Винный дождь. Из сборника «История моего преступления» - Иван Карасёв
– Девчонки, придётся вам, в женский туалет они не зайдут. Маша держит бутылочку с воронкой, а ты, Оксана, аккуратно наливаешь. – Колян всегда в трудные минуты брал управление на себя.
– Угу, ключевое слово аккуратно, – недовольно пробормотала Оксана.
– Не боись, Ксюха, если немного прольёшь – не страшно, нам хватит, – поддержал друга Макс.
Девчонки пошли в женский сортир. В белом кафельном зале с рукомойниками было слишком много народу, пришлось уединиться в тесной кабинке. Какая-то толстая баба, поправляя рейтузы – шедевр советской швейной промышленности эпохи строительства БАМа, проводила их взглядом, и громко, на весь туалет гаркнула:
– Совсем стыд потеряла молодёжь!
– И не говорите, в старые времена они бы себе не позволили такого, а всё эта демократия! – поддержала её старушенция с усами, как у Чапаева.
Оксана и Маша затихарились в узкой кабинке, пока две блюстительницы чистоты нравов не угомонились и не ушли. Зато нарисовалась вооружённая шваброй, тряпками и ведром уроженка солнечного Самарканда и, расписавшись в висевшем на стене листке, приступила к выполнению своих обязанностей. Контингент сортира постепенно сменялся, и только невозмутимый клининг-менеджер, тихонько напевая себе под нос «Миллион алых роз» на узбекском языке, по-прежнему неспешно протирала раковины. Наконец, в туалете воцарились лишь привычные для этого заведения звуки. Решили начать, тесновато, корпулентная Оксана занимала почти всё пространство, Маше пришлось устроиться между боковой стенкой и унитазом. Сам процесс пошёл непросто, чуть ли не треть драгоценной жидкости выливалась на пол. Оксана с Машей пытались минимизировать потери и обменивались короткими фразами:
– Держи прямо!
– Подправь!
– Да не вываливайся ты (это воронке)!
– Ну, поехали!
– Ай, не так быстро!
– Та-аак, вот ещё тебе.
– Ну, давай, давай, хорошо-о, хорошо-о!
– Всё, больше не могу (это Оксана устала держать тяжёлую канистру)!
Узбекская уборщица, видимо, достаточно разбиралась в тонкостях русского языка, чтобы составить своё мнение о том, что происходит в дальней кабинке:
– Дэвочки, дэвочки, это нэлзя здэсь дэлат, пажалусто, идыты в другой место.
Девчонки замолчали. Испугались, что сейчас вызовут полицию, отберут вино и составят протокол.
– Мы всё уже, сейчас уходим, всё в порядке, а Вы не хотите глотнуть?
– Глотнут что? Вы что мне прэдлагат хотитэ? – уборщица рассердилась не на шутку, – у нас такой никто не дэлает. Я сейчас милиция вызову! Быстро ухади!
Тут в заведение вошли две расфуфыренные дамочки бальзаковского возраста. Одна потянула воздух носом и сказала:
– Какой-то странный запах в этом туалете, я бы сказала, сиренью пахнет, удивительно.
Дамы, задержавшись у зеркала, собирались уже пройти по своим делам, а недовольная уборщица принялась вытирать пол, и тут она увидела огромную красную лужу, вытекшую из крайней кабинки, именно оттуда вовсю несло «сиренью». До неё, наконец, дошёл истинный смысл происходившего наряду с пониманием, что простой протиркой пола тут не обойдётся, а придётся ещё долго тряпки выжимать.
– Так вы там пьётэ, на вокзал нэлзя пит, нэт, пазаву милиция! Милиция! Милиция!
Колян стоял совсем рядом и давно прислушивался к происходящему в туалете. Надо было действовать. Вспомнив старый фильм с Никулиным, Вициным и Моргуновым, Колян не растерялся и вытащил из кармана красный бант, завалявшийся там с коммунистического митинга, про который ему позавчера велели написать маленький репортаж, нацепил его на куртку и, придав себе как можно более важный вид, вошёл в женский туалет. Там уборщица уже схватила за руку хрупкую Машу, а две дамочки с любопытством ожидали конца представления.
– Кто вызывал милицию? Я за неё! – начальственным тоном прокричал Колян, левой рукой выпячивая вперёд бант, и, осмотревшись, направился к Маше и выглядывавшей из-за её спины Оксане.
– Девушки, это вы тут распиваете спиртные напитки, – произнёс он строго, глядя на виновниц скандала.
– Мы-ыы, – пряча глаза, робко промямлила Оксана.
– Что ж, пройдёмте, будем разбираться с вами. А вы, женщины, не стесняйтесь, продолжайте, занимайтесь своими делами, – сказал он оторопевшим расфуфыренным красоткам.
Те, однако, стояли без движения.
– Какими делами? – наконец пробормотала одна из них.
– Вам что показать? ПИсать идите, все свободны, гражданочки, здесь не театр! – и, схватив за руки Оксану с Машей, Колян вывел подружек в безопасное место.
Логистические проблемы
Наконец, все вздохнули спокойно – Оксана с Машей потому, что уже явственно представляли себе, как их ведут под белы рученьки в отделение полиции, а мужчины потому, что перестали беспокоиться за судьбу заветной жидкости. Теперь можно было выпить. И друзья не преминули это сделать прямо перед выходом из вокзала. На этот раз слово взял Андрей:
– Друзья, я хочу выпить за Макса, за то, что он провёл такой великолепный отпуск, загорел, отдохнул да ещё вина хорошего привёз!
– Конечно, за тебя, Макс, – посыпалось со всех сторон.
Весело потягивая вино из замаскированных ёмкостей, компания направилась к автобусной остановке. Вообще наземным транспортом ехать до квартиры Макса было крайне неудобно – долго и с пересадкой. Но в метро они рисковали напороться на полицию, а пить вино в автобусе казалось даже особым шиком. Да и вид из окна повеселее, чем между станциями метрополитена.
Пока шли к остановке и ждали нужный маршрут, пол-литровые бутылки из-под воды были опустошены почти у всех. Встала дилемма: либо садиться в автобус и вести скучные светские разговоры, либо подождать, наполнить ёмкости снова и веселиться дальше. У обоих вариантов были свои минусы. Без вина ехать категорически не интересно, а искать подходящее для розлива место, таская оттягивающие руки канистры тоже не самое увлекательное занятие. Тогда Колян предложил компромиссный вариант:
– Ребята, а давайте наливать в автобусе, на остановках? Займём заднюю площадку, самые мощные, встав полукругом, создадут заслон, а Маша с Оксаной продолжат наливать, у них это ловко получается!
– Просто эксплуатация женского труда какая-то! Мужикам всегда лишь бы на баб всё свалить! – недовольно проговорила Оксана, но Маша уже дёргала её за руку, согласившись с предложением Коляна.
В автобусе сначала было пустовато – суббота, народ на дачах, собирает урожай. Кондукторша, взяв у всех за проезд, подошла к водительской кабинке и стала болтать с коллегой, несмотря на табличку со строгой надписью «Разговаривать с водителем во время движения запрещается». Так
