Луи Жаколио - Собрание сочинений. В 4-х т. Том 1. В дебрях Индии
В голове Эдуарда сразу промелькнула мысль, что перед ним находится убийца полковника или, по крайней мере, один из его сообщников. Что нужно было в этот час старому нищему и его спутнику в Джахара-Бауге? Не их ожидал он встретить здесь.
Странное происшествие случилось сегодня при заходе солнца с молодым офицером. С тех пор как он находился в Биджапуре, он каждый вечер отправлялся на террасу дворца, где жил вице-король, и любовался чудными переливами света заходящего светила среди грандиозных развалин древнего города. Это зрелище умиротворяло его поэтическую и мечтательную душу, и ночь часто заставала его в созерцании останков другого века, которых ничто не могло спасти от разрушения.
С одной стороны у конца террасы возвышалась средняя стена второго дворца; в ней устроен был ряд отверстий, которыми заканчивались, вероятно, ходы в толще стен для проветривания потайных частей дворца.
Эдуард Кемпбелл стоял, прислонившись к стене, и с тихой, безотчетной грустью любовался прелестным мавзолеем из белого мрамора, воздвигнутым в честь царицы Нухурмаль. Вдруг он невольно вздрогнул… Странные слова, как бы выходившие из глубины камня, поразили его слух… Он отскочил от стены, и странный феномен прекратился… Он принял прежнее положение — и до него снова долетели звуки, которые он мог приписать только человеческому голосу, но они раздавались не так громко, как в первый раз, когда он ясно расслышал: «Весь Декан по первому сигналу»…
Одно из отверстий находилось почти на высоте его лица; он инстинктивно приложился к нему ухом и с этой минуты мог с возрастающим интересом следить за разговором, который, по-видимому, начался уже некоторое время тому назад и теперь подходил к концу.
— Ты ручаешься за четырех раджей Юга? — спросил первый голос.
— Как за себя, — отвечал второй, — они знают, что сэр Лоуренс приехал в Биджапур с целью низвергнуть их, и предпочитают борьбу унизительному рабству.
— Особенно, если народ узнает, что Сердар вернулся в Индию инкогнито, чтобы стать во главе движения. Тогда за оружие возьмутся все, и общий поток увлечет за собой и навабов.
Сердар, Фредерик де Монморен, его дядя — в Индии!.. При этих словах Эдуарда Кемпбелла охватило такое сильное волнение, что у него кровь прилила к голове, в ушах зазвенело, голова закружилась и он вынужден был прислониться к стене… Это помешало ему слышать ответ второго собеседника, из которого он узнал бы, что это был именно Сердар.
— Ты придешь слишком большое значение моему влиянию, Анандраен, — сказал Сердар своему другу.
Оба продолжали свой секретный утренний разговор в комнате Анандраена, куда тот удалился для отдыха. Не подозревая, кто были эти собеседники, Эдуард Кемпбелл все же узнал из их разговора все подробности заговора, силы, на которые рассчитывали его руководители, и день, назначенный для восстания. Он слышал также, что незнакомцы назначили вечером свидание в Джахара-Бауге, в павильоне дорванов, но о цели свидания он не расслышал; говорившие понизили голос, как поступают обычно при сообщении какой-нибудь важной тайны.
Не заботясь о том, чтобы обнаружить убежище, где скрывались заговорщики, молодой офицер погрузился в тяжелые размышления… Как должен он вести себя после такого серьезного открытия? Донести? Но ведь вождь предполагаемого восстания — брат его матери, спаситель полковника Кемпбелла в Хардвар-Сикри, Фредерик де Монморен, его дядя… Англичане начнут преследовать его; они, быть может, даже пошлют его, Эдуарда Кемпбелла, во главе отряда и затем повесят несчастного, как разбойника с большой дороги… Молчать? Но ведь своим молчанием он будет способствовать восстанию, которое может навсегда уничтожит британское владычество в Индии.
В этот момент он и решил отправиться в Бомбей, чтобы рассказать обо всем леди Кемпбелл и полковнику и получить от них совет, как поступить. Но прежде чем отправиться в большой город Малабарского берега, он решил присутствовать на свидании двух таинственных лиц в Джахара-Бауге, надеясь получить еще более драгоценные сведения… Задержанный вице-королем, он пришел во дворец брахматмы лишь для того, чтобы увидеть, как уходили незнакомцы. Единственное, чего он добился в этом ночном путешествии, — он узнал виновников или сообщников убийства Уотсона. Никто другой, кроме брахматмы, не мог вложить оружие в руку убийцы.
Молодой офицер принял наконец решение; конечно, он один не мог арестовать двух заговорщиков, которые были несомненно вооружены и достаточно сильны, чтобы защищаться; но он нашел нужным следовать за ними, чтобы узнать место, которое служило им убежищем, а также путь, каким они попадали в потайные части дворца Омра. Когда они прошли мимо рощи карликовых пальм, он еще раз прислушался, надеясь поймать на лету обрывки их разговора. Но он заметил, что имеет дело с людьми осторожными: понизив голос так, что они могли слышать только друг друга, индусы для большей предосторожности говорили еще на наречии, которое было неизвестно в Декане.
Разочарованный Кемпбелл последовал за ними на некотором расстоянии, чтобы не обратить на себя их внимания. Дорога делала постоянные повороты среди развалин, и он иногда терял индусов из виду на несколько минут. Но затем снова показывались их силуэты, казавшиеся еще более мрачными на фоне темного ночного неба.
Индусы шли прямо к дворцу Адил-шаха. У Кемпбелла блеснула тогда мысль, что их легко будет арестовать с помощью шотландцев, посты которых были расставлены в разных местах вокруг дворца. Причастность этих людей к убийству Уотсона была вполне установлена и оправдывала задуманную им крайнюю меру; все указывало также на то, что перед глазами его находились два заговорщика, разговор которых он нечаянно подслушал.
Впрочем, чтобы не компрометировать Сердара, он решил пока молчать о том, что слышал случайно, и объяснить свой поступок тем, что он считал пандарома причастным к убийству Уотсона.
Кемпбелл продолжал следовать на незнакомцами, рассчитывая, что в наиболее удобный момент он набросится на пандарома и вызовет находившийся поблизости шотландский караул. План молодого офицера был задуман очень хорошо и, может быть, удался бы, имей он дело с обыкновенными противниками; но Кемпбелл не знал, какую тонкость органов чувств развивает жизнь, полная всевозможных засад, у тех людей, которым приходится ее вести. Не прошло и пяти минут с тех пор, как он шел по следам незнакомцев, как последние уже поняли, что их выслеживают.
— Чего нужно от нас этому человеку? — спросил Анандраена Сердар (это и был знаменитый авантюрист, который вместе со своим другом приходил в Джахара-Бауг, чтобы переодеться).
