Галина Краснова - Контрактер. Новая Кровь. Ассасин
С недовольным стоном я все же выпуталась из простыней и одеял, решив, что с планами на день можно разобраться и после большой чашки бодрящего чая из трав, собранных лично мною. Оглядев устроенный намедни бардак, я скривилась. Да уж, есть за мной такой грешок — когда не в ладах с собой, то разбрасываю вещи. Одежда горкой свалена на тахте — вчера все перемерила и разочаровалась. Выгляжу в этих тряпках как деревенская дурочка, а хочется быть городской барышней. Наверное, надо обновить гардероб, но у меня ведь нет никого, кто бы посоветовал в этом вопросе что-то дельное. Разве что Тристан, но и этот насоветует что-то в стиле «ночных бабочек». А, все равно лучше чем сейчас…
На столе развал из приобретенных книг и старых тетрадей с записями по алхимии и знахарству. Это я начала разбирать свои вещи. Рядом с решетчатой перегородкой свалены мешочки с травами и склянки с готовыми снадобьями, мазями, притирками и жидкими компонентами.
— Ну что ж, проблема скуки решена, займусь сегодня уборкой.
Порывшись в куче одежды, я отобрала самую не мятую юбку, красного цвета длинной до колена, и черную блузку с рюшами, подаренную Велиссой на последний день рождения, после чего направилась в свою ванну приводить себя в порядок. Получилось довольно мило. В целом можно было охарактеризовать мой новый образ как «небрежная элегантность с элементами романтичности». Юбка из бархата выглядела бы строго, если бы не имела столь яркий алый цвет и мягкие складки. Блузка делала вид, что у меня есть грудь как минимум среднего размера, а не эти два недоразумения, как половинки яблока, хоть и большого. А волосы, собранные в низкий пучок с выпущенными на волю несколькими завитыми прядями делали меня похожей на огненную фею.
— Не красавица, конечно, но что-то во мне есть, — подмигнула я зеркалу.
— Разговариваешь сама с собой, подруга? А не пора ли мне вызывать дружелюбных парней в белых халатах? — ворвался в мои размышления голос подкравшейся Машки.
— Тебя стучаться не учили? — хмуро спросила я ее, чувствуя, как хорошее настроение меня покидает.
— Ну ты бы все равно предложила мне войти. Я лишь экономлю время! — радостно заявила она и, выхватив из косметички флакон с духами, принялась ими мазаться. — Что за аромат? Прикольный. Подаришь?
Отобрав флакон и аккуратно поставив его на столик, я со всем возможным спокойствием выдала:
— Это спрей для волос. Гарантирует быстрый рост и пышность даже самой редкой шевелюре.
Кажется, Машка приняла это слишком близко к сердцу. Иначе, зачем она стала так ожесточенно тереть шею, запястье и мочки ушей? Решив продолжить шутку я наложила маленькую материальную иллюзию щетины, после чего насладилась пронзительным визгом. Впрочем, совесть мне помешала порадоваться этому как следует. Иллюзию пришлось снять.
— Маша, никогда не бери у меня что-либо без спроса. Многие мои составы, с виду безобидные, могут стать смертельными. А эти духи тем более никогда не трогай — это подарок тетки. Она подарила мне этот флакон незадолго до смерти, в тот день, когда я закончила свое обучение знахарству у нее.
Иномирянка перестала чесаться и злобно уставилась на меня.
— Ну ты стерва! Просто сказать было сложно? — закричала она, хватая меня за ворот блузки.
— А ты, когда просто говоришь, не понимаешь. И однажды тебе это будет стоить жизни, если вовремя не исправить этот недостаток, — спокойно ответила я, разжимая ее пальцы по одному.
— Ты… ты… мерзкая, холодная жаба! — наконец разжала она пальцы, но явно для того, чтобы ударить.
— То, что я лучше тебя контролирую свои эмоции еще не означает, что я холодная! — взъярилась я. — Просто ты импульсивная безмозглая хмарка!
— Оу, а у вас утро всегда начинается с таких комплиментов? — помешал мне продолжить высказывание собственного мнения голос Тристана.
— Пшел вон, пшеничноголовый ушастик, — огрызнулась Машка, но тут же вернулась к прерванной «беседе». — Это я-то дура? Сама втрескалась с первого взгляда в какую-то рыбу. Наверняка он такой же холодный как ты!
— И это мне говорит девица, запавшая на Императора с полувзгляда, у которого вместо сердца свод законов Империи! — закипела я, сама себе удивляясь. Обычно меня так просто из себя не вывести. Однозначно, мать виновата. А кто еще?
— А я-то тут при чем? — удивился Макс, тоже входя в комнату и стаскивая с головы капюшон плаща.
— Друг, ты сейчас попал на уникальное представление под названием «кошачья драка». В правом углу ринга темпераментная Мария, готовая зажечь сердца своих болельщиков. В левом углу ринга — обычно невозмутимая Талиока, готовая бороться за свою любовь. На кого ставишь?
Тристан насмешливо улыбнулся после своей подковырки, чем вызвал бурю негодования с нашей стороны.
— Таль, ты на что ставишь? На то что мы побьем этого олуха, или на то, что он все-таки сумеет удрать? — зловеще спросила Машка, меняя свою диспозицию.
Тристан понял, что может получить по шее и попытался ретироваться, но дорогу к отступлению перекрыл… Макс?
— Ты оскорбляешь мою невесту, — недобро оскалился император.
Что-то здесь не так. Нам не свойственно вести себя столь агрессивно. Что-то здесь не чисто. Ох, как же хочется схватить сковородку и постучать ею по этим пустым головам, чтобы послушать звон.
— Стоп… не правильно — пробормотала я, хватаясь за голову. — Что-то заставляет нас ссориться.
Неожиданно на меня накатила боль, свалив на колени. Это было похоже на огненную волну, выжигающую все нервные окончания, на агонию. Я закричала, чувствую, как просыпается… Оно.
— Опять ты вляпалась, ребенок, — прошелестел у меня в голове голос, принося с собой прохладу и облегчение. — И за что моему народу такое наказание?
— Что происходит? — мысленно спросила я Голос Предков.
— Заклятие ненависти. Найди источник, ребенок, — как-то презрительно фыркнул Голос. — И поторопись.
Боль притупилась, отойдя на второй план, и я смогла осмотреть комнату. Машка уже лежала у стены на обломках моего стеллажа, а Тристан и Макс сцепились, как бешеные псы.
— Остановитесь! Вы же друзья! — прохрипела я, чувствуя, как саднит горло, а из носа тоненькой струйкой течет кровь.
От глухого рычания, наполненного жаждой крови, у меня волосы на затылке стали дыбом. Мне показалось, что в комнате за секунду установилась минусовая температура, и все мышцы намертво смерзлись. В развороченном дверном проеме стоял Молчун, из оскаленной пасти которого капала белая пена.
— Молчун, нет… Место! Сидеть! — попыталась я его остановить, но лишь привлекла внимание.
