Эдуард Байков - Подлунные истории (сборник)
Природная стихия вокруг меня разбушевалась. Потемнело небо, заходящее солнце скрылось за мрачными тучами, и неожиданно налетела буря, какой никогда не бывало в этих краях. Однако всему есть свой предел. Улеглась непогода, исчезли энергетические вихри, а на прояснившемся ночном небе проступили мерцающие звезды. Моему изумленному взору предстало черное отверстие, разверзшееся в совершенно гладкой поверхности каменной глыбы.
Призвав на помощь дэвов и своего ангела-хранителя, я вступил в темнеющую расщелину скалы. Я знал, что сразу нельзя зажигать огонь, и некоторое время шел в абсолютной темноте, продвигаясь на ощупь куда-то в глубь горы по некоему тоннелю. Наконец я почувствовал, как стены прохода раздвинулись, и я, по всей видимости, очутился в каком-то обширном помещении.
Я зажег принесенный с собою факел и осмотрелся. Да, несомненно, это было то самое место. Я часто видел его в своих грезах – продолговатая пещера с совершенно гладкими стенами, состоящими из неизвестной мне породы иссиня-черного цвета, которая мерцала при свете факела. Прямо посередине темного зала возвышался массивный, грубо обтесанный камень кубической формы. Возможно, это был обломок скалы, а может и нет. Цвет он имел ржаво-коричневый. Я лишь мог предполагать, что камень исполнял роль алтаря, но в каких целях и для чьего пользования он служил миллионы лет назад – этого я не знал. Возможно, камень этот, как и пещера, существовали здесь еще задолго до прихода обитателей погрузившегося в пучины океана материка Белой расы. Так или иначе, но в камне-алтаре находился ключ к моему секрету.
Я медленно приближался к уральскому менгиру, и впервые за все это время липкие щупальца страха коснулись моего сознания и принялись опутывать его предчувствием чего-то кошмарного. Первобытный ужас перед неизвестной опасностью вкрался в мою душу и остался там, уже не покидая меня. Все же, набравшись мужества, я приблизился к алтарю. Укрепил в выемке факел, опустился перед камнем на колени и принялся шептать направленные к нему заклятия.
Странно, но у меня возникло ощущение, что камень живет и обладает разумом. Наверное, так оно и было, ибо дух может воплотиться и в растении, и в животном, и в человеке… и даже в камне. Несомненно одно: монолит был чрезвычайно древним, я интуитивно чувствовал мощную ауру веков и тысячелетий, излучаемую им в пространство. Камень ощутил присутствие человека и прислушивался к моим словам. Если бы это был кто-либо иной, каменный алтарь попросту убил бы его своей энергией. Но я-то был давным-давно жрецом ариев, и я разгадал секрет менгира.
Я почти прокричал последние слова заклятья, прикоснулся правой ладонью к монолиту и вздрогнул от неожиданности. Я ожидал увидеть что угодно, но никак не это удивительное превращение камня. Он вдруг сделался прозрачным и явил моему взору непонятные картины иного, нечеловеческого бытия. Только теперь я догадался, что древний алтарь был окном в чужой, отрицательный по отношению к нам, мир. Это не был астрал, или дэвачан, или план Ангелов. Нет, это был антимир, плоскость темных иерархий, тех сущностей, увидеть которые не доводилось никому из Посвященных – по крайней мере, за последние десять тысяч лет.
Я смотрел, не в силах оторваться, сквозь прозрачный алтарь на мелькающие передо мной картины чуждого нам бытия, и мною все более овладевало состояние жуткого омерзения. «Как ужасен и нелеп тот мир», – успел подумать я, как вдруг в мое «окно» ударило что-то темное и злобное и, пробив его, вырвалось наружу, в наш мир. Я почувствовал небывалый по силе и ярости поток чего-то необъяснимо страшного и грандиозного, который с огромной силой отшвырнул меня в сторону. Я лишь успел заметить вливающуюся через разорванный алтарь черную, зловещую массу и с криком ринулся вон из пещеры.
Не помню, как выбрался наружу. Очнулся я перед рассветом, валяясь на зеленой траве метрах в ста от злосчастной скалы. Подумал с надеждой, что произошедшие ночью события были лишь кошмарным сном, бросил взгляд в сторону вершины и обомлел. Из глубокой расщелины в центре скалы выползала и стлалась по земле темная, густая мгла, в которой вспыхивали огненные искры.
«Что это?!» – с ужасом вопрошал я самого себя и тут же услышал негромкий, но отчетливый голос:
– Это самое страшное, что могло случиться здесь, на Земле.
Я резко обернулся в сторону говорившего и с удивлением разглядел полупрозрачную, казалось, сотканную из эфира фигуру. Присмотрелся внимательней и обнаружил, что это я сам, точнее, моя копия, представляющая собой сгусток неизвестного энергетического образования.
– Не мучайся догадками, я твой двойник, твой ангел-хранитель. Сегодня, пренебрегая доводами разума, тем, что тебе неслышно подсказывал я, ты нарушил вселенское равновесие, открыл окно в инферномиры и впустил сюда порождение Зла, Смерти и Тьмы. Кончиться это может только одним: уничтожением всей планеты ради спасения неизмеримо большего – многочисленных миров и планов Вселенной.
Я внимал моему ангелу, и отчаяние, граничащее с безумием, с каждой секундой охватывало меня все сильнее. Я совершил страшнейший по своим последствиям поступок, и вина моя была в миллиарды раз тяжелее, нежели необдуманный эксперимент Франкенштейна. Я изменил сам ход эволюции человеческих монад. О, Боже, будь проклято то мгновение, когда мне открылась впервые эта зловещая тайна! Какова будет моя Карма после всего содеянного?! Да и что значит моя судьба по сравнению с судьбой целой планеты и цивилизации?!
– Но не падай окончательно духом, – продолжал между тем мой двойник, – ибо отчаяние – удел слабых. Сильная личность может все, ведь в тебе заключена искра Всевышнего, Его бессмертная, неуничтожимая ничем и никем частица. Настанет время, и ты искупишь свою вину, а, может быть, сумеешь еще предотвратить катастрофу. Оставайся на этом месте и жди. Жди знака Судьбы, еще не все потеряно. Сейчас я покину тебя, но ты не останешься одинок. Надейся на помощь всей мощи Светлых Иерархий космоса и смело иди навстречу опасности. Да пребудет с тобою Господь!
С этими словами дух-хранитель исчез, и я остался один, наедине с выползающим из недр пещеры кошмарным ужасом. Но я уже воспрянул духом после ободряющих слов Ангела, и слабый огонек надежды на предотвращение всеобщей гибели затеплился в моей душе. Сжав кулаки, я твердым шагом направился навстречу мгле…»
* * *Рассказчик замолк. На время установилась почти полная тишина – лишь негромко потрескивал догоравший костер, да плескала ночная рыба в речке. Я осторожно кашлянул и поинтересовался:
– И что?..
Он улыбнулся и развел руками:
– Как видите, мир жив и поныне…
