Хайнц Конзалик - Смерть и любовь в Гонконге
Что-то подобное он и представлял себе, когда думал о ней. Волшебное царство для волшебного существа.
Открылась следующая дверь. И доктор Меркер оказался в большой, довольно низкой комнате с обтянутыми шелком стенами и диванами и толстыми коврами с вытканными на белом, розовом и голубом фоне драконами.
В красном облегающем платье с разрезами до бедер, которое подчеркивало, а не скрывало ее формы, навстречу ему вышла Янг. Она распустила свои отливающие черным лаком волосы, а из украшений на ней была только брошь на груди. Но камень, сияющий белый бриллиант, стоил наверняка целое состояние. «У нас на него можно было бы купить виллу на две семьи, – подумал доктор Меркер. – Интересно, сколько в нем каратов?» До сих пор такие бриллианты он видел только на телеэкране.
– Я рада вас видеть, – просто сказала Янг, протянув ему руку. Но через какие-то две секунды высвободила свои пальцы. – Вы хотели поговорить со мной?
– Нет, – ответил доктор Меркер.
У него появилось такое чувство, будто пересохло во рту. Как же красива эта женщина, какие у нее глаза, какая походка, как она себя держит, какой у нее голос – сплошное великолепие!
– Нет? – она удивленно подняла брови. – Комиссар Тинь сказал мне…
– Тинь меня понял превратно. Я сказал только, что для меня встреча с вами – прекрасная мечта.
– Ну, вот мы и встретились. И не будем играть словами. Я рада, что вы у меня в гостях. Сейчас мой повар нас попотчует. Выпьете аперитив?
– Джин с тоником. – Доктор Меркер по-прежнему ощущал неприятную сухость в горле.
– Как у Маклиндли?
– Вам и это известно?
– У меня глаза повсюду.
– И за мной они тоже следят? – Доктор Меркер сел на один из обтянутых шелком диванов, а Янг тем временем доставала из резного лакированного шкафчика рюмки, бокалы и бутылки.
Глядя на всю эту роскошь, вполне можно было себе представить, что прислуживать им будет ливрейный мажордом. Но Янг, скорее всего, хотелось, чтобы их беседа прошла без свидетелей.
– Вы покопались в моем прошлом. Знаете, какими видами спорта я занимался.
– Не только это. – Она соблазнительно улыбнулась и налила в бокал джина. – О вас я знаю почти все, доктор Меркер. До последнего времени вы были неприметным немецким врачом и занимались в клинике «Куин Элизабет» исследованиями в области тропических болезней.
– Я хотел бы заниматься этим и впредь.
– А я – нет! Просто чудо, что вы существуете.
– Прикажете покраснеть, как девушка?
– Вам известно, что вы прошли врата ада?
– Увы! Я предпочел бы ничего не знать об этих загадочных случаях заболевания печени. Предположения Тиня – всего лишь гипотезы. Никаких доказательств у него нет.
– Зачем вы сейчас лжете? – Янг смотрела на него расширившимися глазами. – Вы напали на след. И это всем непосвященным известно…
Слух, который распустил Тинь! Черт бы его побрал! Отрицать бессмысленно – никто ему, доктору Меркеру, не поверит. Да, ловушку Тинь подстроил ловко: посещение у него на дому, вызовы в главное полицейское управление, передача мозга умершей убийцы из больницы доктора Ван Андзы в его лабораторию… Кто же усомнится?
Меркер вздохнул, поднял рюмку и выпил свой джин с тоником.
– Поговорим о чем-нибудь другом, – предложил он.
– Нет! Вы здесь только для разговора на эту тему.
– Если так – то к моему глубокому сожалению. – Их взгляды скрестились, и доктор Меркер почувствовал, что у него опять учащенно забилось сердце. – Об умерших от разложения печени я ничего сказать не могу.
– Вы не хотите!
– Давайте не будем играть словами. Я не могу!
– Вам не позволяют говорить…
– Вам я признаюсь честно: я ничего не знаю!
Янг кивнула, повернулась и отошла к стене. Она приоткрыла невидимую дверцу и сделала Меркеру знак приблизиться. Встав и сделав несколько шагов, он увидел, что за дверцей висит фотография. Приблизившись еще на два шага, он, пораженный, остановился.
На снимке величиной с полосу иллюстрированного еженедельника был снят мертвый. Он лежал, скрючившись, между кучами кирпичей и песка. На заднем плане – большая бетономешалка и станина портального крана.
Доктор Меркер втянул воздух сквозь сжатые зубы.
– Я знаю… – хрипло проговорил он. – Ваш жених. Упал с лесов высотного здания… Полиция считает, что это был несчастный случай.
– Я каждый день смотрю на это фото, чтобы ненависть во мне не угасла.
– Вы считаете – его убили?
– Я не считаю – его убили!
– И теперь вы ненавидите кого-то, и целью вашей жизни стало найти этого неизвестного и отомстить ему?
– Я точно знаю, кто убийца! – сказала Янг. Ее тонкая рука несколько раз нежно погладила снимок, и она закрыла дверцу в стене. Этот странный жест нежности сразил Меркера.
– Почему вы тогда ничего не предпринимаете? – тихо спросил он.
– Разве у меня есть доказательства? Я знаю, но фактов в руках у меня нет.
Она села на диван, платье натянулось, и доктор Меркер снова увидел в высоких, до бедер, разрезах ее длинные стройные ноги. И снова поймал себя на мысли: а есть ли на ней что-то под платьем? От этой нелепой мысли он явно нервничал. В подобной ситуации ему прежде бывать не приходилось.
– Вы влюблены в Бэтти Харперс? Доктор Меркер вздрогнул.
– Нет! С чего вы взяли?
– Вы с таким же успехом могли бы влюбиться в черную пантеру – она столь же непроницаема. Но она-то к вам как прилипла!
– Вам это не нравится, Янг?
– Да.
Ее откровенность обескураживала. Этим коротким «да» она безо всяких колебаний признавалась, что Меркер для нее не просто случайный гость. Но Меркера это не подстегнуло, а скорее сковало. Он не знал, как ему теперь себя держать.
– Знаете, вы первый европеец, которого я принимаю на своей джонке, – как бы между прочим сказала она. – В действительности скрытый смысл ее слов был ему ясен. – Не думайте, что мы встретились только благодаря посредничеству Тиня. Я сама пригласила бы вас. Ну, может быть, не так скоро. Я человек очень недоверчивый, Фриц.
Доктор Меркер почувствовал, как покрывается испариной. «И ты, скотина, еще считаешь себя мужчиной, – подумал он. – Сидишь напротив красивейшей из женщин с идиотским видом мелкого чиновника, перед которым разгуливает неглиже жена его генерального директора, решившая его соблазнить. Встань, подойди к ней, подними с дивана, поцелуй. И тогда случится одно из двух: либо она даст тебе пощечину и велит вышвырнуть с джонки, либо обнимет и ответит на поцелуй. И от этого все в мире изменится – и в тебе тоже!»
Но его удерживал страх перед западней, которую мог устроить ему Тинь. Этот азиатский мир слишком таинственен и загадочен, чтобы в него войти безо всяких колебаний, словно бросившись в омут с головой. Он сидел и безмолвно смотрел на нее.
