Николай Капитонов - Шлак
Два дня я пытался вызвонить Алекса, все безуспешно. На третий день я решил связаться с Димитаром, вдруг он что знает.
— Привет боец, что на душе, — раздается в ухе знакомый голос.
— Привет Димитар, ты не знаешь, где Алекса найти?
— Он что пропал?
— Да фиг его знает, обещал сабантуй закатить, даже портал оплатить мне грозился, а тут пропал.
— Меня не приглашаете, жмоты.
— Я не в теме, это Алекс рулит. Сам понимаешь, тоска здесь зеленая, любому поводу будешь рад.
— Да, я попробовал его набрать, говорит — недоступен. Странно, но может он с какой группой на экзамене? Закинули в глухомань на выживание. Пока молодняк не натаскает, домой не вернется.
— Думаешь, есть места, где не работает связь?
— Может, им приказано все вырубить. Забыл про чистый эфир?
Да, раньше было радиомолчание, теперь чистый эфир. Иначе замучаешься разъяснять, что магию нельзя, а радио можно или наоборот.
— Как-то не подумал я. Ты, если с ним пересечешься, намекни, что я про тему посиделок не забыл. Глядишь и тебя пригласит.
— Не забуду, даже не надейся. Пока.
Димитар меня успокоил, но не сильно. Не верю я, что Алекс в такой момент свалил в глухомань без связи. Хотя, если его отправили куда-то, все становится на свои места. Штабной наверняка перед тем парнем с гранатами не светится. Вся связь через Алекса, а раз его нет, процесс приостановлен. Не помню, раньше Алекс упоминал о таких командировках или нет? Выбора у меня все равно нет, придется ждать. Блин, а если штабной решит отправить за товаром человека? Я дал Алексу график своих дежурств, но он меняется через три дня. Если придут за грузом не в мою смену и дежурный его пересчитает, начнется свистопляска. Еще три дня я могу жить относительно спокойно, потом нужно что-то делать.
На второй день я придумал, как поступить. Мне не нравился способ, но, похоже, у меня нет выхода. Придется в базе данных ставить отметку об оповещении. Ее сможет заметить любой, а это плохо. Нужно придумать правдивую историю, чего это я к тому грузу интерес проявляю. Метку сразу не заметить, если не открыть карточку самого груза. Лишние отметки могут привести ко мне, но Алекс исчез с концами. Я отправил ему несколько сообщений и принялся ждать.
От Алекса вестей не было, за грузом никто не приходил, в остальном все в штатном режиме. Я постепенно успокаивался, будь что будет. Как назло через два дня я увидел смертника в пятерке Эндрю. Глупить не стал, вида не подал, зато сообщил Санычу без колебаний. Уговор есть уговор, не отмажет — отстанет от меня навсегда.
«Есть информация» — написал я командиру во внутреннем чате. Бойцы еще не покинули помещения, говорить я не мог.
«Сейчас буду».
«Нет. Они еще здесь».
«Беда с Луи Фернарисом, спасай парня».
Все, я свой долг выполнил, честно сообщил, кого вижу в смертниках. Ничего в парне после моих действий не изменилось. Я ожидал, что вот я сообщу Санычу, его действия спасут парня, тогда я должен увидеть в нем изменения. Метка смерти никуда не пропала, значит, все напрасно. Хорошо я не подал вида и ничего не говорил. После его смерти от меня уйдет репутация пророка. Пускай убедятся, что я не все вижу, если Саныч трепать не станет. А он не станет, ему это ни к чему, даже во вред.
На следующий день я поставил в базе метку на груз. Если кто-то попытается запросить этот груз на выдачу, мне сразу придет оповещение. У себя в компе на этот сигнал установил высший приоритет. Сдал дежурство и отправился домой отдыхать. От Алекса вестей не было, от Саныча тоже, тишь да гладь. Не нравилось мне такое состояние, словно затишье перед бурей. К сожалению, мои открывшиеся способности ни о чем не сигнализировали. Своей смерти или опасности я не видел, кошмары, и те не возвращались. Странно, слишком странно, привык я к ним за столько лет. Даже Марии позвонил, но она мне не поверила. Наверное, просто не хотела ко мне возвращаться, кошмары лишь предлог.
Следующим вечером, не успел я заступить на смену, как пришло сообщение, от которого мое сердце забилось быстрее. На базу заскакивал чужой отряд. Не тот, в котором был мой контакт, но это ничего не значило. Штабной мог послать нужного человека в другом отряде. Блин, а как я деньги получу, если с Алексом нет связи, — закралось нехорошее подозрение. К черту деньги, нужно груз побыстрее скинуть, остальное потом.
Незнакомый отряд прошел проверку и собирался пройти из предбанника к моей стойке. Я всматривался в их лица и никого не узнавал. Шанс, что пришли за грузом, стремительно угасал. Однако я ошибался.
Вместо стандартного приветствия и передачи оружия на хранение в меня летят парализующие заряды. Уроды стреляют почти в упор. Я давно уже в ступоре, когда доносится приказ замереть. К моему удивлению пятерка свободно проходит вовнутрь и на мне защелкивают браслеты. Понимаю, что это конец. Мысли лихорадочно мечутся, пытаюсь выстраивать оправдательные версии. Я их уже не раз прокручивал в голове, но в реальности все сложнее.
— Зачем ты организовал убийство, — орет мне в ухо грубый голос. Моя щека уперта в пол, голову повернуть невозможно. С меня сняли заклинание, остался лишь ботинок спецназовца на моей спине. Ботинок сильно давит, не позволяя вдохнуть полной грудью. Выцепляю из фразы слово — убийство. Неужели пронесло. Саныч сволочь поднял тревогу из-за бойца и эти теперь думают, что я причастен к его гибели? Они реально думают, что я организовал убийство спецназовца? Мысли скакали как сумасшедшие, выстраивая версии.
— Поднимите его, — раздается спокойный голос надо мной. Сильные руки ставят мое тело на ноги.
— Служба собственной безопасности. Вы подозреваетесь в организации убийства военнослужащих. Сказать ничего не хотите? — подтянутый военный показывал мне жетон. Мой комп был отключен, жетон полагался именно для таких случаев.
— Не понимаю о чем вы, — ага, нашли идиота признаваться. Я с Санычем уже наигрался в недомолвки, хватит. Тем временем несколько человек орудовали на складе.
— Вот, есть совпадение, как мы и обнаружили, — доложил спец командиру. Что они обнаружили я не видел. Обмен между операми шел через магическую связь мне недоступную.
— Пойдем, посмотрим, что наш цербер тут сторожит.
Мою тушку потащили вслед за операми в направлении левого груза. Теперь сомнений у меня не оставалось — дело плохо. Ни о каких пророчествах речь не шла. Интересно, почему упоминали про убийства?
— Не хочешь рассказать, что особого в этом грузе? — спросил следователь, когда мы остановились возле того самого груза.
— Почем мне знать, — пожимаю плечами. Стазис с меня сняли, как только сковали наручниками руки за спиной.
