, взбаламучивая вокруг себя воду.
— Что это, лодки?
— Нет, крокодилы…
— Так здесь водятся и крокодилы?
— Да, во всех реках острова.
— Они нападут на нас? — волновался Корнелиус. — Как хорошо, что мы, по крайней мере, в шлюпке.
— В шлюпке-то в шлюпке, но мы так завязли в песке, что не сможем скоро выбраться на берег. Если крокодилы подплывут сюда, они и в шлюпку могут забраться, и сломать ее ударами хвоста им не так трудно.
— Разбудить дядю, Горн?
— Разбуди всех. Мне думается, что нам предстоят довольно неприятные минуты.
Капитан, Ханс и Лю-Ханг тотчас вскочили, лишь только Корнелиус, растолкав их, шепнул:
— Вставайте! Крокодилы!..
Капитан, осмотревшись и увидев, откуда движутся крокодилы, сейчас же понял, какая угрожала опасность.
— Дело может принять серьезный оборот, — сказал он. — Крокодилы на Новой Гвинее очень хищны и не боятся людей. Что, прилив начался?
