Луи Буссенар - Мексиканская невеста
— Ужасно!
— И это не все! У меня еще десять больных. Я спрашиваю себя, что будет с ними завтра. Кстати, еще двенадцать человек заболели несколько часов назад. И они уже не в состоянии нормально передвигаться. Хотя до сих пор неутомимо трудились, бесстрашно охотились, укрощали диких лошадей! Больше половины моих людей!.. Друзей! Сеньор дон Блас!
Голос молодого человек дрогнул, в глазах показались слезы.
— Это невероятно, — побледнев, ответил плантатор. — Симптомы[86] те же, не так ли, мой друг?
— Да, сеньор! Вначале я не придал этому большого значения. Человек внезапно чувствует усталость, с трудом передвигается. Ничего не болит, однако возникает непреодолимое желание уснуть. Он ложится и засыпает, полагая, что назавтра все пройдет. Но на следующий день больной не встает. Он на глазах слабеет, теряет аппетит. Им овладевает полная апатия[87]. Представляете, сеньор? Проходят три дня. Внезапно из носа течет кровь, появляется резкая боль в пояснице. А там — мертвенная бледность, пухнут веки, желтеют глаза… Больной еще больше слабеет, кое-как протягивает два дня и тихо, без мучений и предсмертных судорог гаснет в бессознательном состоянии!
— Вам известно, что наши индейцы прекрасно знают местные болезни и лечат их не хуже настоящих врачей?
— Они видели моих людей. Их настои и колдовские заклинания не возымели никакого положительного действия. Краснокожие, например, поили моих парней микстурой[88], в которую предварительно окунали кузнечиков, привязанных за лапки к нитке. О! Бедные люди!
— В таком случае надо было пригласить врача.
— Три дня назад я послал гонца на телеграф, в Реноваль, с указанием любой ценой вызвать лучшего специалиста. Со страхом жду его прибытия.
В этот момент послышался топот копыт.
— Может быть, это он! — с надеждой в голосе воскликнул Гарри.
Перед домом остановились двое всадников. Один из них — на́рочный, посланный мистером Джонсом, другой — молодой человек в элегантном[89] дорожном костюме и с чемоданчиком в руке.
Незнакомец ловко соскочил с лошади, поприветствовал хозяев и коротко представился:
— Доктор Энрикес, к вашим услугам.
— Ах, здравствуйте! Добро пожаловать! — с радостью воскликнул Гарри и энергично пожал протянутую руку. — Вы будете щедро вознаграждены.
— Об этом поговорим позднее. Вначале покажите больных.
— Как? Даже не отдохнув, не перекусив после столь длительного и изнурительного путешествия?
— Потом! Где они?
Гарри и дон Блас провели гостя в просторный сарай, наспех переоборудованный в лазарет.
Доктор Энрикес внимательно осмотрел больных, покачал головой и, прикусив губы, произнес:
— Господа, этого пока достаточно. Я навещу их вечером. А сейчас пойду приготовлю микстуру. Ее должны будут принять все больные и здоровые. Кроме того, настоятельно порекомендуйте вашим людям ничего не принимать из рук индейцев. Запретите также краснокожим и метисам приближаться к этому помещению и вашему дому. А теперь идемте!
Как только они вышли, дон Блас обеспокоено спросил:
— Что происходит, доктор?
— У вас есть враги?
— Еще какие!
— Вы уверены в своих рабочих? Я имею в виду прежде всего местных жителей.
— Увы! Как можно положиться на индейцев?
— Ну что же! Мне кажется, ваши люди отравлены!
— Отравлены? О! Будь прокляты эти негодяи! Вы уверены, доктор?
— Не совсем! Я сказал: мне кажется. Меня немного смущают симптомы. Они не совсем обычны. Идет ли речь об эпидемии?[90] Или это отравление? Пока трудно ответить однозначно. Из осторожности я все-таки больше склоняюсь ко второму.
— Но что использовали эти негодяи?
— Полагаю, речь идет об отваре корня барбадина. Он неизвестен здесь, зато южнее, на низменных равнинах, произрастает весьма и весьма обильно.
— Какое-нибудь противоядие имеется?
— Да! Я попытаюсь найти его здесь.
Спутники двинулись к дому. По дороге доктор внимательно осматривал обступившую аллею растительность. Увидев низенький кустарник с маленькими заостренными листьями и белыми цветочками, он радостно воскликнул:
— Ах! Нам повезло! Как раз то, что нужно! Это разновидность чеснока. На мой взгляд — лучшее средство против отравы из корней барбадина.
— Отлично! — торжествующе воскликнул Гарри. — Вы знаете, доктор, а я как раз собирался уничтожить эту растительность. Слава Богу, не успел!
Не мешкая спутники принялись лихорадочно срывать листья с резким чесночным запахом. Потом Гарри побежал за водой, оттолкнув по дороге индейца, подозрительно поспешно, на его взгляд, предложившего свои услуги. Неутомимый доктор растер затем на ладони листья, бросил их в кипящую воду.
Спустя двадцать минут отвар был готов. Спутники бегом вернулись к больным и напоили их спасительной жидкостью. Только теперь уставший и взъерошенный доктор буквально упал на диван и тотчас заснул, успев, правда, сказать:
— Смотрите, чтобы здесь не было посторонних.
— Не беспокойтесь, — отозвался Гарри, — у дома стоят двое моих вооруженных людей.
Прошло несколько часов. Наступил вечер. Проснувшись, доктор обнаружил, что больные почувствовали себя несравненно лучше.
Он радостно потер руки.
— Ваши люди спасены, если не случится ничего непредвиденного!
— Как все удачно складывается, доктор, — не переставал повторять молодой янки. — Мы вам так признательны!
Стемнело. Вокруг царила тишина. Внезапно, примерно в час ночи, послышались грохот, затем крик:
— Тревога! Тревога!
Шум доносился со стороны домика с больными. В мгновение ока дон Блас, Гарри, доктор и другие вскочили с кроватей. Спешно вооружившись, они направились к лазарету. Некоторые захватили фонари.
Метрах в десяти от домика Гарри наткнулся на чье-то тело. Опустив лампу, американец увидел полуголого умирающего индейца. Пуля попала ему в грудь. Рядом находилась умело сплетенная из бамбука клеточка.
Из темноты шагнул один из часовых. Дуло его винчестера еще дымилось. Он произнес:
— Осторожнее, джентльмены! Здесь происходит какая-то чертовщина. Боюсь, этот мерзавец не один.
Послышался изумленный возглас дона Бласа. Он признал индейца:
— Это же Пабло! Один из моих самых порядочных и верных работников!
Гарри с горечью произнес:
— Происшедшее лишний раз доказывает, что никогда, ни в коем случае нельзя доверять этим людям. Краснокожие, как видите, остаются для нас смертельными врагами.
