Андрей Коробейщиков - Пустенье
Старик ворошит длинной палкой костер, из которого вылетает сноп искр, поднимаясь в темно-синее небо и смешиваясь с желтыми точками звезд, усыпавших небосвод.
– Я – часть леса. Как можно бояться самого себя или какую-то часть себя?
Туан зачарованно смотрит вверх, запрокинув голову. Старик упирается концом палки ему в грудь, продолжая смотреть таким оке странным взглядом, которым он только что смотрел на костер.
– Ты не ответил мне. О ком ты думал и почему они так пугают тебя?
Вспомнив о своих преследователях, Туан поежился и затравленно осмотрелся вокруг. Деревья в одно мгновение превратились в угрожающие темные силуэты, за которыми могли находиться притаившиеся враги.
– Они пугают меня, потому что они не люди.
– О ком ты говоришь?
– Об ургудах.
Лес вдруг перестал шуметь и замер, словно услышав страшное слово. Замолчали ночные птицы, и даже ветер утих в листве, притаившись до поры.
– Почему они охотятся за тобой? Туан растерянно пожал плечами.
– Не знаю. Они ненавидят людей. Они убивают всех, кто попадается им на пути.
Взгляд Юрга отчетливо ощутим даже в сгущающихся сумерках.
– Но не за каждым они охотятся. И если они появились на поверхности земли и преследуют тебя, значит, им приказали это сделать. Почему?
Туан смотрит в сторону, не в силах выносить прожигающий насквозь взгляд старого охотника.
– Я не знаю. Они напали на наше поселение…
– Поселение? Люди, которые одеваются так, как ты, не живут в поселениях.
Он все знает. Охотники не могут так смотреть. Этот взгляд может принадлежать разве что колдуну.
– Да, ты прав, я жил не в поселении. Я жил в храме.
– Какой вере ты поклоняешься?
– А ты? Я отвечу только после того, как ты расскажешь мне про себя.
Юрг смеется, и в темноте его смех напоминает уханье филина или совы.
– Моя вера – вокруг тебя, вокруг нас. Я – часть этой веры, и мы сидим сейчас в одном из ее храмов, а этот костер – мой жертвенный огонь, на котором я ожигаю свое восхищение этим миром вокруг. Это лучшее, что я могу преподнести богам, создавшим это великолепие.
Он замолчал на мгновение, а потом продолжил, подбросив в огонь несколько крупных веток.
– Немногие из людей, которые знают обо мне, считают меня шаманом Одни называют меня – Ярлакчи, белый шаман, а другие, утверждают, что я «Кара Jaнг» и якшаюсь с темными духами. Эти называют меня – «Темный Юрг». Одни меня боятся, другие уважают. Но я – простой охотник, и меня не интересуют ни их страхи, ни их уважение. Если бы они поняли мою веру, то поняли бы также, что я ни то и ни другое. Я – просто охотник, живущий в таежной глуши.
Туан встал и, потянувшись, встряхнул затекшие ноги. – Хорошо, ты спас меня. Если бы не ты, меня бы уже не было в живых. Поэтому я расскажу тебе, кто я такой. Я принадлежу к древней вере, почитающей Будду. Но наше Учение не похоже на традиционное. Мы почитаем особого Будду, который не является ни Белым, ни Черным. Поэтому мы вынуждены скрывать свои знания.
-Ты– Тэнг?
Туан изумленно посмотрел на старика, но в смешении бликов от огня и ночной мглы смог разглядеть только его темный силуэт.
– Ты знаешь?!
– Я слышал о вас. В лесу слухи распространяются гораздо быстрее, чем на равнинных полях и на горных отрогах. Кроме того, ты много говорил в беспамятстве. Значит, Серый Будда?
Туан вдруг ощутил беспокойство. То самое беспокойство, которое родилось в нем за несколько дней до нападения наемников. Но старик сидел неподвижно, и в голосе его не было угрозы. Туан помотал головой, стряхивая с себя наваждение.
– Да, Серый Будда, но об этом нельзя говорить вслух. Ты сам сказал, что в лесу слухи распространяются быстрее ветра.
– Ты боишься, что ургуды найдут тебя здесь?
– Да. Они нашли наш храм и напали на нас ночью, перебив стражу. Это было ужасно, – Туан сел, потом опять встал и снова сел, протягивая дрожащие руки к огню.
– Мы отчаянно сражались, но силы были неравны. Мы слишком поздно заметили нападавших. Возможно да.же, что кто-то из Тэнгов помогал им, иначе непонятно, как эти демоны преодолели наши стены.
– Храм Серого Будды был неприступен?
– Он специально был построен таким образом, чтобы его невозможно было заметить среди заснеженных скал и уж тем более захватить. С одной стороны – бездна, с другой – горы. Но ургуды как-то проникли в храм Они были многочисленны, потому что с ними были наемники, которые были даже более безжалостны, чем нанявшие их дьяволы. Тэнги сражались, но на каждого воина приходилось по три-четыре наемника.
– Как спасся ты?
– У меня был отличный конь. Я прорвался сквозь гущу нападавших и поскакал в горы.
– Ты бросил своих братьев в беде? Ты не похож: на труса. Или страх смерти затмил твой разум?
Туан встал и, чувствуя, как дрожь охватывает все его тело, твердо сказал:
– Я должен уходить. Мне нельзя медлить.
– Ты хочешь уйти сейчас? Ночью? В тайгу? – спросил насмешливый голос из темноты.
Туан почувствовал, как липкий страх окутывает все его тело. Что-то не так было вокруг. Уж очень подозрительно вел себя этот странный охотник, который умеет читать мысли и задает слишком много вопросов.
– Да, я пойду прямо сейчас. Я найду дорогу. Я не боюсь леса. После того как река чуть не забрала мою жизнь, я уже ничего не боюсь.
Рядом с затухающим костром опять послышался смех.
– Ну-ну, леса ты не боишься, а старика боишься? Твой страх выдает тебя, потому что больше леса и реки ты боишься ургудов. Ты можешь бежать от них куда угодно – земли вокруг много. Но от того, что скрывается под землей, сбежать можно только став птицей. Ты можешь стать птицей?
Туан задыхался от ужаса, не в силах даже ответить старику.
– Ты боишься леса даже меньше, чем меня, потому что думаешь, что я как-то связан с ургудами, потому что я знаю о том, что ты Тэнг, я вижу твою ложь, и я знаю, почему ты покинул свой Храм, оставив своих друзей умирать там.
Туан развернулся и побежал прочь от этого страшного места. Вслед ему послышалось гулкое уханье старика.
«Прочь! Прочь! Куда угодно, только прочь от людей и от тех. кто может выдавать себя за них».
Дикий, неуправляемый ужас гнал Туана сквозь непролазную лесную чащу вперед, в неизвестность. Гибкие ветви кустов хлестали его по лицу, но он не обращал на это внимания. Он бежал, словно раненый зверь, оставляющий последние силы в борьбе за собственную жизнь. Ургуды страшнее смерти. Этот старик… Он ждал его, они специально загнали его к нему, чтобы он околдовал его и забрал то, ради чего ургуды выползли на поверхность земли. Люди, скрестившие себя с черными духами. Воинство Черных Властителей. Прочь! Прочь…
