Клайв Касслер - Навигатор
Скифские наемники молча стояли на палубе у перил, приготовив оружие к бою, а капитан с высокого носа судна пристально вглядывался в пустынный берег. Он только сейчас заметил небольшой зеленый мыс, выступавший в речную акваторию, и приказал гребцам остановить судно против течения, а палубной команде — бросить якорь неподалеку от берега.
К капитану подошел Тарса — крепкий жилистый воин с широким скуластым лицом, обветренным до такой степени, что оно напоминало старое кожаное седло боевой лошади. Он был предводителем скифов, охранявших судно и его груз. Выходцы из Монголии, скифы отличались невиданным мастерством в верховой езде, были искусными лучниками и поражали окружающих своими нравами.
Во время битвы они пили кровь поверженных противников, а потом снимали с них скальпы, которые использовали в качестве салфеток. Тарса и его воины раскрашивали тела красными и синими полосками, мылись в парных банях и неизменно носили кожаные рубашки и штаны, заправленные в невысокие кожаные сапоги. При этом даже самые бедные скифы любили украшать свою одежду золотой вышивкой, а у Тарсы на шее висел небольшой амулет в виде конской головы, который подарил ему капитан.
— Я отправлю на берег небольшой разведывательный отряд, — сказал Тарса.
Капитан согласно кивнул.
— Я пойду с вами.
На каменном лице скифа застыла сдержанная ухмылка. Будучи сугубо сухопутным воином, он поначалу мало верил в способность этого молодого человека управлять таким большим судном, однако потом изменил свое мнение. Капитан не только умело управлял судном, но и демонстрировал по отношению к подчиненным железную волю, скрашенную патрицианским поведением и изысканными манерами.
Матросы подтащили к борту широкую спасательную лодку, которая обычно плыла на веревке позади судна. Вместе с капитаном в лодку спрыгнули скифские воины и двое крепких гребцов.
Через несколько минут лодка с шумом ударилась носом в песчаный выступ берега, где под густой травой виднелся каменный причал. Капитан первым покинул лодку и привязал ее к швартовому бревну, почти полностью скрытому под зелеными водорослями.
Тарса приказал одному воину остаться с гребцами, а сам отправился с капитаном и двумя другими скифскими наемниками вверх по заросшей травой мощеной дороге. После нескольких недель морского путешествия на судне все они шли нетвердой походкой, мерно раскачиваясь из стороны в сторону, но потом быстро обрели ощущение твердой почвы под ногами. В нескольких сотнях футов от речного причала они наткнулись на поросшую травой площадь, с четырех сторон окруженную полуразрушенными домами, в которых уже успела вырасти высокая трава. Тесные улочки и аллеи поселения тоже заросли густой травой.
Капитан невольно вспомнил, каким было это поселение во время его первого визита. Площадь была заполнена людьми, а сотни рабочих суетились в небольших помещениях с плоской кровлей и напряженно трудились в десятках мастерских.
Высадившийся отряд тщательно проверил все здания городка, а затем капитан, вполне удовлетворенный тем обстоятельством, что поселение оказалось заброшенным, приказал вернуться к реке. Там он подошел к краю причала и помахал рукой, чтобы гребцы подплыли к берегу и бросили якорь. Затем он повернулся к скифскому вождю.
— Твои люди готовы выполнить ту важную задачу, которая поставлена перед нами?
Этот вопрос заставил скифа снисходительно фыркнуть.
— Мои люди готовы к чему угодно.
Капитана этот ответ нисколько не удивил. В течение весьма длительного морского путешествия он провел немало часов, беседуя с этим человеком, так как всегда жадно интересовался жизнью и обычаями других народов. Он подолгу расспрашивал Тарсу о его родной земле, родном народе и в конце концов проникся уважением к крепкому старому воину, несмотря на то что его кожа была разукрашена в синий и красный цвета, а сам он часто демонстрировал довольно необычную манеру поведения.
Через некоторое время корабль причалил к берегу, матросы привязали его толстой веревкой к причалу и спустили на берег широкий трап. После этого по палубе громко застучали копыта двух коней, которых вывели из стойла под верхней палубой и стали осторожно спускать вниз по трапу. Оказавшись на открытом пространстве, животные занервничали, но скифы быстро успокоили их мягкими словами и небольшим количеством пропитанного медом зерна.
Капитан быстро организовал рабочую группу, поручив ей запастись на берегу пресной водой и продовольствием, а сам спустился в трюм и остановился возле большого ящика, сделанного из прочного ливанского кедра. Контейнер тускло поблескивал в лучах солнца, пробивавшихся через отверстие люка.
Капитан позвал членов команды и приказал им осторожно доставить ящик из трюма на верхнюю палубу.
Матросы быстро обвязали контейнер толстыми веревками, прикрепив концы к большому металлическому крюку, свисавшему с толстого бревна на палубе. После этого другая группа стала поднимать яшик, налегая на противоположный конец бревна. Оно даже заскрипело под тяжестью контейнера, но через некоторое время яшик был уже на верхней палубе. Матросы продели весла сквозь широкие отверстия в контейнере, потом ухватились за них с обеих сторон и стали неторопливо сходить вниз по трапу.
Спустившись на причал, они положили контейнер на низкую повозку с двумя деревянными колесами, и лошади медленно потащили ее вверх по дороге. Скифские воины взяли щиты, луки и копья и выстроились по обе стороны повозки, готовые отразить любое нападение противника. Процессия, позвякивая оружием, двинулась вперед во главе с капитаном и скифским вождем.
Они миновали заброшенное поселение и вышли на проселочную дорогу, прорезанную в густом лесу вдоль берега реки. Эта дорога уже изрядно поросла высокой травой, но все еще оставалась вполне пригодной для быстрого продвижения в глубь леса.
На утро третьего дня процессия приблизилась к небольшой долине, расположенной между двумя невысокими горами. Капитан остановил колонну и вынул из холщовой сумки кедровую шкатулку, которую долго рассматривал на борту судна. Пока люди отдыхали и поили лошадей, он открыл крышку шкатулки, налил немного воды и пристально посмотрел на дно. Потом перевел взгляд на свиток пергамента, который тоже вынул из холщовой сумки, удовлетворенно хмыкнул, закрыл шкатулку и дал команду двигаться вперед с уверенностью перелетной птицы, хорошо знающей маршрут полета.
Процессия пересекла долину и вышла на большое поле, усеянное остатками круглых жерновов, лежавших среди высокой травы. Пока его люди в поте лица убирали с дороги огромные каменные жернова, он вспоминал, что делалось на этом поле раньше. Рабочие подносили к жерновам небольшие корзины с камнями и перемалывали те в мелкий порошок, который затем высыпали в большие костровые ямы. Там каменная пудра раскалялась добела, после чего в нее добавляли куски глины. Когда смесь становилась жидкой и приобретала желтоватый оттенок, ее выливали в вырезанные из камня формы.
