Полярный конвой. Пушки острова Наварон - Алистер Маклин
«Наконец-то я здесь, наконец-то я здесь, — вновь и вновь повторял про себя Мэллори. — Я добился своего. Вот они, пушки! Те пушки, которые я должен уничтожить. Пушки острова Наварон. Наконец-то я до них добрался…» Но он никак не мог полностью в это поверить. Медленно подошел к орудиям. Осмотрел как следует — насколько представлялось возможным в полумраке.
Размеры пушек потрясли. Невероятно толстые в обхвате стволы. Невероятно длинные. Концы орудий терялись где-то далеко в ночи. Он вспомнил, что специалисты считали, что калибр этих пушек 229 мм, явно опасаясь преувеличить их калибр. Он повторил цифру вслух. Не согласился с мнением специалистов. «305 мм! Если не больше». Самые большие пушки, которые он когда-либо видел.
Большие? Боже мой, да ведь они гигантские! Дураки, чертовы слепые дураки те, кто послал «Сибарис» против этих динозавров.
Поток его мыслей резко оборвался. Мэллори замер, держа руку на могучем лафете, пытаясь сообразить, что за звук вернул его к действительности. Он стоял совершенно неподвижно. Закрыв глаза, чтобы лучше слышать. Но звук не повторился. Неожиданно до него дошло, что это вовсе не звук, а полное его отсутствие. Глубокая тишина прервала его мысли и зазвучала в нем сигналом тревоги. Ночь вдруг стала тихой, очень тихой: в самом сердце города прекратилась автоматная стрельба.
Мэллори выругался шепотом. «Размечтался! Так и есть. Андреа отступил. Теперь, надо думать, немцы вот-вот обнаружат, что их надули. Тогда они примчатся. Ясно без слов, куда они прибегут». Быстрым движением плеч Мэллори скинул ранец. Вытащил свернутую бухтой армированную веревку: их путь к отступлению. Что бы он ни делал, а об этом не забывал ни на минуту.
Накинув бухту на руку, осторожно двинулся вперед. Сделал всего три шага, ударился коленной чашечкой обо что-то твердое. Сдержал стон. Обследовал препятствие свободной рукой. — Железные перила высотой с метр, предохраняющие прислугу орудий от падения с обрыва особенно в темное время. В бинокль из рощи его невозможно было заметить, поскольку перила шли не по самому краю. И все же это следовало предусмотреть заранее. Мэллори на ощупь быстро прошел влево, к самому концу перил. Перелез через них. Надежно привязал веревку к основанию стойки, вмурованной в скалу, и осторожно двинулся к краю, понемногу разматывая бухту.
Под его ногой совершенно неожиданно оказалась пустота, 38-40 метров пустоты до поверхности воды гавани. Он стоял на кромке жерла пещеры. Вдали на севере, справа от него, бесформенное пятно среди морской глади — должно быть, мыс Демирджи. Прямо перед ним, чуть правее, на острове Майдос за темным бархатным сиянием пролива, огни домиков рыбаков. Их свет был не только демонстрацией самоуверенности немцев: огни служили для ориентира при ночной стрельбе. А слева, там где в скалу упиралась стена крепости, через дорогу, удивительно близко, всего в пятнадцати метрах по прямой, но значительно ниже, где-то на восемь-девять метров, должен находиться край балкона дома, где их сейчас ждет Кейси Браун — балкон в темноте не виден, но он должен был быть там. Крыши, крыши, а еще дальше остальной город, облепивший полумесяц бухты. Вверху… вверху фантастический навес скалы загораживал полнеба. Внизу темнота так же непроглядна — поверхность бухты черна как чернила, чернее самой ночи. Он знал, что там стояли суда: греческие шаланды, каики, немецкие катера, но не видел их, словно они находились за многие мили от него.
Короткий, но успевший все схватить взгляд отвлек Мэллори всего на секунду, но этого ему было достаточно. Он наклонился, привязал к концу веревки две петли и оставил веревку на самом краю. Веревка, пожалуй, не достанет до воды метров девять, это гарантирует, что ее не зацепит мачтой проходящий катер или каик. Но при прыжке с конца веревки есть риск угодить не в воду, а им на палубу, поломав при этом кости. А ведь суда вполне могли там оказаться, скала нависала над водой никак не меньше двадцати метров. Мэллори еще раз поглядел в темноту и вздрогнул: он молил Бога, чтобы им с Миллером не пришлось выбираться этим путем.
Дасти Миллер стоял на коленях возле лестницы, ведущей в артиллерийский склад, когда Мэллори прибежал к нему обратно по туннелю. Руки Дасти были заняты проводами, капсюлями, детонаторами и взрывчаткой. Увидев Мэллори, он выпрямился:
— Пусть порадуются. — Он установил стрелки часового взрывателя, внимательно прислушался к еле слышному тиканью и спустился на несколько ступенек вниз по лестнице. — Нужно его установить вот здесь. Между гильзами.
— Куда хочешь, — согласился Мэллори. — Только постарайся, чтобы не было слишком заметно и в то же время чтобы не слишком трудно было найти. Вряд ли они подозревают, что мы узнали, в каком дерьмовом состоянии нам подсунул Панаис капсюли и взрыватели.
— Ни в коем случае, — заверил Миллер. — Едва они обнаружат вот эту штуковину, то от радости синяков друг другу на спинах наставят. И больше искать ничего не станут.
— Я тоже так думаю, — удовлетворенно произнес Мэллори. — Закрыл дверь вверху?
— Конечно, закрыл. — Миллер с упреком глянул на Мэллори. — Начальник, я иногда думаю…
Но Мэллори так и не узнал, о чем иногда думает Дасти. Заглушив слова Миллера, громкий металлический лязг эхом разнесся по пещере и замер над бухтой. Звук повторялся снова и снова. Они мрачно уставились друг на друга.
— Целая рота, — промолвил Мэллори. — С кувалдами. Господи, будем надеяться, что дверь выдержит. — Он уже бежал по туннелю к пушкам. Миллер следовал за ним по пятам.
— Рота! — Миллер на бегу покачал головой. — Что-то чертовски быстро они сюда добрались. Как так получилось?
— Скорее всего, — свирепо ответил Мэллори. Он перемахнул через перила и подошел к самому краю жерла пещеры. — Когда мы открыли дверь в бункер, в караульном помещении сработала сигнализация.
ГЛАВА 16
Среда. Вечер
21.15—23.45
Мэллори сделал концом веревки виток вокруг верхнего поручня перил, пропустил конец веревки под свой поясной ремень, затянув ремень потуже, вставил ступи ног в петли, привязанные к концу веревки и закинул за спину бамбуковый шест с крючком. Все к спуску готов!
Миллер
