Валерий Иванов-Смоленский - В перекрестье Времён
— Так нечестно, — заныл Пин-Пон, — договаривались же…
— Заткнись! — рявкнул Гоша, — сказано половину…
Роба шагнул к Борьке и, сделав «козу» из двух пальцев, угрожающе поднес ее к лицу подлого недруга. Тот отшатнулся в сторону и бросился бежать.
— И таким восторгалась Наташка…, - скорбно подумал Роба, — видела бы она его сейчас…
— Айда, на занятия! — крикнул кто-то, и все гурьбой побежали по направлению ко входу в школу.
Роба сделал вид, что чистит свою одежду от пыли, незаметно выключил пластинку и поспешил вдогонку…
Возможно, Роба улизнул бы после уроков домой — очень уж ему не хотелось идти на бокс, однако Гоша ждал его у самых дверей класса.
— Пошли, — деловито сказал он, — тут недалеко.
Недалеко — оказалось примерно в двух километрах от школы, а ехать на общественном транспорте экономный Гоша не пожелал.
— Ты где таким штучкам научился? — спросил он с завистью, когда они шагали по направлению к месту своего назначения, — тренировался в какой-нибудь спецсекции?
— Занимался восточными единоборствами, — туманно пояснил Роба, имевший весьма отдаленное понятие об этих самых единоборствах.
— Дзюдо, ушу, таэквондо?
— Дзюдо, — это слово Роба, по крайней мере, знал.
— Здорово! Так ты и прыгать по всякому умеешь? Видал, что Брюс Ли выделывает?
Брюса Ли Роба видел в фильмах-боевиках, поэтому утвердительно кивнул головой.
— И сейчас занимаешься?
— Нет, — односложно ответил Роба.
— Бросил, что ли? Это зря…
— Секцию закрыли, — соврал Роба, который уже жалел, что помянул о занятии восточными боевыми искусствами.
— Да, — согласился неожиданно Гоша, — нас тоже власти гоняли, даже за бокс. Мол, на общественных началах нельзя, надо лицензировать, за плату и прочее. А где бабок на все напастись?
Он вздохнул. Роба знал, что у новоявленного соратника нелегкая жизнь, поэтому кивнул головой и тоже вздохнул.
— Так, ты и мне мог запросто накостылять?
— Мог.
— А чего не поколотил? Пожалел, что ли?
— А зачем?
— Как зачем — я же тебе врезал?
— Ну и что? Ты же не со зла. Если бы я тебе ответил тем же — врагами стали бы…
— Это верно.
— Ну вот. А с Пин-Поном я как-нибудь попозже еще разберусь, подлая у него натура.
— А ты, неплохой пацан, — Гоша взглянул на Робу как-то по новому, — давай будем корешиться.
— Давай, — и по заведенной традиции Роба звонко ударил своей открытой ладонью по подставленной ладони новообретенного друга.
Наконец, они подошли к задней части какого-то обшарпанного двухэтажного здания. Гоша спустился по ступенькам к подвальной двери и постучал условным стуком. Дверь открылась сразу же, а за ней обнаружился парнишка в черном трико с короткой спортивной стрижкой.
— Это со мной, — важно проронил Гоша, проходя мимо него и поманив рукой Робу.
— Это что — запрещенная секция? — шепотом осведомился Роба, которому все больше не нравилась эта затея.
— Нет. Секция официальная, числится при ЖЭКе, — пояснил Гоша, — просто все норовят какие-то деньги сорвать. То пожарники, то санстанция, то налоговая… А Михалыч за бесплатно нас тренирует, да еще и платить, что ли, должен всем этим обиралам…
— Понятно.
Спортивный зал, однако, оказался настоящим — с рингом, матами и различными спортивными снарядами, хотя и не новыми, но выглядевшими вполне прилично. На ринге обменивались ударами два подростка в кожаных боксерских перчатках, еще трое занимались на спортивных снарядах.
Михалыч оказался, хотя и в годах, но крепким мужчиной, высоким, широкоплечим и со спортивной осанкой, которую несколько портил намечавшийся животик.
— Здорово, Михалыч! — Роба со всеми был запросто, — во, я тебе мухача привел. Ты, кажется, полтинник обещал тому, кто тебе доставит…
Тренер кивнул головой в ответ на приветствие и глянул в сторону Робы.
— Боксер? — спросил он.
— Нет.
— И никогда не занимался боксом?
— Нет.
— Да, ты посмотри его в деле! — вмешался вездесущий Гоша, — с такой реакцией, как он счас продемонстрирует, ты из него за месяц чемпиона слепишь.
Тренер глянул на Робу весьма скептически, и Роба приободрился, надеясь получить полный отлуп. Он заметил, что и у самого Михалыча нос искривлен еще почище, чем у Гоши.
— У меня и так нос неважный, — подумал он, — курносый и короткий, так из него здесь еще расплющенную картошку сделают. Никакая наташка уже в его сторону не глянет.
— Михалыч! Ну, ты просто попробуй, — уже умоляюще произнес Гоша, — не потянет — ну, что ж…
— Форма есть? — это уже Робе.
— Нету, — ответил за него Гоша, но я в кладовке пошарю — что-нибудь подыщем…
— Ну, идите — переодевайтесь и ко мне.
Робе достались настоящие просторные и длинные темно-синие трусы с белыми полосками по бокам. Перчатки показались ему чересчур громоздкими и неудобными. Переодеваясь, Роба включил волшебную пластинку и постарался передвигаться плавно и медленно. Пластинку, поколебавшись он сунул в плавки, которые были на нем. Когда они возвратились к Михалычу, тот стоял с надетым на левую руку большим черным кожаным прямоугольником.
— Таким звезданет — мало не покажется, — с опаской подумал Роба, — и почему только на одной руке?
— Бей! — приказал Михалыч и поднял руку со странной единственной перчаткой вверх прямо к левому плечу.
Роба криво размахнулся и, ударив его в правое плечо, резво отскочил назад, ожидая ответного удара.
— Никакой техники…, - поморщился Михалыч, — и куда ты лупишь? В лапу бей… Да, обоими кулаками.
— В какую лапу? — растерялся Роба.
— В эту! — рявкнул тренер, ткнув пальцем в кожаный прямоугольник, — давай, серию из пяти ударов!
— Давай же! — прикрикнул и Гоша, — по центру старайся попасть.
Позабыв о должной сдержанности, Роба быстро, мгновенной очередью, вбил пять ударов по центру лапы. Михалыча качнуло и развернуло боком.
— Откуда такая силища в этом хлюпике? — мысленно поразился он, — и скорость ударов черт-те какая…
Гоша тоже раскрыл рот. Сдвинуть с места тренера, в котором почти центнер веса…
— Сила ударов у тебя приличная, — констатировал, тем временем, Михалыч, — и быстрота их завидная. Однако, технически, они совершенно безграмотны. Ты бил, как заяц по барабану. К тому же совершенно открывшись, забыв о защите.
— Ты его в защите и попробуй, — встрял опять Гоша, — вот, где он мастак. А, техника…. С техникой же не рождаются… Научится.
— Сейчас попробуем, — согласился Михалыч.
Было видно, что он тепло относится к Гоше, даже разрешая мальчишке называть себя на «ты». Гоша, в свою очередь, смотрел на него обожающими глазами, и, возможно, чтобы скрыть это, позволял себе эту нарочитую грубость в обращении.
