Анатолий Галкин - Искатель, 2013 № 08
Калейдоскоп жизни есть у всех. Но у большинства людей картинки меняются медленно и бывают не такими яркими. В общую серенькую картинку изредка добавляется чуть-чуть розового, зеленого, голубого. И так до последнего поворота, когда все станет черным. Навсегда!
Калейдоскоп Бориса Корноухова начал бешено вращаться несколько лет назад.
Все очень просто. Надо только в нужный момент оказаться в нужном месте. И это место не просто «в правящей партии», а рядом с ее первыми руководителями.
Корноухов блестяще провел эти месяцы предвыборной борьбы. А в конце были дни победы и ликования. Он лично писал статьи, звонил в регионы, искал пути финансирования, организовывал рекламные блоки. За эти дни он успел попасть в обойму. Он стал своим человеком в команде хозяев России. Десятки новых знакомств в эти несколько месяцев преобразили его жизнь. Это время стало паролем и визитной карточкой. С кем ты был — с нами или с ними? Далее следовал новый поворот калейдоскопа, новая картинка.
Борис Петрович вдруг вспомнил другую детскую игру: на большом листе сотня кружочков, тебе выпадает какое-нибудь число, и ты передвигаешь свою фишку вперед, стремясь к последнему, победному, кружочку. Но по дороге некоторые кружочки штрафные — они возвращают тебя назад, а некоторые призовые — и ты перескакиваешь вперед на десятки ступенек. Для Корноухова за последние годы было несколько «призовых кружочков».
И вот очередной взлет — он заместитель генерального прокурора.
Десять лет работы рядовым следователем, еще пять лет юрист в министерстве; вдруг три резких прыжка — и Корноухов почти на вершине.
Борис Петрович взглянул на дорогу. Скоро приедем. Через пять минут его встретит жена, его верная, милая Ольга. Она будет долго и весело рассказывать о множестве малоинтересных для Бориса Петровича новостей. О покупках, соседях, об утренней смешной передаче, о болезнях родственников.
Так будет обязательно, потому что так было уже двадцать лет. И никогда за эти годы он не пожалел о своем юношеском выборе. Он умел сочетать любовь и нежность к жене с постоянными увлечениями и даже изменами.
Впрочем, Борис Петрович так свои похождения не называл. Он считал, что изменить — это значит пожелать себе в жены другую женщину. Но у него даже мысли такой ни разу не мелькнуло за двадцать лет.
Его Ольга — это надежный, уютный дом, это дети, это общие воспоминания, общие знакомые, спокойная старость, наконец.
Жена — это, конечно, нечто святое, но она не единственная женщина на свете. Могут быть женщины для светских бесед, для отдыха и для других удовольствий.
Корноухов вдруг вспомнил, что завтра он отдыхает на даче у Елагиной. Завтра в пять вечера.
Конечно, с этим надо заканчивать. Елагина стала очень известной дамой и поэтому очень опасной фигурой.
Ее фирма скоро непременно лопнет. Пока она только собирает с народа деньги и тратит их. Тратит на себя, на рекламу, на фирму. Но скоро надо будет отдавать, и с процентами. А где их взять?
Есть такой «закон сохранения денег в природе»: если у кого-то деньги появляются, значит, у кого-то другого они исчезают.
Корноухов сам сформулировал этот закон, чем был несказанно горд. И при любом удобном случае он вставлял эту фразу.
Да, с Елагиной надо кончать…
Борис Петрович понимал, что он слишком быстро и слишком высоко взлетел. Падать теперь будет очень больно. Правда, людей его уровня не наказывают. Но если фирма Елагиной громко лопнет, то при его положении даже такая, неделовая, связь с ней может очень дорого стоить.
Жаль, но завтра с Елагиной у него последняя встреча. Прощальная гастроль.
Жалко, она удивительно знойная женщина. Куда там молодым. Молодые девки, они работяги. Они делают все четко, активно, но без души.
С молодыми скучно!
А здесь — напор, страсть, вулкан. В отдельные моменты Елагина не женщина, а ядерный взрыв.
Борис Петрович нажал кнопку звонка и приветливо улыбнулся. Жена открыла ему через три секунды.
— Оленька, милая, здравствуй. Я так скучал по тебе. Каждую минуту думал только о нашей встрече. Но сегодня сложный день был. А завтра будет еще сложнее. Завтра я только к ночи, наверное, освобожусь…
На следующий день Борис Петрович, как обычно, остановил машину при въезде в дачный поселок.
— Спасибо, Валера. На сегодня ты свободен. У меня тут деловая встреча. Меня в Москву доставят друзья. А ты завтра давай к девяти. Или лучше в девять тридцать.
Прощальный банкетный набор был достаточно тяжел, и Корноухое пожалел, что так далеко оставил машину. Можно было бы и прямо к даче подъехать. Ведь это в последний раз.
Около открытой калитки он поставил свой груз и огляделся.
Все как всегда.
Он печально посмотрел на цветущий сад, уютный домик… Елагина ждет его на втором этаже — такая у них сложилась традиция: она никогда не выходила навстречу. Он сам поднимался наверх в большую комнату с зашторенными окнами.
К его приходу около камина всегда был накрыт маленький столик, на котором горели свечи в двух старинных подсвечниках.
Только не надо сразу говорить ей, что сегодня последний раз!
Подойдя ближе к дому, Борис Петрович почувствовал запах крепкого, ароматного кофе.
Да, она ждет его!
И почему это он решил, что именно сегодня последний раз?
Борис Петрович решительно поднялся по старой дубовой лестнице и остановился в дверях: камин, свечи, глухие шторы на окнах, накрытый стол, возле которого в глубоком кресле сидела незнакомая ему миловидная женщина.
Она медленно встала и с открытой улыбкой подошла к Корноухову.
Он увидел хитрые искорки в ее глазах. Незнакомка была чем-то похожа на Елагину, но моложе, стройнее и женственнее.
Она подошла так близко, что он почувствовал пьянящий запах ее духов. Подошла, протянула руку для поцелуя. Потом заговорила спокойно и доброжелательно:
— Меня зовут Елизавета. А вы Борис Петрович, да?
— Да, Борис. Но я не ожидал…
— А Евгении пока нет. Она приедет только через пять часов.
— Тогда я поеду.
— Не обижайте меня, Борис, — кокетливо произнесла Елизавета. — Елагина моя подруга, и она целый час меня уговаривала приехать и развлекать вас.
— Мы, понимаете, с Евгенией Евгеньевной старые приятели. У нас с ней некоторые общие дела. Мы с ней только друзья.
— Вы не волнуйтесь, Борис. Друзья так друзья. Я уверена, что и мы с вами будем такими же друзьями. — Елизавета, как добрая хозяйка, указала на стол. — Я вижу, что вы что-то принесли. Быстро расставляйте — и к столу.
— Да тут и места нет. Помогайте, Елизавета. Вы это лучше сделаете.
