Аркуда. Князь тайги - Даниэль Брэйн
Громко выдыхая сквозь зубы, я села, кутаясь в куртку. Что сна сегодня не будет, стало понятно, и, может, это и хорошо – под утро мы замерзнем без движения, но силы восстановить за какие-то три часа мне совершенно не удалось. Невыспавшаяся я и в комфортных условиях была очень злая, сейчас меня бесило каждое слово, сказанное пусть и не мне.
– Тихо!
Я открыла было рот, чтобы рявкнуть и на Мимимишика, но поняла, что он неспроста так вытянулся и замер. На какой-то миг он растерял свою полусонную апатию, и передо мной стоял уже не вышедший в тираж бывший бандит, а некто, кого стоило опасаться. Но иллюзия, к счастью, была недолгой.
– Что там? – спросила я, надеясь, что голос звучит с любопытством, а не с испугом. – Зверь?
– Ходит, – неопределенно ответил Мимимишик. Я подтянула к себе ноги, обняла колени руками и уткнулась в них лбом.
Если я отсюда выберусь – когда я отсюда выберусь, куплю путевку в самый старушечий санаторий, плевать, что последний ремонт там делали перед визитом Леонида Ильича, плевать, что там плесень времен Наполеона, еле теплая вода два часа день кому хватит и кровати помнят еще солдат Суворова. Главное, что там будут обычные старики, люди понятные, простые, непритязательные, искренние, и лучше я все эти три недели буду выслушивать устаревшие советы, как мне правильно прожить свою жизнь – мне нужна будет перезагрузка от моего круга. От них слишком много шума и действий, которые не нужны. И информации, в которой нет никакой необходимости. Недоговоренностей. И обмана.
И тут я вспомнила про ветку, которая хрустнула в моем сне.
– Диана? – окликнул меня Аркудов, но я уже вскочила и крутила головой, пытаясь понять, откуда мог идти звук. Откуда бы он ни шел – это было очень, очень близко.
Я решительно подошла к краю поляны и сдерживалась изо всех сил, чтобы не заорать во все горло. Я убеждала себя, что пощечины не помогут. Я вдалбливала себе в голову, что не поможет даже, если я усажу эту дрянь задницей прямо в костер, предварительно выдернув космы. Никакие меры уже не помогут – в голове полторы извилины, причем одна осталась со школы, от ободка.
– Милена? Выходи, – негромко и очень зло сказала я. Я не была уверена, что она здесь, именно здесь, но – где-то рядом. Она не стала бы уходить далеко, чтобы не терять из виду огонь костра, она не настолько дура – нет, настолько, но у нее в голове с мозгом размером с мозг муравья какие-то только ей ведомые причинно-следственные связи и все-таки присущий любому живому существу инстинкт самосохранения. – Выходи, если я тебя выволоку, мало тебе не покажется, обещаю.
Ничего. Но какой-то всхлип я действительно разобрала.
– Ты сама напросилась, – и я ступила в хрустнувшие кусты.
– Ой, уйди, – и Милена, толкнув меня в плечо, пронеслась ланью – больше весом, чем грацией. Мне от нее досталось довольно сильно, но взбесило меня не это, а то, что она потрепала мне и без того выжженные проклятым лесом нервы.
Я повернулась, готовая выдрать ей лохмы. Никогда в жизни я не нападала на людей, никогда мне в голову не приходило вырывать что-то нужное силой. Способы для тех, у кого нет ума, но мать в свое время настояла, чтобы я походила на курсы самообороны, и сейчас эти навыки могли мне пригодиться – именно потому, что Милена понимала только ор и тычки. Я помнила, как заставил ее работать Мимимишик, скорее всего, не самой любезной лексикой.
А мог бы, подумала я, и пинком. Или она уже знала последствия.
– Я тебе вообще безразлична, да? То есть я ушла, и меня нет, и все равно, да? Какая же ты скотина! Скотина, скотина, у меня слов больше нет!
Милена висела на Мимимишике и лупила его кулачками в грудь, и во всем этом фарсе был единственный плюс. Если кто-то и был неподалеку, человек или зверь, то уже держал путь к китайской границе.
– Истеричка! – выплюнула я. Аркудов отмер и принялся отдирать от Мимимишика Милену.
– Я же беременна от тебя! А ты, скотина такая!..
Вот это поворот, не слишком удивленно подумала я. Конец очередной серии нашего мыла, ждите новый сезон.
Мимимишик равнодушно схватил Милену за шиворот и оторвал от себя. Она ревела, пыталась до него дотянуться, и, вероятно, эта сцена была у влюбленных не первой. Я наблюдала уже с интересом – так, что «behind the scene». Одно дело – видеть это в кино и досадовать на фиговую режиссуру и паршивый сценарий вкупе с дерьмовой игрой, другое – воочию, с людьми вроде бы на первый взгляд адекватными.
– Я дурак? – пожал Мимимишик свободным плечом. – Я же предохраняюсь. Нафиг бы ты мне нужна?
Он разжал пальцы, Милена шлепнулась на ноги и побито уставилась на него. Я же пыталась понять, какие чувства во мне вызывает сам Мимимишик. Пожалуй, немного опаски и все больше искреннего восхищения. Выдержка – то, что сложно не оценить.
– Спокойной ночи, – громко пожелала я и пошла к лежаку. Милена с воем кинулась опять к краю поляны, я села, кое-как взбила ветки. – Надеюсь, я завтра проснусь от грохота вертолета. Еще одна такая веселая ночь, и я уже за себя не ручаюсь.
– Ты голодная просто, Дианочка, – вспомнил обо мне Аркудов. – Поэтому злая.
– Вот с тебя и начнем, – пообещала я, укладываясь. – Ловите эту психованную без меня.
Какое-то время все было тихо. Птица, оравшая в лесу, и та заткнулась от наших воплей. Продолжал строить свое дупло только дятел – или что это было: тук-тук-тук, и опять: тук-тук-тук-тук.
– …И-и-ите-е-е!..
– Ну что там опять, – сжимая кулаки, простонала я.
– …А-ау-у!..
Глава десятая
– Это что? – выдохнула я – не вслух, раздраженно, сквозь зубы. Интонации показались мне неестественными и разными: первая – испуганная, вторая – недоуменная. Странный порядок, должно быть наоборот. Проклятый лес путает нас и пугает, он путает и пугает меня до дрожи, почти до паралича, но Милена меня достала своими выходками так, что даже страх отступил на последний план. – У этой идиотки еще батарейка не села?
Я повернулась на другой бок. Сейчас ляжет Аркудов, и я окажусь с ним лицом к лицу. Я приподняла голову, посмотрела на Мимимишика. Он был опять безэмоциональным, стало быть, я права, Милена взялась за старое и теперь пищит, чтобы ей помогли снять штаны или белка
