Джеймс Лусено - Тысячелетний сокол
«Мне всегда будет недоставать тебя — даже невзирая на то, кем ты стал».
Как дочь Тенел Ка, Аллана была чуме’дой — наследницей трона Хейпанского консорциума. Но после того, во что вовлек ребенка Джейсен, — и из боязни, что тайна ее происхождения раскроется, — Тенел Ка пожелала уберечь дочь от опасности и удалить подальше от политических интриг, ставших в консорциуме обычным делом. Она объявила о смерти Алланы от штамма нановируса, а сама отдала девочку под опеку Хана и Леи. И они охотно ее приняли, испытывая радость от каждого мгновения, проведенного с ней.
Изначально предполагалось, что чувствительная к Силе Аллана будет посещать академию джедаев, которую перевели на Шеду-Маад близ Терефона, что в Эфемерной туманности, но этот план пришлось пересмотреть. Тенел Ка понимала, что дочери будет безопаснее с супругами Соло, чем в академии. Неугомонной Аллане будет трудно усидеть на уроках, а мысль о том, чтобы оттачивать навыки в Силе, занимала ее куда меньше, чем возможность слушаться инстинктов и разгадывать тайны бытия на свой собственный манер.
«В детстве ты был таким же, — пришло на ум Лее. — По временам больно от мысли, сколь многое от тебя перешло к ней. Больно — но и радостно тоже».
Аллана редко говорила об отце, которого едва знала. Когда сбившийся с пути Джейсен возжелал повелевать судьбами Галактики, он похитил дочь в надежде вынудить Тенел Ка поддержать его дурные замыслы. Хан и Лея помогли вернуть девочку — и лишь тогда узнали, что Джейсен ее отец. Жизни этого ребенка все время кто-то угрожал: хейпанские заговорщики, воины из улья килликов, наемные убийцы. Но предательство Джейсена ударило больнее всего — его поступок положил преждевременный конец ее детству. Навсегда ушла та девочка-несмышленыш с носом-пуговкой, которая однажды обозвала джедаев йедаями и которая нарекла своего плюшевого тонтона именем доброго человека, впоследствии назвавшегося ее отцом.
Лея догадывалась, что Аллана молчит о Джейсене не потому, что окончательно и бесповоротно выбросила его из головы, а лишь потому, что спрятала мрачные воспоминания о нем там, где их невозможно найти. Что-то подобное испытывала и сама Лея, когда узнала, что ее настоящий отец — Дарт Вейдер, и долгие годы жила в страхе, что ее дети унаследуют ту же самую слабость перед темной стороной Силы, какую проявил Энакин Скайуокер.
Если говорить о Джейсене, ее страхи воплотились в жизнь.
Столько лет Джейсен воплощал в себе новую надежду Ордена джедаев. Он познал Силу до самых глубин и объездил Галактику от края до края. И чем все обернулось? Он пал жертвой той же жажды власти, которая сгубила жизнь Энакина Скайуокера. Он настолько покорился обретенному могуществу, что стал неузнаваем для родителей задолго до того, как его настигла неотвратимая смерть.
Неотвратимая смерть.
Лея всякий раз соглашалась с Ханом, стоило ему заговорить об этом. Но материнскому сердцу всегда труднее отречься от сына. Да, Джейсен стал чудовищем, но ведь жизнь ему дала Лея — она вскормила его и воспитала, и любила несмотря ни на что. Его смерть будет терзать ее до конца дней.
«Ты подвел нас, но и мы тебя тоже. Не сумели спасти и вернуть к свету».
— Быть может, партия в дежарик поможет вам развеяться, госпожа? — спросил Ц-3ПО у Алланы.
— Не сейчас, Трипио, — ответила девочка.
Лея продолжала наблюдать. Эти двое все еще привыкали друг к другу, но уж лучше 3ПО, чем тот дроид-защитник с ангельским личиком, который был спутником и телохранителем Алланы в первые годы ее жизни.
— Ба, а зачем дедушке этот старый корабль? — внезапно полюбопытствовала внучка.
Лея улыбнулась почти рефлекторно — столько воспоминаний разом вызвал к жизни этот вопрос.
— Они с кораблем неразлучны уже много лет, солнышко. Знаешь ведь, как люди держат альбомы с голографиями, чтобы освежить в памяти события, места, лица старых друзей? «Сокол» для дедушки — такой вот альбом. Здесь кругом — сплошные воспоминания.
Аллана обдумала услышанное:
— И поэтому он ничего здесь не меняет? Хочет запомнить все таким, как было раньше?
— Видимо, так. — Понизив голос, Лея добавила: — Да и с кредитами сейчас негусто, если ты вдруг не заметила.
Глаза девочки зажглись.
— Ага.
— Все починил, — окликнул их Хан, вскарабкавшись по лестнице из ходового отсека так, словно все еще был молод и полон энергии. — Трипио, давай заводи, а я здесь пока приберусь.
Ц-3ПО застыл на месте:
— Вы уверены, капитан Соло? Вы же знаете, как я…
— Приглуши динамики, Золотник. Пилотом ты станешь только через мой труп.
— Но, сэр, зачем тогда?..
— Прогрей двигатели и включи автопилот. Я быстро. — Когда дроид, лязгая суставами, засеменил в кабину, Хан перевел взгляд на Лею и Аллану: — Ну а вы здесь о чем болтаете?
— Да так… О своем, о девичьем, — улыбнулась Лея.
Аллана кивнула:
— Ага. О девичьем.
Уловив на лице Хана подозрение, Лея бросила взгляд на внучку:
— Вообще-то Аллана спросила меня, почему ты до сих пор летаешь на «Соколе», и я пыталась придумать разумное объяснение.
— Да, дедушка, почему мы не пересядем на новенький корабль — тот, который дала нам мама?
Хан сделал кислую мину:
— Полностью автоматизированное чудо современной техники гарантированно избавляет от любых стрессов пилотирования? Тогда отчего бы и личного шофера не нанять?
«Сокол» внезапно ожил и пришел в движение.
— Молодчина, Трипио! — крикнул Хан в сторону кабины.
— Дедушка хочет сказать, — вставила Лея, — что он обожает щелкать тумблерами и рубильниками и тянуть за всевозможные рычажки.
Аллана внимательно посмотрела на него:
— Значит, в этом все дело? Ты очень любишь тянуть рычажки и… тумблеры?
— И лупить кулаком по навикомпьютеру — про это тоже не забудь, — добавила Лея, с трудом подавив улыбку.
— И стучать по потолку, — сказала Аллана, явно упиваясь собой.
Хан упер руки в бока:
— Эй, так делают все нормальные пилоты. Нормальные пилоты не приказывают какому-то компьютеру, чтобы тот делал всю работу за них.
— И эти пилоты все время чинят поломки? Каждый раз, когда куда-нибудь летят?
Хан открыл было рот, чтобы ответить, но слова застряли в горле. Внучка была права. Каждый новый перелет во что-нибудь им обходился. Корпус ржавел, детали изнашивались, межпалубные перекрытия гнили. Хан настолько сроднился с кораблем, что остро переживал все его недуги, потеряв всякий сон. Но как объяснить это семилетней девочке, носившей новенький с иголочки переливчатый комбинезон из нановолокон?
