Клайв Касслер - Невидимый убийца
7
От Сеймура до материка море было спокойным и, как зеркало, отражало что ни попадя. Скалистые горы, покрытые снежными мантиями, стояли в ней вершинами вниз. К западу от острова море бороздила армада айсбергов. Ни современных кораблей, ни тем более парусников времен испанского короля Филиппа видно не было. Изделия рук человеческих не оскверняли прекрасный морской пейзаж.
Вертолет обогнул остров Данди, расположенный чуть далее крайней оконечности полуострова. Прямо по курсу мыс Разочарования выгибался в сторону островов Опасности, как высохший палец безносой старухи с косой, указывающей на свою следующую жертву. За мысом пейзаж резко изменился. Зеркальная поверхность вод превратилась в белопенные волны, строем марширующие из пролива Дрейка. Командовал парадом ветер.
Показались острова Опасности. Возле их скалистых откосов ярилось море. Базальтовые берега отличались резкой крутизной, а прочностью такой, что за миллион лет море не сумело их сокрушить. Наверное, потому и ярилось.
— Никакой посудине не протянуть долго в этом бедламе, — сказал Питт.
— И никакого мелководья вокруг, — добавил Джордино. — Судя по карте, глубина достигает тысячи метров.
Они обогнули первый из гряды островков и не заметили остатков кораблекрушения. Джордино повел вертолет к следующей каменной массе.
— Видишь что-нибудь? — спросил Джордино, изо всех сил стараясь ровно держать машину, которую ветер так и норовил разбить о гладкую, будто шлифованную, стену.
— Вижу кипящий котел, куда и любитель экстрима не рискнет сунуться, — пробурчал Питт.
Ал завершил облет второго острова и направился к третьему. Эта глыбища сверху напоминала лицо дьявола: узкие выбоины глаз, острые выступы рожек и бороденки.
— Ну и рожа! — сказал Питт. — Интересно, как называется это страшилище.
— На карте названия островков не указаны, — отозвался Джордино и развернул вертолет.
Питт созерцал захватывающую битву воды с камнем, когда пилот спросил:
— Ты видишь?
— А по-твоему, я ослеп? — удивился Питт.
— Да я не про море. Взгляни прямо по курсу.
Питт присмотрелся к странному образованию, похожему на белую трапецию.
— Тебе не кажется, что это похоже…
— На корабельную трубу, — твердо выговорил Питт. — Если это «Снежная королева», то она, должно быть, вылезла на камни по ту сторону отрога.
Но он ошибся. Круизный лайнер держался на воде в добрых пятистах метрах от островка.
— Целехонек! — заорал Джордино.
— Ненадолго, — урезонил друга Питт. Ему хватило мгновения, чтобы оценить обстановку. Вертолет подлетел ближе к кораблю.
— Вижу тела на палубе, — сдержанно произнес Джордино.
— Я тоже, — откликнулся Питт, начав по привычке считать: — Пять на штурманской палубе, семь на солнечной возле кормы, два в «зодиаке» у сходен…
О том, что все эти люди мертвы, свидетельствовал покрывавший их тонкий саван из снега и льда.
— Еще два оборота, и «Королева» поцелуется со скалой, — заявил Питт. — Придется нам спуститься и как-то развернуть ее.
Джордино отрицательно покачал головой:
— Хитрая посадка, я не готов выполнить этот трюк. Стоит нам сбросить скорость и зависнуть в воздухе, как ветер расправится с нами легче, чем с пушинкой.
Питт отстегнул привязные ремни.
— Тогда ты сторожи автобус, а я вниз на лебедке.
— Знаешь, некоторых людей запихивают в смирительные рубашки, но даже они не такие психи, как ты. Тебя ж мотать будет, как бумажку на ниточке.
— Ты знаешь другой способ попасть на борт?
— Всего один. Но его не одобряет «Дамский домашний журнал».
— Сброс на линкор в деле Лисицы, — припомнил Питт.
— Еще один случай, когда тебе чертовски повезло, — подтвердил Джордино.
Взглянув на Ала, Дирк едва заметно улыбнулся:
— Дай бог не последний.
Питт облачился в гидрокостюм, который должен был защитить его от пронизывающего ветра, пока он будет болтаться под вертолетом, и сохранить жизнь, если вдруг угодит в воду. Затем Питт обтянул себя крест-накрест ремнями и надел шлем с вмонтированным радиопередатчиком. Перебравшись в отсек с лабораторным оборудованием, он проверил микрофон:
— Ты меня хорошо слышишь?
— Слегка размазано на окончаниях, — ответил Джордино. — Но все станет отчетливее, когда спустишься на палубу. А ты меня как слышишь?
— Каждый слог — как бой курантов, — пошутил Питт.
— Посредине лайнера повернуться негде от трубы, передней мачты и кучи всякого штурманского оборудования, а потому сбросить тебя туда я не смогу. Свободное место есть только на носу и на корме. Выбирай. На корме солярий.
— Давай на корму.
Питт опустил щиток на шлеме и надел перчатки. Взял в правую руку пульт дистанционного управления мотором лебедки и левой открыл дверцу бокового люка. Не будь он одет как следует, натиск антарктической стужи в считаные секунды превратил бы его в сосульку. Питт высунулся в проем и стал внимательно разглядывать «Снежную королеву».
Лайнер все ближе и ближе подходил к своей гибели. От скал его отделяло метров пятьдесят. Каменные стены словно притягивали его.
— Сбрасываю скорость, — сказал Джордино.
— Прыгаю, — доложил Питт.
Он нажал кнопку стопора, стравливая трос, и, подождав немного, шагнул в небо.
Порыв ветра подхватил новую игрушку. Питт повис позади подбрюшья вертолета. Шум винта и рев выхлопных газов турбины проникали под шлем. Лайнер казался маленькой моделью самого себя.
— Выхожу на судно, — раздался в наушниках голос Джордино. — Берегись ограждения, оно способно сделать из тебя бефстроганов.
Ал говорил с такой безмятежностью, будто загонял машину в ангар.
— А ты не разбей носик о скалы, — в тон ему посоветовал Дирк.
Теперь все решали глазомер и чутье. Питт опустился на пятнадцать метров, широко раскинул руки, чтобы одолеть силу, водившую его кругами, и настроился на приземление, едва вертолет убавит скорость.
А Джордино потянул ручку газа на себя настолько, насколько позволяли обстоятельства. Еще немного — и вертолет окажется во власти ветра. Ал был опытным пилотом, он налетал тысячи часов, если, конечно, можно было назвать полетом скачки на переменчивых воздушных потоках, и понимал: если удастся удержать курс, то Питт сядет точно посередине солнечной палубы. Позже итальянец будет божиться, что его сносили шесть ветров, дувших с разных сторон. Питт, болтаясь на конце лебедочного троса, только удивлялся, как это вертолету удается сохранять прямое направление.
