Приключения аскета - Алексей Витальевич Величко
«С таким размахом можно было запросить сколько угодно, но явно не один миллион», — музей даже для Краймена был олицетворением людского упорства и корпения, борьба с самим собой, подразумевала смену стереотипов, гнёт над ними со стороны разных похотей, кои были для него ощутимой обузой. Кроме всего прочего ждал подвоха… Он всегда его ждал, но теперь, когда его рассудок начал велеть ему невыполнимые вещи, приходилось быть начеку. Призывы к насилию он скинул на состояние посленаркотической ломки, но своей чужеродностью они стали неким нагульным звеном, двигавшим в его голове целые эшелоны мыслей. В таких раздумьях, в нерешительности из-за незнания всех моментов происходящего, он и встретил Фрая Ричардса.
Тот постучал два раза медленно и три быстро, подождал… Ворота не шли.
“Чёрт ну и соня же этот лоботряс, поди вчера опять до безпамятства нажрался”.
Признаться честно Фрай побаивался Края, они часто мерились своими достоинствами, но первый воспринимал всё в серьёз, до глубины души, кроме того, Край Веллен был не тощим долговязым парнем, но крепко сложенным и коренастым, с шеей в обхвате как у штангиста, было дело лет так эдак «н» тому назад Краймен действительно увлекался тяжёлой атлетикой и накачался будь здоров, но пасовал отчасти Фрай не из страха быть побитым, а из-за напора и дуболомности своего оппонента, тот был непоколебимым звеном в их банде, именно он научил Фрая, брать оружие на каждое дело, хватаясь за него где ни попадя. Уступительность имела место быть и хоть королём положения был несомненно Фрай, но всё же из-за технической стороны медали и профессиональной этики, помогающей находить выходы и контакты.
Ворота подались вверх и оба уставились друг на друга в странных стыдящихся чувствах, благо третий участник акции был уже дома и не лицезрел глупости мимики двух лицедеев.
“Может зайдешь, ты похож на моего диллера, тот боится каждого шороха и брать у него травку одно удовольствие, забавно наблюдать за чужой паранойей”.
Краймену было палец в рот не клади, поэтому Фрай зажался, вернее сжался в комок. Он ждал вопросов, после обнюхивания хвостов, ну а после уже плавного перехода к делам насущным. Войдя обнаружил не беспорядок, но настоящий бедлам, вещи выбирались придирчиво и те, что проходили отбор укладывались штабелями возле сумок и на диване, другие же занимали всю оставшуюся площадь и служили ужасной панорамой происходящему. Тут было всё от оружия разного назначения и до трусов с носками не первой свежести, стираться было негде, а из гаража пассажир выходил только по крайней нужде, все покупки Фрай перевозил на себе, зная через свои контакты — по базам он законопослушный гражданин, житель Техаса, штрафов без неуплаты нет, с родственниками тоже всё хорошо — мать домохозяйка, а отец отставной полковник вооружённых сил — это по настоящим документам, в конце то концов, они никуда не денутся эти его корни.
“Что ж лучше бы, конечно, на улицу, но вариантов особенно нет, намыливаешь удочки? Оружие-то выкини оно нам ни к чему теперь”.
“А вот и к чему, без него мы фуки, пшики!”
“Опять… Ну и обоснуй теперь, скажешь на всякий пожарный… Туда-сюда, а сам выхватишь и начнёшь палить по чём зря, так?”
Фрай приметил — искорки в глазах Краймена Веллена не было, мыслил он теперь на своих лошадиных силах — родных и расчётливых, хоть и потрёпанных изрядно, что говорило о том, что перед своим восхождением, он решил, как и остальные члены организованной преступной группировки, кардинально перестроить подход, как психологический, так и духовный, побросав всю дрянь, что брал по выходным неподалёку с рук у торговцев, чувство перестройки, фатальной необратимости, то чего не избежать, но встретить надо достойно не отпускало не только Фрая, вот и он, тот самый Край, что разговаривать-то нормально не мог начал свой подъём к новому, неизведанному, трезвому миру, с нуля и с новой личности, ну по крайней мере, войдя в эту жизнь обновлённым. Почему то он, Фрай, сразу это понял. Понял, что на таких примерах и стоит учиться, чем хуже, тем лучше, вот он конгломерат несуразности, буйного заболевания и чёрт знает чего ещё, начал смотреть как смотрел когда-то на вещи, с расчётливой пытливостью, но проще чем стоило бы смотреть больному параноику. Это чувство вдохнуло заряд бодрости, доброго духа, знаковости происходящего. Ещё один член шайки — антипод Краймену, Дженкинс показал себя сегодня с наилучшей стороны, они оба вдохновили Фрая на мысли о том, какой должна быть эта группировка — с холодным умом и сердцем, максимум самоотдачи и контроля, это знание обрушилось ментально, в рифму можно подытожить моментально. Фрай просчитался лишь в одном — заболевание прогрессировало, холодный ум не мог перебороть полученных из глубин своего естества установок, фундаментально закладывающих будущие ошибки в остов корабля. Каков капитан таково и плавание!
“Не глупи, мистер-умник, ты шокер на себе испытывал? Сколько джоулей на тумблере, какова прицельная дальность, прочее, скажешь в инструкции всё есть, а если промах. Далее по наитию как в фильме “быстрый и мёртвый”. Как тебе такой расклад?”
“Этот шокер многозарядный, осечки быть не может, механизм такой, двух выстрелов вполне достаточно, ну а мощность для человека сногсшибательная, так что не нужны нам эти качели со стволами”.
“А я настаиваю взять. Напомнить тебе о дробовике и бронижелетах, что ты там нёс? лимонку не заказывали?”
“Никаких заложников, слышишь, не нужен нам дробовик… А чёрт с тобой, бери глоки, всё равно я палить не буду, вооружённый грабёж — семь лет минимум”.
“Уже… Смазал, знал, ты не устоишь, слабоват на передок перед своей любимицей?”
“Давай хотя бы сейчас без твоих заскоков, я только порадовался за твой внешний вид, бардак и тот обязывает, глаза чистые, а ты опять за старое: тупые шутки, стволы — могила горбатого исправит”.
“Не каркай вестник, вещай лучше про регонсценеровку, что, где и куда.”
Было около двух часов дня, и Фрай хотел забыться ненадолго, пусть без сна, уйти в глубины сознания,
