Эдгар Берроуз - Безумный король
По дороге он поговорил с Кобличем, Менком и Штайном, и было решено, что Питеру лучше остановиться на ночь в замке Бленц, а остальные тем временем направятся в Тафельберг.
— Ни в коем случае не привозите Леопольда в Бленц, — распорядился Питер. — Если окажется, что это в самом деле он, а они увидят, что он сбежал, то искать его будут прежде всего в Бленце. Возьмите его… — Регент наклонился и что-то сказал на ухо Кобличу. Тот кивнул. — И еще вот что: чем меньше людей будет торчать этой ночью в Тафельберге, тем верней успех нашей миссии. Возьмите Менка, Штайна и еще одного солдата. А этот человек останется со мной, ибо может оказаться, что он в заговоре против меня и специально заманивает меня в ловушку, — Питер бросил сердитый взгляд на напуганного больничного служителя. — Завтра я буду на равнинной части страны, Коблич, и у вас может не оказаться способа связаться со мной, но до полудня пятого числа я ожидаю сообщения об успехе операции в вашем доме в Луштадте.
Они добрались до развилки, где от дороги на Тафельберг ответвлялся путь к замку Бленц, и четыре всадника, которым предстояло взять короля, повернули лошадей налево.
Из-за того, что Коблич с товарищами сперва свернули к Бленцу, их путь до Тафельберга занял почти столько же времени, сколько прямая дорога от него до Луштадта. Поэтому они прибыли в маленький горный городок почти в полночь, когда Барни и лейтенант Бутцов находились лишь на милю позади них. Будь хоть малейшее подозрение в том, что тайное убежище короля стало известно Питеру Бленцу, Барни и Бутцов достигли бы Тафельберга раньше Коблича и его команды, но они не подозревали ни о чем подобном и скакали без лишней спешки, сберегая силы лошадей для обратной дороги.
Они молча приблизились к санаторному парку. Звука копыт, ступавших по мягкой земле, не было слышно, а кроны деревьев скрывали путников от глаз солдата, который держал четырех лошадей без всадников на небольшой площадке, озаренной лунным светом.
Барни первым увидел лошадей и человека при них — и сразу же натянул поводья, останавливая своего коня. Бутцов подъехал ближе к американцу.
— Что это значит? — шепнул Барни. — Вижу, это военный, но что на нем за форма?
— Подождите здесь, — сказал Бутцов, соскочил с лошади и, крадучись, приблизился к человеку с лошадьми, стараясь держаться в тени деревьев.
Барни подобрался поближе к низкой стене. С седла он видел всю площадку. Неожиданно его глазам предстала сцена, от которой у него защемило сердце: три человека волокли четвертого — сопротивляющегося, полураздетого — к воротам по покрытой гравием больничной дорожке. При этом один из похитителей зажимал пленнику рот.
Барни спрыгнул с седла и побежал за Бутцовом. Лейтенант оказался у ворот лишь на секунду раньше Барни. В этот момент солдат внезапно повернулся на шум шагов и обнаружил Бутцова. Он мгновенно выхватил револьвер и выстрелил прямо в грудь лейтенанту. Но в тот же миг из-за деревьев на него бросилась некая фигура, и мощный удар кулака в подбородок повалил солдата на землю, как мертвого. Этот удар пришелся как раз вовремя: он отклонил траекторию пули, которая пролетела, не задев лейтенанта.
— Отойдите, Ваше Величество! — возбужденно воскликнул Бутцов. — Он может убить вас.
Барни схватил лейтенанта за плечи и развернул в сторону ворот.
— Ваш король там, Бутцов, — крикнул он. — И, судя по всему, именно сейчас ему больше, чем когда-либо, необходима помощь верных подданных. Бежим!
Не дожидаясь, последует за ним Бутцов или нет, Барни бросился к воротам и лицом к лицу столкнулся с теми тремя, которые волокли Леопольда из больницы. При виде американца король издал сдавленный крик облегчения. Резкий апперкот Барни подкинул Коблича в воздух и свалил на землю, ошеломленного и растерянного, прямо к ногам монарха, которого тот пытался похитить. Менк выхватил револьвер, но он сразу же был выбит из его рук шпагой Бутцова, успевшего вовремя. Барни схватил короля под руки и побежал к воротам. За ним следовал Бутцов с обнаженной шпагой. Вонзив ее в спину Штайна, вооруженного кавалерийской шашкой, он одновременно отбивался от Менка, который к этому времени достал свою шпагу. Сражение происходило слишком близко, и Барни понял, что эти двое одолевают Бутцова. Более того, Коблич пришел в себя и включился в преследование. Он выхватил шашку и бросился вперед. Барни заслонил собой короля и повернулся к противнику плечом к плечу с лейтенантом.
Трое похитителей набросились на двоих, за спиной которых была их добыча. Лунный свет осветил лица Бутцова и Барни, и тут Менк и другие впервые увидели, с кем имеют дело.
— Самозванец! — воскликнул комендант Бленца. — Фальшивый король!
Вдохновленный злой радостью от численного превосходства, Менк яростно бросился на американца. К великому удивлению, его встретила рука, вооруженная шпагой. Этого едва ли можно было ожидать от гражданина Америки, но Кастер в свое время был учеником доблестного полковника Монстери, который, как любил говорить Барни, был из супернаилучших мастеров фехтования. Менк хотел было уступить место Штайну, но шпага американца успела дважды пронзить его, и он отступил, обливаясь кровью из двух глубоких ран.
Никто из сражающихся во имя короля не обращал внимания на скорбную фигуру человека с трясущимися коленями, стоявшего в стороне. Он был ободран и грязен, а между тем сражались именно ради него.
Солдат, которого Барни сразил ударом кулака, пришел в себя, поднялся на ноги, потирая распухшую челюсть, и тут увидел полураздетую фигуру, бегущую к нему от санатория. Ему была известна цель экспедиции, и, будучи неглупым, он пришел к выводу, что это воплощение малодушного страха — не кто иной, как Леопольд Лутский. Поэтому, выбежав из ворот санатория навстречу свободе, истинный король угодил в широко раскрытые объятия солдата.
Менк и Коблич видели, как король вырвался на свободу. Коблич старался пробиться мимо Бутцова к открытым воротам, дабы не потерять из виду убегающего монарха. В то же мгновение Менк, заметив, что американец почти вывел Штайна из строя, бросился на Барни, дав крысовидному доктору возможность размахнуться и нанести своему противнику сильный удар по голове. Оглушенный, американец упал на траву, истекая кровью.
Коблич и комендант Бленца поспешили к воротам, задержавшись лишь на секунду, чтобы добить Бутцова. В яростной схватке лейтенант был отброшен, но в последний момент успел поразить крысовидного доктора в сердце. Бросив своего поверженного товарища, двое остальных побежали к воротам, где, к великому облегчению, увидели, что Леопольда крепко держит солдат.
Через минуту преступная троица вместе с Леопольдом, привязанным к лошади покойного доктора Штайна, уже мчалась галопом во тьму леса, окружавшего Тафельберг.
