Блондинка в Южных Штатах - Марина Дмитриевна Литвинова
Мы были в церкви недолго, взяли готовые 5-литровые бутыли со святой водой и поехали обратно, так как нас ждали Уилл с приятелем для совместной поездки на море. Но по приезду домой Юля заявила, что в одной бутыли воды меньше, потому что где-то по дороге я из нее отпила или вылила часть из вредности… Вобщем, все как обычно, настолько неожиданно, что даже нечем крыть)))
Так что подруга осталась снова недовольной и отказалась поехать в заготовленную мною пляжную компанию. Поэтому пришлось ехать одной, договоренности нарушать не в моих правилах. Вернувшись вечером домой, обнаружила пустую, без Юлиных вещей и сумок комнату, неоплаченные счета за интернет и электричество, и захотела узнать хотя бы предположительное направление отъезда моей напарницы. Но телефон ее сначала не отвечал, потом был отключен, и вновь я услышала Юлин голос только через несколько месяцев, когда, разочарованная в своей новой истории в Нью-Йорке, она позвонила спросить, где я обретаюсь в Хьюстоне в настоящий момент, и нельзя ли мне составить компанию. Все свои ошибки она осознала и впредь будет очень лояльной. Я предложила для начала вернуть мне долги, и она снова надолго пропала. Однако по прошествии длительного времени, преклоняясь перед ее упорством в достижении цели (и даже не обращая больше внимания не неразборчивость в средствах), я выдала ее замуж за американского гражданина, болгарина, с грехом пополам говорящего по-русски – очевидно, единственный возможный для Юли вариант…
Эпизод 11. Хорхе и ночной клуб
Ну вот и долгожданная свобода… Правда, дней до вылета осталось с гулькин нос. Можно было успеть совсем немного: постараться найти лояльных и доброжелательных русских, и порасспрашивать их о впечатлении от здешней жизни, съездить на озеро Ливингстон на русский «слет бардовской песни», что я и сделала, ну и еще одно неожиданное приключение добавилось… А для начало предстояло объясниться с соседом Хорхе – узнать у него точную сумму нашего долга за электричество и интернет, может, еще какие-то претензии есть, по его мнению, которые неплохо бы закрыть перед отъездом на Родину.
И вот впервые за два месяца, дождавшись соседа с работы, я постучала в эту загадочную, в смысле, почти постоянно закрытую, дверь, на пороге которой хозяин комнаты нарисовался в крайнем изумлении от моих стремлений к контакту. На мой застенчивый лепет про долги "по коммуналке" он сказал, что сейчас он сильно устал, но через час он придет в себя и пригласит меня в ночное джаз-кафе, там и поговорим. Мы поехали на его машине, и вошли как будто бы парой, что позволило мне не пугаться сверкающих афроамериканских глаз, направленных на меня отовсюду и буквально пожирающих. Немного освоившись, я поняла, что в ночном заведении я выделяюсь на общем фоне вовсе не цветом кожи и волос, а скорее скромностью, как прически, так и одежды. Стройные девушки и тетеньки постарше, всех мастей и объемов, пришли буквально без юбок, или без блузок – кто во что горазд, но чувствовали себя вполне комфортно. Замысловатые прически, татуировки и почти открытые на всеобщее обозрение пышные бюсты (здесь это норма почему-то, при любой комплекции) создавали неповторимую атмосферу шабаша, где под томный спиричуелс каждый изобретал свои собственные, не всегда приличные, движения.
На границе негритянского и мексиканского районов, этот ресторан был образцом толерантности. По очереди исполняли ту и другую народную музыку, и соответственно, на танцпол выходили по очереди представители разных диаспор. При звуках сальсы Хорхе оживился и предложил поучить меня танцевать. Я к тому времени считала себя знатоком кубинской танцевальной культуры, и несколько опешила, поняв, что так энергично двигаться вовсе не нужно, здесь все по-другому, мягко и замедленно, но не менее эротично при этом. Хорхе почему-то покатывался со смеху от моих попыток, но в целом был очень доволен самим моим стремлением вникнуть в экзерсисы. Затем он объяснил, почему не надо «так интенсивно размахивать руками и сучить ногами» – кубинский стиль не приветствуется. В Техасе не любят кубинцев и завидуют им. Они, как правило, высокие и стройные, грациозные и энергичные, при появлении одного кубинца все девушки без сожаления оставляют толпу толстеньких низеньких мексиканцев))) И глубинные причины тоже были – легализовывались кубинцы влегкую, всего-то через год честного труда на благо Штатов с оплатой налогов, с подоплекой политических беженцев (ну если кому-то все же удавалось бежать с Острова Свободы))) Пять лет для мексиканцев, иногда превращающихся в десятилетия по разным причинам – вовсе не тот коленкор.. Но, однако, лучше бы они завидовали неграм, постоянно в безделии слоняющимся по улицам, живущим всей семьей на пособие государства, которого, вероятно, достаточно. Мексиканец-нелегал работает с 5-6 утра до позднего вечера, 12- часовой рабочий день вовсе не предел. Хорхе, например, целый день за компьютером отслеживая в интенсивном режиме перемещения запасов на складе, притащив ближе к ночи ноги домой, может только принять душ и залечь спать, перекусив какой-то упаковкой готовой еды, наспех разогретой в микроволновке. В субботу тот же график, в воскресенье многие мексиканцы работают до обеда… Затем стирка в общественной прачечной, минимум необходимых дел по дому, а по субботам, в лучшем случае (для счастливых обладателей воскресного выходного) ночной клуб с танцами до утра, общение с соотечественниками, практически на трезвую (все на машинах), ну и может еще что успевают, самые выносливые)))
Мы поехали из бара (проголодались, плясавши!))) в какой-то ночной ресторан, которых множество в Хьюстоне функционирует для подобных случаев, и разговорились по душам. Хорхе, в восхищении от моих танцевальных талантов и интереса к его культуре в целом, постановил оплату за израсходованные ресурсы в доме в пропорции 50 на 50, а не 2 к 3м, как можно было бы предположить, я рассчиталась, а он рассказал мне свою историю. В Мехико он родился в состоятельной семье, получил университетское образование и работал в очень престижном месте за довольно высокую зарплату. Красавица-жена обожала, общественность уважала – все было хорошо до того момента, пока его не похитили за выкуп. Обычное дело в Мексике, и даже название специальное придумано – 9часовой киднеппинг. Все эти часы его брат лихорадочно собирал средства, а Хорхе держали в подвале с завязанными глазами. И хотя в целом все закончилось благополучно (большинство 9-часовок заканчиваются хорошо, иначе родственники платить не будут), Хорхе
