Ольга Куно - Горький ветер свободы (СИ)

Меж тем нас с Берком и Юркмезом приняли вполне тепло, как «братьев и сестру» — по собственному выражению освободителей. Иностранное происхождение «сестры» нисколько их не смущало. Но остальным пришлось хуже. Илкера, надсмотрщика, Данте и Ренцо привязали к деревьям. И вновь иностранное происхождение не сыграло для здешних хозяев никакой роли. К галлиндийцам здесь отнеслись так же, как к уроженцам Арканзии. То одни, то другие освободители принимались прохаживаться мимо пленников, глядя на них с такой ненавистью, которая, казалось, могла разжечь под деревьями костёр. Периодически в сторону привязанных летели плевки и горсти песка. Похоже, эти люди как следует натерпелись в своё время от собственных хозяев, раз так ненавидели теперь всех, кто официально носил статус свободного человека. В своё время я поспешила с выводами, решив, что арканзийские рабы во всём заодно со своими хозяевами. Удивило меня и то, что Берк с Юркмезом практически сразу же присоединились к остальным в издевательстве над пленниками. Удивило, но почти сразу же показалось донельзя закономерным, хоть я и не смогла бы сразу сформулировать, почему.

Сама же я старалась держаться от происходящего подальше. Села на песок, обхватив руками колени, почти так же, как сидела прежде, до нашего с Данте разговора в Бертане. Тихо поблагодарила рабыню, с ободряющей улыбкой принесшую мне еду и флягу с водой. Но взгляд то и дело возвращался к деревьям и привязанным к ним людям.

А потом подошёл Альтан.

— Наступило время казни, — объявил он.

— Казни? — подняла голову я. — Я думала, будет суд?

— Наш суд краток, — недобро усмехнулся Альтан. — Все рабовладельцы приговариваются к смерти, и приговор обжалованию не принадлежит.

— Мой хозяин — галлиндиец, — заметила я. Впервые я назвала Данте «хозяином», не чувствуя при этом прилива всепоглощающей злости. — Он вёл себя со мной корректно. Ничем не обидел. Заботился.

— Давно он тебя купил? — проницательно спросил Альтан.

— Неделю назад, — призналась я. — Чуть больше.

— Он просто не успел проявить свою сущность, — скривил губы Освободитель. — К тому же нам всё равно, как именно рабовладельцы обращаются с рабами. Достаточно того, что они считают себя вправе владеть другими людьми.

Видя, что спорить с Альтаном совершенно бесполезно, я сменила тактику.

— Из этих четверых только двое — рабовладельцы. Один из арканзийцев — надсмотрщик. Один из галлиндийцев просто сопровождает своего товарища.

— Мне это известно, — откликнулся Альтан. Видимо, успел переговорить с рабами Илкера. — Надсмотрщик — это ещё хуже, чем рабовладелец. А оба галлиндийца без сомнения заодно. Но ты права в одном. Арканзийские пленники действительно интересуют нас куда больше. Наши основные претензии — именно к ним.

— Значит?..

Боги, а почему меня так волнует судьба Данте и Ренцо? Не так ли давно я ненавидела их обоих? Не так ли давно желала только одного — оказаться как можно дальше от них, если понадобится, то даже на том свете? Зачем же теперь я рискую расположением Альтана, выгораживая чужих мне людей?

И тем не менее ответ Освободителя заставил моё сердце сжаться.

— Значит, арканзийцев мы казним сегодня. А галлиндийцев оставим на завтра. Пускай проживут ещё одну ночь. А нам и завтра понадобится развлечение. Жизнь в пустыне нелегка. Людям необходимо выпускать пар.

Альтан зашагал дальше, уведомляя соратников о сегодняшних и завтрашних планах. В итоге все собрались в подобие очереди напротив тех деревьев, к которым были привязаны Илкер и надсмотрщик. Каждый из рабов держал камень, некоторые сразу два, в обеих руках. Среди собравшихся были и Берк с Юркмезом.

— Хочешь принять участие в побиении камнями? — спросил меня кто-то из рабов?

Я покачала головой.

Я старалась не смотреть, но то и дело поворачивала голову в сторону деревьев и разъярённой толпы. Я старалась не слушать, но даже заложи я уши, крики всё равно достигли бы моего сознания. Казнь длилась долго. По-моему, бывшие рабы специально кидали камни так, чтобы не сразу задеть жизненно важные органы. Я успела обратить внимание и на их лица — перекошенные от ненависти. Броски сопровождались злобным «Так тебе!», причём иногда это были выкрики, а иногда, едва слышный шёпот. Женщины бросали камни не менее, а то и более, ожесточённо, чем мужчины.

Наконец, всё было кончено. Сначала стихли вопли пленных. Потом, постепенно, сошёл на нет шум толпы.

Я сидела в стороне, обхватив руками колени, и моё тело била дрожь.

Трупы так и оставили привязанными к деревьям в окружении горок камней. Освободители, как ни в чём не бывало, стали возвращаться к своим делам.

— Идём, мы устраиваем торжественную трапезу! — гостеприимно протянул мне руку какой-то мужчина.

Руку, каких-то пару минут назад кидавшую камни в живых людей. На ней даже оставалась пыль с этих камней, он не счёл нужным её стряхнуть.

— Торжественную трапезу? — бесцветным голосом переспросила я. — В честь чего? В честь казни?

Я всё-таки пересилила себя и подала ему руку. Он помог мне подняться на ноги.

— И это тоже, — ответил мужчина. — Но главным образом в честь свободы. Мы празднуем её каждый вечер. Наша жизнь непроста, — посерьёзнев, объяснил он. — Мы живём в тяжёлых условиях, держимся подальше от городов, перебираемся по пустыне с места на место, благо наперечёт знаем все здешние источники воды и колодцы. И не знаем, как долго это продлится. Так что каждый новый день свободы для нас — это праздник.

Бывшие рабы и правда стали праздновать. Если, пили, шумно переговаривались, потом кто-то даже начал петь. Вскоре к нему присоединились ещё пара голосов.

— А что теперь будет с нами? — спросила я у Альтана, когда подвернулся удобный момент.

— Вы теперь свободные люди, — торжественно ответил тот. — Так что вправе поступать, как захотите. Можете остаться с нами. А можете уйти в жилые места. Один городок находится не так далеко отсюда. Но только должен предупредить: раба, путешествующего в одиночку, поджидают крупные неприятности. Однако если захочешь рискнуть, это твоё право.

Я кивнула, осмысливая информацию.

— Что же ты выберешь? — полюбопытствовал Альтан.

На этот счёт у меня не было ни малейших сомнений. С окружавшими людьми у меня точно не было ничего общего.

— Я отправлюсь в город, — ответила я. — Хочу попытаться вернуться на родину. Знаю, что это рискованно, но моя цель стоит того.

— Понимаю, — кивнул Альтан, принимая мой ответ.