Геннадий Иевлев - Победитель приходит первым
Ромм присел и принялся шарить руками по полу.
— Быстрее! — Заскрежетал шмутт. — Нужно выбираться.
Наконец рука Ромма нащупала лежащий на полу сканер связи. Схватив его, он поднялся.
— Нашёл! — Произнёс он.
Шмутт ткнул рукой в стену — перед ними тут же появился дверной проём. Шмутт выскользнул в салон флайбота, оттуда наружу и крутанув головой, махнул своей морщинистой рукой.
— Быстрее!
Ромм, буквально, тремя широкими шагами оказался рядом со шмуттом, который резким движением ткнул своей морщинистой рукой в стенку флайбота и скользнувшая дверь закрыла вход в летательный аппарат. Стенка флайбота выглядела идеально, будто никакой двери он никогда и не имел.
— А дверь внутри? — Поинтересовался Ромм.
— Ты невнимателен. Это скверно. — Проскрежетал шмутт.
Состроив гримасу досады, Ромм осмотрелся. Он, скорее всего, находился в каком-то ангаре светло-серых тонов. Освещение было не слишком ярким, но обстановка просматривалась превосходно. Никого из людей в ангаре видно не было. Флайбот стоял почти прижавшись к одной из его стен и в ангаре оставалось место ещё для одного такого же летательного аппарата. В одной из стен ангара зиял широкий дверной проём, за которым отчётливо просматривался светлый коридор.
— Иди рядом. Будь естественен. — Негромко проскрежетал шмутт и повернувшись, неторопливо зашагал к выходу.
Ромм шагнул за ним и догнав, пошел рядом, вертя в руке горелый сканер связи и крутя головой.
Они вышли в коридор.
— Не верти так головой. Не создавай впечатления, что впервые здесь. — Заскрежетал шмутт. — Что ты там крутишь в руках? Убери. Подумают, что оружие, не отвяжешься.
— Ты же сам приказал найти его. — Ромм поднял руку и разжал ладонь, на которой лежал сгоревший сканер связи Федерации.
— Избавься от всего, что приволок сюда! — Проскрежетал шмутт.
— Выбросить! — Ромм поднял брови и сжал ладонь. — Ты же…
— Утилизатор. — Капюшон шмутта качнулся в сторону.
Посмотрев в том направлении, Ромм увидел в стене коридора широкое прямоугольное отверстие, с красной стрелкой указывающей на него сверху вниз и надписью на универсальном языке — «УТИЛИЗАТОР». Шагнув к стене, он быстрым движением сунул горелый сканер связи в отверстие и догнал шмутта.
— Куда мы? — Поинтересовался он.
— На внешнюю линию. Доберёмся до Корсы, там мы в безопасности.
— Кто же меня пустит на корабль. У меня же ничего нет. — В голосе Ромма послышалось возмущение. — Ты сказал, что найдёшь выход. Или мне, что стать твоей вещью?
— Нужно будет и станешь. Меня зовут Кюйей. Произносится очень мягко — Кюйей. Запомни это.
— Запомнил на всю жизнь. — В голосе Ромма послышалась усмешка, однако шмутт на неё никак не отреагировал.
Они подошли к перекрёстку и шмутт свернул вправо. Это был другой коридор. Он был гораздо шире и светлее. И если в его начале, где сейчас шёл Ромм, никого не было, то впереди просматривалось достаточно большое количество народа. Сердце Ромма сжалось в тревоге — любая проверка сейчас, однозначно, ставила на его пребывании здесь жирный чёрный крест.
Он бросил быстрый взгляд на своего спутника, пытаясь оценить вероятность заинтересованности стоящих впереди людей столь странной парой. Помня слова шмутта о естественности бытия, Ромм вновь уставился взглядом перед, но всё же периодически бросая, как ему казалось, незаметный взгляд на своего ведущего, пытаясь более пристально рассмотреть его.
Шмутт был ниже среднего роста; одет в коричневый плащ, такой длины, что его полы скользили по полу; на голове глубоко надвинутый капюшон, скрывающий лицо; к тому же походка у шмутта было несколько странной, какой-то вихляющейся, подобную Ромм видел у капитана Качура, когда тот возвращался на тягач после большой попойки. Ромм не знал, насколько приемлема подобная походка в Объединённой Конфедерации, но в его Федерации она, непременно, вызвала бы подозрение. Да и как шмутт намеревался проходить регистрацию на внешний рейс, если никому не показывал своего лица, Ромм не представлял, хотя сейчас, видимо от быстрой походки, иногда из капюшона выглядывала нижняя часть лица Кюйей с тонкой чёрной нижней губой и очень маленьким подбородком, которые шмутт тут же прятал, резким кивком головы надвигая капюшон.
Пара, весьма, привлекательная. Сделал Ромм заключение своему анализу. Что-то, обязательно, должно произойти.
Наконец появились и первые прохожие, которые выходили в этот, скорее основной коридор, из других боковых коридоров и по мере продвижения Ромма и шмутта, людей становилось всё больше, но на них, практически, никто не обращал внимания, если только, когда они, едва не сталкивались с кем-то. В такие моменты Ромм слышал обрывки фраз, произнесённые, явно, недовольным голосом на универсальном языке. Видимо, разум здесь имел более разнообразные жизненные формы, нежели в Федерации Сетранской системы и странная походка шмутта не вызывала ни у кого подозрения.
Наконец, в торце коридора показались широкие двери. Основная масса прохожих шла в их сторону. Видимо это был какой-то шлюз или переход на внешнюю линию, о которой говорил Кюйей.
Где они сейчас находились, Ромм не представлял. Возможно это была космическая станция, а возможно и какая-то планета, так в этом чужом мире, куда он попал, за то короткое время, которое он в нём находился, он ещё, совершенно, не сориентировался.
Перед дверью толпилось уже достаточно народа, но Кюйей, почему-то не захотел стоять позади всех, а начал пробираться вперёд, так как толпа стояла неплотно и худощавому, вихляющемуся шмутту вполне удавалось проскальзывать между стоящих, чего нельзя было сказать о достаточно габаритном Ромме, хотя он и вертелся туда-сюда, поворачиваясь, то одним боком, то другим, но пространства ему, явно, было недостаточно и он постоянно за кого-либо цеплялся, вызывая у толкаемых им людей разноголосые возгласы, порой очень резкие и произнесённые на непонятном языке, но и без перевода было ясно, что задетый Роммом человек крайне недоволен, но видимо вступать в контакт с Роммом никто не решался, так как его комплекция, явно, внушала уважение, да выглядывающие из коротких рукавов курточки его руки, однозначно, показывали его неплохие физические кондиции.
Широкая дверь уже была рядом, оставалось протиснуться лишь между трёх, впереди стоящих рядов. Кюйей почему-то выбрал, как показалось Ромму, не самый лучший вариант — он скользнул меж двух близко стоящих индивидуумов, так как по их странным формам голов, Ромм не мог назвать их людьми и тут же скользнул в сторону, так как уперся, несомненно, в человека, так как форма его головы, однозначно соответствовала человеческому образу и подобию. Став боком, Ромм тоже скользнул мимо индивидуумов, но его плечо уперлось в стоящего впереди человека и пространства для разворота не было. Он тут же вознамерился выйти назад, чтобы обойти тесное пространство, но шмутт уже скользнул между следующей парой и скрылся за ними, так как они были достаточно высокого роста.
