Пушиночка - Нока Соул
Фурренок уткнулся в нее мордочкой, словно пытаясь спрятаться от остального мира, слишком жестко обошедшегося и заставившего страдать. Летти почувствовала, как от ее щек стремительно отливает краска, когда поняла, что по ее сиреневой кофте стекают капли крови… Ну точно же, кофта! Дримлап мягко отстранилась, сняла со своих плеч теплую вещь и обернула ей свою маленькую собеседницу, которую била мелкая дрожь.
— Все будет хорошо, — отчетливо повторила фурри, будто бы пытаясь убедить в этом и себя. — Обещаю… И все-таки… Кто так покалечил тебя? Они? От кого ты бежала? — она взяла ее лапами за мордочку и заглянула в ее персиковые глаза.
— Слишком долго объяснять, — девочка зажмурилась, стараясь сдержать подступающие вновь слезы. — И все без толку. Уже ничего не исправить…
— Как тебя зовут? — резко переведя тему, спросила Летиция.
Фурренок заколебался, словно бы сомневаясь, стоит ли отвечать на этот вопрос.
— Косси, — спустя несколько секунд, неуверенно произнесла девочка. — Я — Косси Голд. Как мне обращаться к Вам?
— Давай без этих «Вы», — Дримлап поморщилась. — Мы же теперь знакомы. Просто «Летти» будет вполне достаточно. Что ж… Давай-ка теперь куда-нибудь идти. Не знаю, как тебя, но меня перспектива быть съеденной Чудищами или оказаться вновь пойманной не очень устраивает.
Мордочку Косси тронула легкая улыбка.
— Туманные Чудища — это просто выдумка. Я теперь знаю… А куда именно мы пойдем?
— Мы что-нибудь придумаем. Выберемся на дорогу и уедем в город, да дело с концом. Так… Что ты делала одна в этом опасном лесу? Где твоя семья?
— У меня больше нет семьи. — С необычайной твердостью произнесла Голд. — Те, кто сдали меня в детский дом только потому, что испугались, что они придут за ними, никогда не будут достойны зваться моей семьей. И не посмеют когда-нибудь сказать, что я состою с ними в родстве.
— Прости… Мне жаль… — тихо отозвалась Летти. — Я не хотела сделать тебе больно… Давай тогда просто пойдем вперед по старой доброй традиции. Авось и выйдем куда-нибудь…
Совсем вперед идти не пришлось: на пути то и дело возникали топкие болотца, заросли крапивы, мелкие и частые перелески с острыми ветвями или огромные упавшие деревья, поэтому приходилось постоянно петлять и надеяться на лучшее. Всю дорогу фурренок хранил молчание, а на попытки Дримлап вновь завести разговор отвечал сухо и односложно. Постоянно думая о том, чтобы не потерять ориентацию в Тумане, Летти параллельно искала способы, как можно подобраться к этой девочке. Нужно было узнать, что съедает ее и толкаться от этого. В самом деле, не ходить же кругами по Мраморному Лесу, ожидая, что она сама дозреет и расскажет, не так ли? Неужели именно о ней пытался предупредить тот странный сиамский кот? Это его младшая сестра? Его подруга? Его подопечная на какое-то время? Но кем бы она ни была, ей непременно нужна была помощь. И Летиция дала себе слово, во что бы то ни стало оказать ей эту помощь. Любой ценой… Она не то, чтобы могла как-то повлиять на случившееся с сиамским котом, но она внушила себе, что именно она сама не смогла уберечь его. Теперь настало время для ответа. Око за око — она не даст в обиду больше ни одного фурренка.
* * *
Кэтрин покинула здание больницы и помчалась куда-то вдоль дороги со всей драмой, на которую только была способна. Однако как только окна первого этажа, где осталась Равенна, оказались достаточно далеко, чтобы невозможно было различить маленькую, бегущую у обочины фигурку, слезы на глазах Пелт сами собой просохли, и кошка полностью сменила направление, побежав в противоположную сторону. Где-то через пять минут она разглядела маленькую запыленную машину, довольно побитую на вид. Кэт оглянулась, убеждаясь в отсутствии свидетелей, продралась через густой кустарник, преодолела оставшиеся пару метров и легонько постучала в пассажирское окно.
— Ну что встала? Всю операцию мне сорвешь! — раздался изнутри приглушенный голос, который удалось разобрать благодаря приоткрытому окну.
Улыбнувшись, Кэтрин открыла дверь и села в машину.
— Убедительно? — поинтересовался пес с яркой пестрой зеленовато-желтой шерстью, поворачивая ключ зажигания.
— Не знаю, как со стороны, но она точно поверила, — бирюзовая кошка фыркнула, закатила глаза и захлопнула створку. — Еще и речь получасовую мне зачитала о том, какая я плохая, что все бросаю и сбегаю! Ладно, поехали уже.
Авто послушно тронулось, выехало на дорогу и поехало вперед, постепенно набирая скорость.
— Что со всеми остальными? — помолчав, спросила Кэт.
— Сама ответь на свой вопрос. Ты ли не знаешь нашу чудо-команду, которая только суету наводить и годится. Все завалили. Нас засекли.
— Лайм, не кипятись, — примирительно проговорила Пелт. — По-моему, ты слишком многого ждешь на первых порах. В отряде нет слаженности — вот и все. Надо просто еще немного времени, и, вот увидишь, вы прекрасно сработаетесь. Сейчас приедем и разберемся во всем. Все-таки, какой бы не была твоя команда, они все равно не фуррята малые, не пропадут.
— Да, только пятьсот раз спалятся, поднимут панику и добьются того, что они вызовут подмогу, и в настоящей ловушке окажемся мы. Не будь так уверена в тех, кто убегает со своих постов, чтобы помахать кулаками, в то время как неприятели ищут лазейки, чтобы покинуть место столкновения и доложить остальным.
Оставшиеся минут семь, пока впереди не показались обломки микроавтобуса и фуры, прошли в напряженном молчании. Лайм остановил машину у обочины, вышел и вгляделся в очертания чащи Мраморного Леса, скрытые за Туманом.
— Откуда, говоришь, вышел тот кот?
— Он не выходил. По-видимому, он был внутри фуры в момент столкновения и потом вывалился. Мы нашли его там, — Кэт указала лапой на место аварии. — Когда мы пришли, он уже валялся на земле, весь поломанный.
— Как любопытно, — пес усмехнулся. — Особенно та деталь, что такие черные фуры, как та, которая в вас врезалась, принадлежат все до единой черным маскам. Только у них транспорт оснащен так, чтобы нельзя было считать, что внутри багажного отсека. Но что сделали вы трое? — Конечно, наша сердобольная троица сразу же потащила бедного-несчастного кота в больницу, даже не удосужившись узнать, откуда он взялся и за кого играет. Давай сразу отвезем его в город, пусть играет свою трагикомедию там и выясняет сразу все!..
— Холидей, осмотрела бы я на тебя, если бы перед тобой умирал подросток. Я не могу ничего не предпринимать и просто
