Восхождение павшего бога - Алексей Викторович Золотарёв
— Я никого не боюсь, — рявкнула богиня и щёлкнула пальцами. Вокруг неё сформировалось четыре фигуры.
Айя, Вайс, Лиан, Сайо — четвёрка богов оказалась заложником браслета красовавшегося на запястье Рэйлин.
Я присмотрелся и понял что ошибся. Это не мои братья. В их глазах их нет разума, это всего лишь пустые аватары которые используют часть божественных сил.
— Как низко ты пала, — покачал головой.
— Лишь сила имеет значение, — рассмеялась Рэйлин, — а способы её получения не так и важны. Последний шанс Нейт. Что ты ответишь?
— Пожалуй я откажусь.
В моей руке появилось копье. С мой рост длиной, с листовидным вытянутым адамантовым лезвием, с древком покрытым глифами, оно само совершенство. Его сковал мой друг, бог-кузнец Драмир. Глифы нанёс я сам. Я неплохо разбирался в изначальном языке и ритуалистике. Поэтому моё любимое оружие шедевр, вершина артефактного искусства.
— Тогда сдохни, — красивое лицо обезобразила кривая ухмылка.
Я презрительно хмыкнул чем привёл в бешенство женщину. Она не любила пренебрежительное отношение к себе. Сильно не любила.
Сотни иллюзорных копий вырвались из меня и закипел бой.
Как бог пространства я неплохо владел навыком материальных иллюзий.
Фантомы схлестнулись с архангелами и золотая кровь полилась на каменные плиты. Враги действовали сообща и часто мои двойники развеивались в воздухе от многочисленных ударов.
— Рэйлин, — насмешливо бросил я, — твои курицы теряют перья.
— Взять!
Четвёрка гончих сорвалась с места. Светлые твари хорошо ориентировались среди иллюзий и поэтому сразу почуяли меня.
Первая тварь прыгает, попадает в окно портала и вываливается прямо на выставленное мной копьё. Дикий визг и гончая падает замертво.
Адамантиевый сплав добывают из сердца мёртвого бога. Невероятная редкость! Похоже что Рэйлин не ожидала что у меня он есть. Впервые на её лице появилась тень страха.
Исчезаю в одной точке и появлюсь рядом с другой гончей. Молниеносный выпад и наконечник пронзает сердце второго пса.
Прыгаю на Рэйлин но вываливаюсь из подпространства не достигнув цели.
— Артефакты Драмира, — понимающе щурюсь я, — умно с твоей стороны захватить их.
Рэйлин пытается призвать пленённые аватары.
— Не получается? — хмыкаю я, — я знал что ты придёшь и подготовился.
— Тебе это не поможет, — остатки самообладания покидают её и она окутывается светом.
Белоснежные доспехи покрывают её тело, в руках появляется адамантиевый меч.
Я успеваю бросить взгляд по сторонам. Ещё немного и можно начинать.
Рэйлин молниеносно сближается со мной. Меч мелькает в руках, сталкивается с копьём и громкие хлопки разносятся по залу.
Лезвие меча скользит по древку. Я сокращаю дистанцию и бью раскрытой ладонью в лицо Рэйлин. Она смеётся.
Слишком много сил собрала эта сука. Если вначале она и боялась меня, то теперь почувствовала превосходство и успокоилась.
Всё идёт так как я и планировал. Она расслабилась, почувствовала власть и теперь не спешит заканчивать игру, теша самолюбие.
— Ты слабак! — восклицает она. — столько громких слов и что в итоге? Я разочарована!
— Женщина, ты много болтаешь, — презрительно бросаю я.
О! Как перекосилось её лицо! Эту гримасу ненависти я запомню до скончания времён!
Перехватываю копьё ближе к наконечнику.
Она атакует прямолинейно и грубо.
Сейчас или никогда!
Принимаю лезвие на грудь. Меч пронзает меня.
Рэйлин расслабилась. Она почувствовала вкус победы и подпустила меня слишком близко.
Бью копьём ей в лицо высвобождая всю мощь что таится в древке оружия. Оно сгорает дотла и сила, что я копил в оружии столетиями толкает наконечник вперёд.
Защитные барьеры лопаются. Страх в глазах Рэйлин лучшая награда для меня.
Наконечник разрывает щеку, брызжет кровь и фарфоровыми осколками разлетаются зубы. Копьё ломает стены и улетает в неведомые дали
Она успела отклонить голову в последний момент.
Значит я пойду до конца.
Рэйлин отскакивает и хватается за щеку.
Я выдавливаю:
— Теперь ты не так красива.
Красота — ещё один пунктик Рэйлин. Сегодня я оттоптал ей все больные мозоли.
Из груди хлещет кровь. Но я жив. Убить бога не просто.
— Теперь ты сдохнешь, — злобно бормочет она, — ты будешь страдать, страдать вечно.
— Поменьше слов, — смеюсь в ответ, — ты так и не поняла зачем я это сделал. Хотя ты никогда не была сильна в ритуалистике.
Страха нет. Я одной ногой переступил грань и чувствую как утекает время.
Я не стал ей ничего объяснять. Лабиринт, жертвы сильнейших существ и кровь богов в самом конце нужны для того чтобы ловушка захлопнулась.
Жаль что врага я могу уничтожить лишь ценой своей жизни.
Кладу руку на Сферу и активирую гигантскую четырёхмерную печать.
— Не смей!
Теперь она испугалась по настоящему. Первобытный ужас появился на её лице когда она осознала что именно я собираюсь сотворить.
Показываю ей жест, подсмотренный в моём любимом мире и говорю:
— Прощай.
Немного картинно, но сейчас я могу себе это позволить.
Волна изменений корёжит пространство. Рэйлин визжит и срывается в полёт по прожженному проходу. Я вижу как обгорают перья, плавятся доспехи и чернеет плоть.
Смеюсь. Страха нет. Я давно убил его в себе.
Неужели она сумеет вырваться? Нет, это невозможно даже с её силой.
Лабиринт содрогается а я…улыбаюсь.
Впервые за долгое время я чувствую умиротворение. У меня всё получилось, а значит миры будут жить. Рэйлин не осознавала что её поступки приведут к уничтожению обитаемых миров. А я слишком люблю жизнь среди разумных чтобы позволить ей сделать это.
Такая вот моя маленькая слабость.
Однако умирать я не собираюсь. Слишком я люблю жизнь. К тому же нужно убедиться что Рэйлин погибла и не сумеет начать всё заново.
Я оставил для себя лазейку и однажды моя душа возродится в теле смертного. Если всё получится, то будет даже интересно пройти весь путь заново.
Сфера лопнула и разрушительная волна покатилась по Лабиринту сжигая всё на своём пути.
******
Ненавижу чувство беспомощности. Не могу пошевелиться, даже голову поворачиваю с трудом. И это продолжается пятнадцать лет. Пятнадцать долгих лет я заточён в искалеченном теле подростка, душа которого уже давно покинула тело. С самого младенчества меня насильно кормят, поят, обтирают и не дают умереть пичкая эликсирами, травами и Искрами которые не дают мне умереть.
Кто бы знал насколько мне не по себе!
И причина этого — мать юноши в которого я попал на первом году жизни. Илайна, бывшая жена какого-то патриарха всеми силами пыталась возродить своего ребёнка. Мне кажется что она сошла с ума на почве любви.
