Александр Шейнин - Полынов уходит из прошлого
Щербаков и Осередко закончили подготовительные работы к восхождению на вершину, откуда, как они надеялись, могли открыться интересные места этого малоизвестного горного района.
Но как раз перед тем, как отправиться им в горы, случилась неприятность: Осередко серьезно повредил ногу. Василий Яковлевич еще с утра ушел с геологами в дальнюю долину, которую Туманов заметил у перевала, во время спасательных работ. Они должны были возвратиться лишь через несколько дней. С ними ушел и Рашид.
Вынужденное безделье томило Михаила. И тогда он решил отправиться один разведать подступы к горе.
На следующее утро, чуть только посветлело, Щербаков тихонько, чтобы не разбудить Осередко, надел свой высокогорный парашют и в полном снаряжении покинул базу.
Дорога была знакомой. Скоро Михаил добрался к подножию безымянной вершины. Отсюда он видел, как, подпирая друг друга могучими плечами, словно великаны, тянулись вершины горной гряды, задумчивые, седые... Какие тайны откроет вот эта, самая высокая, если взобраться на нее? Щербаков уже мысленно окрестил эту высоту — «Лена». Он знал, что 17 октября девушке исполнится 25 лет. В этот день он преподнесет ей покоренную вершину. Как неприступная крепость, гора гордо возвышалась над хаотическим нагромождением скал. Длинные сверкающие языки ледников спускались по склонам. Недавно выпавший снег тяжелыми гроздьями украсил карнизы вершины. Малейший толчок, и обманчивое спокойствие огромных снежных великанов может нарушиться, и тогда плохо придется тому, кто окажется на пути снежной лавины.
После короткого отдыха Михаил начал отыскивать подходы к вершине. В защитных очках, действуя ледорубом, Щербаков шаг за шагом преодолевал первую скалистую цепь. Ноги, обутые в специальные ботинки, привычно отыскивали малейший выступ. Там, где склоны были отвесные, приходилось забивать крюк и, зацепившись за него куском репшнура, подтягиваться на руках.
Солнце поднялось высоко, но не грело. Дыхание ледников словно охлаждало солнечные лучи.
Преодолев небольшую высоту, Михаил огляделся. Его мучило угрызение совести. Все-таки не хорошо, что он пошел один, оставив в лагере больного товарища и не получив согласия на восхождение Бархатова. Разведку он произвел, дорогу изведал, теперь следовало возвращаться. Но спортивный азарт захватил Щербакова. Нет, один на вершину он не пойдет, только преодолеет еще одно препятствие и возвратится.
С этими мыслями он двинулся дальше. Взобравшись на зубчатый выступ, альпинист оказался в горной складке. Пройдя по ее дну, он снова начал пробираться вверх. Еще препятствие — обледенелый водопад. Его Михаил преодолевал значительно дольше. Несколько раз совсем рядом срывались гигантские «сосульки» весом в десятки пудов. Они падали с тяжелым грохотом. Опасным оказался и спуск с самой высокой точки ледопада. Ухватившись одной рукой за выступ, Михаил вырубал под собой ступеньки, чтобы не скатиться вниз, а затем снова возобновлял подъем. Неподалеку выросла невидимая с подножия скалистая цепь. Отвесные склоны ее были почти совершенно гладкими. Карабкаясь осторожно, чтобы не провалиться в замаскированные трещины, Щербаков миновал и это препятствие и уже решил повернуть назад.
И вдруг...
С безымянной вершины отделился белоснежный дымок; он увеличивался и нарастал с невероятной быстротой. «Лавина!» — молнией мелькнула у Щербакова мысль. Что делать? Спастись невозможно, если не уйти от надвигавшейся сверху многотонной массы обледенелого снега.
Но куда?
Михаил быстро огляделся. Впереди, почти рядом, заметил небольшую щель в скале. Он не знал, что там, но раздумывать было некогда. Щербаков бросился к щели. Едва он добрался до нее, как лавина, чуть задержавшись на выступе скалы, готова была обрушиться на него... Щербаков просунул голову в расщелину. Внизу зияла бездонная пропасть.
Решение созрело мгновенно: «Прыгать».
Протиснувшись в отверстие и нажав рычаг парашюта, Щербаков бросился вниз... в следующую секунду послышался страшный грохот, и расщелина исчезла, закрытая кусками льда и затвердевшего снега.
ЩЕРБАКОВ
К вечеру того же дня, когда Щербаков ушел в горы, вернулись на базу Бархатов и его спутники. Все очень устали, но были довольны. В боковой, или, как еще принято называть у альпинистов, висячей долине, примыкавшей к безымянной вершине, удалось обнаружить минерал, содержавший в себе серебристые кристаллики титана. Теперь, даже если и не удастся найти полыновское ущелье, они возвратятся в Москву не с пустыми руками.
Первой подбежала к мужской палатке Лена.
— Кто-нибудь есть?
Ответил Осередко. Он все еще лежал. Боль в ноге хоть и утихла, но двигаться было трудно. Поудобнее устроившись, он рисовал. На мольберте вырисовывались контуры будущей картины. На вершине крутой скалы — альпинист, во взгляде и фигуре — торжество, радость победы.
— А где Михаил Георгиевич? — спросила девушка.
— Точно не знаю, но думаю, что он ушел по нашему маршруту, — ответил Осередко. — Я проснулся, когда его уже не было.
В палатку вошли остальные участники экспедиции. После коротких расспросов обступили картину.
— А ведь это Щербаков, — сказала Галя.
Лена еще раз взглянула на картину и только теперь заметила в лице человека, стоявшего на скале, знакомые черты.
Отсутствие Михаила тревожило, хотя он и раньше не раз отлучался в горы один.
Вечер прошел в хлопотах. Бархатов принял решение: через три дня сняться со стоянки, возвратиться в Хамзаабад.
За это время, если Осередко не поправится, Щербаков, Рашид и Туманов попытаются подняться на безымянную вершину и испытать высокогорный парашют. А затем — домой.
Кожухов больше всех радовался этому решению. Отпуск его кончался, и ему не хотелось возвращаться одному.
Спать улеглись поздно. Не могла уснуть Лена, думала о Щербакове. Она вышла из палатки и уселась на ящиках с образцами руд. Было безветренно и прохладно. Ярко мерцали далекие звезды, чернели силуэты гор.
Внезапно девушка услышала сзади чьи-то шаги.
— Кто это?
— Я.
— Ах, это ты, Виктор... Почему не спишь?
— А ты?.. Впрочем, можешь не отвечать, знаю.
Он подошел, уселся рядом, закурил.
Несколько минут длилось молчание. Малинин осторожно нашел руку девушки. Та отняла ее.
— Неужели я тебе так противен?
— Снова ты за свое, Виктор... Мне не хочется ни о чем говорить. Иди лучше спать.
— Ладно, больше не буду. Посидеть-то с тобой можно?
Девушка не ответила. Так они сидели, ни о чем не говоря. Потом Лена поднялась и ушла к себе.
Утром Щербаков не возвратился. Не вернулся он и к обеду. Тревога охватила всех. Бархатов решил отправиться на поиски. Вместе с ним собрались Малинин, Туманов и Рашид. Лена нетерпеливо следила за приготовлениями. Наконец, не выдержала и решительно сказала Василию Яковлевичу:
