Збигнев Ненацкий - Новые приключения Самоходика
Так шел Черный Франек.
Я был уже недалеко. Пробираться дальше не следует. Мне не надо было видеть их, а слышал я каждое слово.
Я лег на спину. Спрятавшись в чаще малины, видел над собой только массу неба с небольшими белыми облачками, которые то и дело закрывали солнце. Еще я заметил большую цаплю, которая медленно махая крыльями летела на запад.
— Привет! Бью челом! — Услышал я голос Черного Франека. — У вас ко мне какое-то дело? Так передал мне мой кореш…
Вацек Краватик торопливо пригласил:
— Пожалуйста, садитесь. Может, сигаретку? У меня «Кармен».
— Не люблю, — буркнул Черный Франек. — Я курю «Спорт».
Послышался треск зажженной спички, потом до меня донесся душистый запах "Кармен" и похожий на запах тлеющей тряпки дым «Спорта».
Теперь отозвался Бородач:
— Жаль времени на церемонии. Скажу вам сразу в чем дело. Только, пожалуйста, не поймите нас неправильно. Мы попросили вас встретиться с нами, потому что знаем, что вы вожак мальчишек и расположились над этим озером. Вы их некоронованный король…
Бородач начал с похвал. Однако Черный Франек был очень хитрый. Он пренебрежительно, даже насмешливо перебил его:
— Синьор, я не играю в аристократические титулы. Достаточно, что вы князь спиннинга и я курю себе «Спорт» с вашей светлостью.
Бородач сделал вид, что не заметил насмешки и продолжал тем самым ласковым тоном:
— Приступим к делу. У нас украли сумку. Мы не хотим искать кто это сделал и не намерены заявлять об этом в милицию…
— О, простите. Кражи меня не интересуют, — буркнул Черный Франек. И, наверное, негодуя вскочил, потому что Бородач торопливо сказал:
— Сядьте и выслушайте до конца. Никто не обвиняет вас в краже. Речь вот о чем. У нас украдена сумка. В ней были всякие вещи, например, замечательный финский нож, компас, сто метров лески на катушке, комплект французских блесен, запасной колокольчик к спиннингу типа «Рекс» и комплект цветных авторучек. Но нам это безразлично. Мы сможем пережить эту потерю: речь идет только об одном: о рыболовной карте Озерища. Вы же понимаете, что для того кто не увлекается рыболовством, такая карта просто ненужная бумажка! Но для нас, особенно для моего приятеля, который хочет в этом году получить золотую медаль, потеря карты является непоправимой.
— Понимаю. Но при чем здесь я?
— Эту сумку украл кто-то из мальчишек, слоняющихся у озера. Вы их вожак и вам легче, чем нам, узнать кто это сделал. Мы не хотим, чтобы то лицо наказали. Мы хотим получить назад свою карту и готовы выкупить ее у вас.
— Я дам сто злотых, — вмешался Вацек Краватик.
Черный Франек только рассмеялся.
— Что вы, ваша светлость? За сто злотых я могу почистить вам ботинки, а не найти рыболовную карту. Если вы начнете разговор с тысячи злотых, то я подумаю, не стоит ли разведать где теперь та карта.
— Тысяча? Вы с ума сошли, — рявкнул Краватик.
— Тогда всего вам хорошего, а я пойду своей дорогой, — сказал Черный Франек и снова встал.
Бородач начал улаживать спор.
— Спокойно. Только без нервов. О цене мы сможем договориться. Но сначала хотим знать: вы сможете достать нам карту?
Наступило молчание. Черный Франек немного подумал, а потом сказал:
— Посмотрим. Я наведу справки. Может, кто-нибудь и знает что-то о карте. Ответ дам завтра в такое же время и на этом же месте. Только предупреждаю, если это дело как-то связано с милицией, карты вы не увидите. А теперь позвольте откланяться.
Я услышал удаляющиеся шаги: он пошел обратно через вересковые заросли. Был удобный случай, украдкой следуя за ним, обнаружить лагерь. Однако я не мог двинуться с места, пока те двое сидели в ложбине.
— Вот негодяй! Тысяча злотых! Наглость! — Сердился Вацек.
Бородач буркнул:
— Ну и что? Надо было следить за сумкой. Ты даже не знаешь, сколько трудов мне стоило достать ту карту.
— Ты говорил мне, что купил ее у какого-то типа.
— Купил? — Раздраженно фыркнул Бородач. — Украл, а не купил, хотя с наилучшими намерениями. Тот тип показал мне карту и предложил купить. Но он был причастен к делу с фальшивыми ценными марками и его посадили. Я знал, что карта в его комнате в шкафу и я отправился к нему домой, заговорил зубы его матери и когда она пошла на кухню поставить чай, я украл карту, понимаешь? Зачем ему карта? В тюрьме она ему не пригодится, — Насмешливо хихикнул он.
— Карту найдем, — сказал Краватик. — Найдем, хотя бы я должен был выложить пять тысяч. Эта карта возместит нам все сторицей.
Они встали и направились к яхте. Бородач еще что-то говорил Вацеку, но слов уже нельзя было разобрать.
Когда они отошли далеко, я осторожно высунул голову из малины и посмотрел вокруг.
Вацек Краватик и Бородач входили в воду, чтобы по отмели добраться до яхты. Черный Франек шел напрямик через заросли вереска и подходил к группе низких сосенок. Я не мог следовать за ним, потому что он, оглянувшись, сразу же увидел бы меня. Поэтому я побежал на заросший деревьями берег и прячась за стволами ольхи, пробирался к тому месту, куда как мне казалось шел Черный Франек. Я понятия не имел, что спешу навстречу новому приключению.
Глава седьмая
Пустырь на Чаплинке. Шайка требует выкупа. Капитан Немо атакует. Страшные минуты отряда Черного Франека. Затея Капитана Немо. Нарекания мальчишек. Я нахожу тайный лагерь. Неблагодарность господина Анатоля. Марта расспрашивает меня. Дуб Капитана Немо. Я пишу Немо письмо.
Чаплин или Чаплинец, — это огромный остров, по форме почти круг диаметром не менее полукилометра. Как и на большинстве островов на Озерище, берега его заросли деревьями, а на середине кое-где видны низкие сосенки. Только в отличие от холмистых островов — Буковца или Лугового — Чаплинец ровный как огромная сковорода.
Лучше всего это видно в пору летней жары. Весной Чаплин остров покрывается молодой травой, крестьяне гонят сюда коров и лошадей на выпас; но чем ближе июль, тем сильнее высыхает земля, а зелень встречается еще только на берегах, в тени деревьев и над водой. Середина Чаплина становится неплодородной пустыней, раскаленной солнцем.
Путешественник, который прибудет сюда именно в такое время, окажется в мрачной и гнетущей местности. Это огромный кусок земли, где не стоит искать на песке свежий след человеческой ноги. Перед глазами стелется ковер мхов и сухой ботвы, что трещит под ногами. Мхи рыжие и серые, тут и там виднеются большие заплаты желтого песка, окаймленные серой, сожженной солнцем травой. Кое-где на неплодородной почве засохшая заячья капуста или вытянется вверх цветок зверобоя; какая-то низенькая сосенка судорожно вцепилась в песок. Кое-где можно увидеть большие ковры хрупкого как стекло вереска, который здесь рано зацветает.
