Юрий Уральский - Поиск-90: Приключения. Фантастика

— Похоже на карту, — удивился я.

— Я так же думаю, — согласился Колесов. — Смекай… У старухи в келье карта! Судя по шрифту, в магазинах такие не продают.

— Хорошо, — я спрятал клочок в записную книжку. — Во сколько едешь?

— В десять тридцать, на автобусе.

— Но ведь пурга?..

— Ничего. Мигалева сказала, что это каменский автобус. Соберет всех желающих и обратно не пойдет.

— С тобой поедет инспектор уголовного розыска Патрушев. Ты его видел у дяди Саши в доме. Он тебя подстрахует.

— Тогда порядок, — улыбнулся Колесов.

— Ну, давай! — я легонько пожал ему руку чуть повыше локтя. — Ни пуха…

— К черту! — Колесов дружески хлопнул меня по плечу и направился, не оглядываясь, в сторону автовокзала.

Дежурный не вошел, ворвался в кабинет Пискунова.

— Товарищ майор… — Он задыхался от быстрого бега по ступенькам. — Только что… сообщили… из Каменки… там… совершена кража золота на прииске!

— Что?! — вскочил с кресла Пискунов.

— Кража золота… Патрушев сообщил…

Пискунов подошел к телефону, рывком снял трубку.

— Связи с Каменкой нет, — сказал дежурный. — Линию ветром порвало. Они по рации…

— Во сколько это произошло? — спросил я.

— Между четырьмя и пятью часами утра.

— А сейчас почти семь! — сердито выкрикнул Пискунов. — Что они там возились?

— Обнаружили поздно, товарищ майор, — словно оправдываясь, произнес дежурный. — И потом… охранника… не то ранили, не то…

— Ты что, не мог выяснить точно?

— Слышимость плохая…

— Срочно вызовите в отдел вездеход! — приказал Пискунов. — Соберите оперативную группу! Перекройте железнодорожный вокзал и автостанцию. Всех подозрительных проверять! Выполняйте!

— Есть! — Дежурный круто повернулся и опрометью бросился из кабинета.

— Ну вот и дождались, — Пискунов крутнулся в нашу сторону. Слова его звучали, как упрек. — Я предлагаю Мигалеву арестовать. И допросить ее как следует!

— Нет! — стараясь быть спокойным, возразил я. — Нам некогда с ней возиться. Сейчас главное в Каменке. А Мигалева… к ней мы еще вернемся. В свое время. Никуда она не денется.

— Где же Колесов? — не скрывая волнения, спросил Ханов. — Почему Патрушев не сообщил о нем ни слова? Неужели что-то случилось?

— Надо ехать в Каменку! — Я рывком поднялся со стула. — Там все и выясним!

В Каменку добрались только во второй половине дня.

С трудом преодолевая сугробы, вездеход наконец выбрался на центральную улицу поселка и подкатил к конторе прииска. Навстречу выскочил Патрушев.

— Есть что-нибудь? — спросил у него Пискунов.

— Ничего нового, товарищ майор… Колесов исчез…

— Тогда пусть опергруппа высаживается и приступает к осмотру, — предложил я, — а мы на улицу Первой пятилетки. Садись, инспектор, покажешь.

Патрушев легко закинул свое тело в кабину.

— Я останусь, — сказал Пискунов.

Вездеход рванул с места, и минут через десять мы оказались на самой окраине поселка. Совсем рядом, едва видимый за снежной круговертью, чернел лес.

— Неплохое местечко, — констатировал Ханов, оглядываясь вокруг. — Удобно выбрано…

— Вот этот дом, — Патрушев направился к небольшому двухэтажному дому.

Мы прошли в квартиру.

Анна Федоровна, хозяйка квартиры, встретила нас в коридоре. На вид лет шестьдесят пять. Низенького роста.

Я внимательно рассматривал ее, пытаясь угадать, какое отношение она имеет к происшедшему. Но лицо ее было спокойно.

— Скажите, Анна Федоровна, — спросил я, — приезжал кто-либо к вам вчера вечером?

— Ко мне? — переспросила Анна Федоровна. — Ко мне нет. К жильцу моему приезжали…

— А разве это письмо, — я протянул Климовой листок бумаги с копией записки Мигалевой, — адресовано не вам?

Анна Федоровна взяла записку. Медленно, разбирая каждую букву, прочла.

— Это не мне, — наконец ответила она. — Оно для моего жильца.

— Объясните, — попросил Ханов.

— Видите ли, — смущенно улыбнулась Анна Федоровна. — Он был… как это… верующий. Но не хотел, чтобы об этом узнали на работе. У нас секреты долго не держатся. Вот и… попросил меня. Ну, а я… Старая уж. Какой с меня спрос? Он ведь даже на Гору, в церковь, ездил. Как получит такое письмо, так и едет. Недавно вон ездил. Числа двадцать восьмого, кажись… Нет, двадцать девятого. Да, окромя этого, еще раза три-четыре. Точно не помню. Врать не буду.

— Как фамилия вашего жильца? — спросил я.

— Локтев… Локтев Петр Иванович, — ответила Климова тихим, спокойным голосом.

— Он на прииске электриком работал, — подсказал Патрушев.

— Что он за человек? — спросил Ханов.

— Человек как человек. Я ведь с ним не общалась. Уходил утром. Возвертался вечером. Когда и в ночную смену. На охоту еще ходил. Разов пять…

— А к нему кто-нибудь приезжал? — спросил я.

— Приезжали…

— Кто?

— Парень. Лет тридцати, поди, будет. В кожаном пальто и шапка… Вот такая… — Анна Федоровна помахала руками над головой. — Красивая…

— Когда он был последний раз?

— Где-то в начале декабря…

— И надолго?

— На денек…

— И как ваш квартирант называл своего гостя? Не слыхали?

— Кривым вроде кликал… Да какой же он кривой? Красивый вроде парень.

— А еще?

— Еще? Да вот вчерась, под вечер, приехал. Здоровый такой. Под косяк, поди, будет. В телогрейке. Пошептались они у мово жильца в комнате, а ближе к ночи Петр Иванович на работу убег. А этот здоровый остался. Вернулся Петр Иваныч под утро. Я ведь чутко сплю. И вскоре опять ушел. Утром я в комнату заглянула, а проезжего-то и след простыл.

— А не вместе они ушли? — заметно волнуясь, спросил Ханов.

— Не могу сказать. Не видела. Врать не буду.

Осмотр места происшествия подходил к концу, когда мы вернулись в контору прииска. Пискунов встретил нас у входа.

— Как? — спросил он.

Я понял, что он имеет в виду Колесова, и отрицательно покачал головой.

— Плохо, — с некоторым раздражением произнес Пискунов. — Совсем нехорошо…

— Главное — спокойствие, — ответил я, хотя у самого на душе кошки скребли. Тревога за Колесова все больше и больше возникала во мне. Где он? Что с ним? Эта мысль жгла сознание и не давала сосредоточиться.

— Что будем делать? — торопил Пискунов. — Я приказал собрать людей. Организуем из них группы поиска и…

— В такую-то пургу? — усомнился Ханов.

— Другого выхода у нас нет, — согласился я. — Вот только куда он рванул? На станцию Гора, к Мигалевой, вряд ли. До железной дороги отсюда не менее ста пятидесяти километров. Остается одно — он решил отсидеться где-то в тайге.