Рон Гуларт - Искатель. 1990. Выпуск №6
Стараясь держаться подальше от собак, Конджер прошмыгнул под носом у тощего заспанного охранника и очутился на территории экспериментального комплекса.
По правую сторону от него начинался ряд куполов. На стенах каждого по-английски и по-испански было написано: «Станция Вытяжки Листового Протеина» — и стоял номер. Далее следовал ряд куполов, отданных в распоряжение уплотненных культур. Потом шел купол цвета глубинных вод с надписью: «Хлопковые экстракты» — и купол, где добывали из арахисового масла афлатоксин.
Узнав от Анжелики кое-что об Аво Энцерто, Конджер был в курсе, что старый ученый живет и работает под куполом с надписью:
«Дальнейшие Исследования в Области Протеина».
Пошатавшись по территории Фармца минут десять, он отыскал купол ДИОПа. Тот находился на самом краю болота, один из его крытых трапов, подобно огромной соломинке для коктейля, впивался в вязкую болотную жижу.
Энцерто ходил из угла в угол в своей лаборатории под огромным куполом. Это был высокий здоровенный старик с белыми косматыми бакенбардами. Поверх всесезонной пижамы на нем болтался белый халат, на ногах были японские шлепанцы. Он прижимал к груди пучок больших темно-зеленых листьев и удовлетворенно бормотал по-испански себе под нос: «Великий день для науки. Гигантский шаг вперед в области протеина, не говоря уж о гастрономии. Ага, хунте это придется по душе».
Конджер присел на жестяной стул в форме ведра.
— Профессор Энцерто, — произнес он и стал видимым.
Старый ученый кивнул ему.
— Buenos dias, senor, — сказал он. — Вы представляете себе, что я сегодня сделал?
— Нет.
— Я открыл возможность приготовлять из вонючей капусты блюдо не только приятное на вкус, но и на нюх, — пояснил Энцерто. — Эти же в «Вытяжке Листового Протеина» толкутся на одном месте. А сами считают, что если мне под девяносто, то мои мозги должны давно размягчиться. Как бы не так! Человек, почти всю свою жизнь посвятивший протеину, протеину и политике, такой человек, сеньор, навеки сохранит ясность ума. Приготовить вам блюдо из вонючей капусты?
— Спасибо, я только что позавтракал, — отказался Конджер. — Профессор, я из Соединенных Штатов. Я хочу вас предупредить.
— Предупредить меня? Да смех один, чем питаетесь вы, американцы. Это я должен вас предупредить. Все эти вэфлбургеры, пончики…
— Сети Сельхозагентуры хотят послать своего агента и убрать вас.
— Снова?
— В прошлый раз это было дело рук хунты.
— Quien sabe? — вздохнул старый профессор. Он швырнул листья вонючей капусты на длинный белый стол, над которым были подвешены различные воронки и трубки. — Стоит мне заняться политикой, как кто-то непременно покушается на мою жизнь. Вот что я вам скажу. В вашем возрасте человек считает, будто ему дозволено заниматься всем понемногу. Для вас фактор времени еще не имеет никакого значения. Смерть же преподала мне громадный урок. Теперь я знаю, что у каждого человека есть свои неотложные задачи. Когда я воскрес, я пообещал себе: «Аво, наплюем на политику. Твое место в лаборатории среди листьев и семян. Ты должен посвятить себя листьям и семенам». Вот почему я очутился здесь и чувствую себя гораздо счастливей, хоть и понимаю, что предал ДИОП и кое-кого из моих прежних соратников.
— Китай II считает, будто вы в слишком дружеских отношениях с хунтой, — сказал Конджер. — Они боятся, как бы вы не рассказали им о Дреме.
Старик фыркнул со смеху.
— Уже рассказал. То немногое, что мне было известно, я давно выложил хунте. Ну, за исключением некоторых подробностей.
— Каких подробностей?
— Я чувствую, что обязан держать в тайне имя двойного агента, который первым изобрел это воскрешение. И еще кое-что, о чем и вам не расскажу, — изрек Энцерто. — Где, вы сказали, служите?
— В Секции Самобытных Дарований Агентства Ремонтных Функций.
— Ах да, Самобытные Дарования. Чем и объясняется ваше появление из ниоткуда. Должно быть, это любопытнейшее занятие — превращаться в невидимку. Не посвяти я всю свою жизнь протеину, я мог бы и вашу науку продвинуть. В юности у меня наблюдались некоторые половые извращения, и мне всегда казалось, что невидимке куда легче…
Из какой-то воронки над столом раздался сигнал. На стол плюхнулся пакет из пластика.
— Эй, Аво, — раздался металлический голос из воронки. — Попробуй-ка вот это.
Конджер выпрямился. Как бы ни был искажен этот голос, ему он показался знакомым.
Энцерто прочитал ярлычок на пакетике:
«Протеиновый леденец, полученный из джута».
— Ну и денек! Одно открытие за другим! — воскликнул он. — Мы вот уже сколько месяцев над этим потеем. — Он раскрыл пакет и отломил кусок от буро-зеленого леденца.
— Постойте, — сказал Конджер, вставая со своего места.
Старый профессор положил леденец в рот и в задумчивости пожевал его.
— Нет, нет, еще не то. Что они…
Он рухнул лицом вниз.
— Верзила Мак, — произнес Конджер, вдруг поняв, чей голос он слышал из воронки. Он перевернул профессора на спину и подложил ему под голову руку.
— Кристос. — едва слышно произнес Энцерто. — Кристос с буквы К.
— Что?
— Двойной…
Старик был мертв.
Конджер опустил голову профессора на пол. Из воронки раздался густой металлический смех.
— Эй, проф, как вам наш леденец?
Это был голос Верзилы Мака.
Конджер несколько секунд глядел на воронку. Потом обернулся невидимкой и вышел из лаборатории.
Джиэр отправил в рот несколько пропитанных пивом подмороженных раковых шеек, нанизанных на вертел.
— Ну, ну, блудный агент, — сказал он, похрустывая ледком. — Куда же тебя занесли черти?
— В Сент-Норберт, — ответил Конджер. — Столицу Урбании. — Сзади пиксфонической установки стояла перед полуавтоматическим гардеробом Анжелика и раздевалась. Конджер перевел взгляд с нее на экран. — Мне необходима кое-какая информация.
— Всем она необходима, — сказал шеф Секции Самобытных Дарований. Запихнув в рот новую порцию раковых шеек, он вытащил пачку желтых и синих блокнотов. — Тиефенбачер рвет и мечет.
— Тиефенбачер?
— Он в настоящее время является шефом АРФа, а следовательно, моим непосредственным начальником, — пояснил Джиэр.
— А я считал, что им является Синковек.
— Ты, Джейк, в этой своей проклятой глуши окончательно отошел от реальной жизни. На прошлой неделе обнаружилось, что Синковек посылал шифровки непристойного содержания одной агентессе АРФа, и сенат дал ему отставку. Кстати, ты все сожительствуешь с этой девчонкой из СНБ?
