Кое-что об архимагах - Владимир Алексеевич Ильин
Архимаг распахнул незакрытую дверь, шагнул вперед и сразу отступил в сторону, давая пройти остальным. Перед глазами был чистенький двор, наполовину закрытый тенью от дома слева — день подходил к концу. В дальнем конце двора обнаружился колодец — как символ некогда зажиточного дома, чуть дальше — хлев с сеновалом, справа прислонился к забору одноэтажный пристрой, назначение которого было довольно сложно определить сразу.
В центре двора стоял крупный мохнатый пес пастушьей породы, отощавший, с обвисшей шерстью и очертаниями ребер под ней. Животное замерло буквально на миг, после чего сорвалось с места в сторону детей.
— Стой!.. — шикнули сразу трое, стараясь упредить атаку друг друга.
С радостным лаем собака затормозила у ног архимага, поставила лапы ему на грудь и попыталась лизнуть лицо, одновременно сигнализируя хвостом о счастье встречи с ним.
— Тихо, тихо, — маг поймал себя на мысли, что впервые в этом мире видит живое существо, которое ему искренне радо, и с удовольствием удерживал крупную морду от очередного порыва слюнявой ласки.
Фил тем временем обошел двор, заглянул в колодец, тронул дверь и попинал ту часть забора, что отделяла этот участок от участка семьи Аркадии и заодно поддерживала верхний земляной ярус от сползания вниз.
— Воды нет, заросло все, — отметил он с досадой, проглатывая слюну. Пить хотелось неимоверно, а у плененного стражника нашелся только кусок хлеба, что изъял дед и ныне скармливал счастливой собаке. — Эй, а нам что есть?
— А где тут душ? — Аркадия с любопытством заглянула за дверь пристройки справа, где обнаружилась небольшая купальная комната с окошками над самым потолком.
— Если повезет, душ будет дня через два, — парень кивнул в сторону гряды темных облаков, что виднелась у самого горизонта, — и то если ветер переменится.
— Но я не могу без душа! — запаниковала девочка, которая все это время стоически мирилась с сором в волосах. Сама мысль о том, что в таком виде придется ходить еще один день, шокировала куда сильнее встречи с лесными хищниками.
— Натаскай воду, или вон — ручей рядом, — донеслось в ответ. Фил еще раз заглянул в колодец и цокнул от недовольства — без магии или денег вопрос просто не решался. Эхо вернуло ему звук, соглашаясь.
— Это она еще туалет не видела, — архимаг утихомирил пса и ныне поглаживал пузо невероятно счастливого создания, сидя рядом с ним.
— Вон там, слева за хлевом, в дальней части двора, — уточнил Фил на вопросительно поднятую бровь девушки, — деревянная кабинка, сразу увидишь.
Аркадия заинтересовалась и быстрым шагом двинулась в указанном направлении. Через некоторое время в той стороне оглушительно грохнуло. Братья переглянулись и побежали на звук.
Девочка обнаружилась живой и здоровой, стоящей спиной к закрытой двери деревенского нужника.
— Я видела ад, — бездушным голосом механического голема произнесла она, рассматривая что-то под ногами.
— Вообще не новость, — отреагировал архимаг.
Фил обогнул Аркадию и заглянул внутрь деревянной кабинки.
— Дед, она действительно проход в ад пробила, — Фил аккуратно прикрыл дверцу и прижал ее спиной.
— Я испугалась, — виновато шаркнула ногой девочка.
Архимаг отодвинул Фила в сторону и широко раскрыл дверцу.
— Отлично, у нас рядом с домом проход в инферно. Просто великолепно, — с некоторой оторопью произнес дед, разглядывая смутные тени где-то далеко внизу, под дыркой в доске. — И как теперь, собственно, ходить в туалет?
— Нет, ну я думаю, чище там точно не станет, — заступился за Аркадию Фил.
— Хотя, ты прав, — задумчиво пожевал нижнюю губу архимаг, — что-то в этом есть, — добавил он, входя внутрь и закрывая дверцу за собой.
Вышел он через пару минут, невероятно довольным, поправляя шорты.
— Приступим к лечению пациента? — напомнил он об ожидавшей их в доме больной матери.
Со скрипом несмазанных петель дверь в дом отворилась, открывая вид на высокие ступени веранды. Уровень пола самого дома был выше где-то на полметра, и уже вверху виднелась еще одна створка — вовнутрь помещения. Вторая дверь поддалась куда сложнее из-за утепления по периметру косяка. Внутри же — запах застарелой болезни, отполированные от хождения по ним доски пола в единственной комнате с печкой посередине, столом и широким топчаном возле печи, на которой лежала некогда молодая и красивая женщина, ныне истощенная-исхудавшая, с резкими, острыми чертами серо-зеленого лица и еле слышным, медленным дыханием полусна-полуобморока.
— Г-хм, — подал голос Фил, чтобы разрушить атмосферу тоски и предчувствия скорой беды, — для меня она еще слишком жива. Но если подождем пару часов…
— Нет, — сухо прервал его архимаг, после чего обратился к Аркадии: — И тебе — подавно нет.
— Но я ведь могла бы помочь! — возмутилась она.
— Как с волчонком? — уточнил Фил, но ответа не дождался — девочка надулась и отвернулась к окну.
— Надо хотя бы попытаться, — выдохнул старший, — без родителя вышвырнут нас из дома. С информацией и вживанием в общество тоже будут проблемы, так что работа оправдана.
— А как же просто помощь женщине, что не бросила детей и выкормила? — возмутилась Аркадия.
— Он это и имел в виду, просто скромный и стеснительный, — пояснил Фил, присматриваясь, как лучше ухватить женщину для переноски. Тело не выглядело сколько-нибудь тяжелым даже для скромных детских сил — в нем едва ли было тридцать килограмм.
— За ткань поднимем, — архимаг дернул пару раз за желтоватую простыню под пациенткой, — не растрясти бы.
— А тут нельзя лечить? — поинтересовалась девочка, одновременно легко и без напряжения подхватывая тело женщины на руки.
— Доски сгниют от ритуала, — Фил предупредительно открыл дверь и с некой завистью смотрел на возможности демоницы.
— Только на земле или камне, — добавил архимаг и в очередной раз нахмурился, — Зимой будут проблемы. На снегу тоже нельзя.
— Растопим снег кострами, ерунда. Осторожно, ступенька.
Мать оставили на веранде, не став раньше времени укладывать на холодную землю. Сами же принялись тщательно очищать выбранный участок
