Холоп - Ольга Леонидовна Погодина-Кузмина
Вдруг послышалось далекое лошадиное ржание. Гриша обернулся – да, это была она, та светленькая, в синей юбке. Девушка сидела верхом на уже знакомой кобылке – серой в яблочках. На парней девушка и не взглянула.
Ловко соскочила с коня, не замечая, что край широкой юбки зацепился за седло. Мелькнули стройные ноги поселянки, красные кружевные трусики, обтягивающие крепкие юные ягодицы.
В обстановке враждебности и постоянного стресса эта интимная сцена немного приободрила Гришу, что называется – подняла настроение. Чтобы подразнить недотрогу, он улыбнулся и насмешливо присвистнул:
– Зачетные труселя!
Но вдруг до него дошло понимание чего-то страшного. Какие к чёрту красные кружевные трусы на крестьянской девице XIX века?! Это как?! Чего-о?!
Девушка быстро одернула юбку. Гриша вскочил, бросился к ней. Посмотреть, он только хотел удостовериться! Или он сходит с ума?..
– Я только посмотрю!
Сзади на него прыгнул Прошка, завязалась драка. Серая кобылка заржала тревожно, девица отшатнулась.
Гриша вырвался из цепкого Прошкиного захвата.
– Отвяжись, полоумный, ты офигел!?
Девушка упала на сено, отбиваясь. Гриша полез к ней под юбку.
– Откуда у тебя трусы?! Это современные трусы! Это из будущего трусы!
Девушка сопротивлялась, как дикая кошка, царапалась, шипела, извивалась в руках.
– Не трогай меня! Отстань! Свинья! Урод! Отпусти!
Разозленный Гриша крепко сжал ее за шею, развернул к себе спиной и задрал юбку. Никаких трусов на девушке не было – ни красных, ни кружевных. Никаких. Гриша сразу отпустил ее, взялся за голову, сидя на земле. Вокруг столпились крестьяне, прибежавшие на крики. Вид у поселян был испуганный и мрачный.
Опомнился и Прошка.
– Гриша, с ума ты сбрендил, что ли?!
Гриша обвел глазами собравшуюся толпу. Померещилось? Девушка в злосчастной синей юбке исчезла вместе с лошадью.
– Блин... Вот это глюкануло...
В суете Прошка незаметно поднял и сунул за пазуху красные трусики, валявшиеся в траве неподалеку. Покосился на парящего в вышине коршуна, сплюнул.
А в аппаратной у доски стоял мрачный Павел Григорьевич и рассматривал карточки с описанием психологических черт героя. Там к ЦИНИЗМУ уже добавились: ВОРОВСТВО, ЭГОИЗМ, ВРАНЬЕ, ХАМСТВО, ЛЕНЬ, ЖАДНОСТЬ и ПОХОТЬ. Еще и ПРЕДАТЕЛЬСТВО с НАСИЛИЕМ.
После паузы Павел объявил, обращаясь к партнерам:
– Товарищи, я подумал и принял спокойное, взвешенное решение. Мы закрываем эту богадельню к чертовой матери! Сегодня же! Сейчас!
Лев казался спокойным, хотя всё летело к чертям. Он убеждал не спешить предпринимать «бессмысленные действия».
– Паша, эта ситуация с трусами больше не повторится. А девочка молодец – быстро сориентировалась. Правильная девочка. Мы усилили контроль. Настя с утра лично всех проверила. А ты Настю знаешь, у нее комар носа не подточит.
Настя кивнула с готовностью.
– Я такого насмотрелась. Но всё уже исправлено. Меры приняты.
Павел Григорьевич взорвался:
– А это не из-за трусов, Лёва! А вот из-за этого! (ПОКАЗЫВАЕТ НА ДОСКУ) Вы чё, не понимаете, что происходит?! Он не исправляется! Та же дрянь, только в другом веке! Я ему тут что – курорт построил, чтобы он кайфовал на свежем воздухе?! У меня там бизнес стоит! А я тут торчу! Знаете, сколько я денег каждый день теряю? Да и черт бы с ними – был бы результат! Но его же – нет!
– Паш, давай сейчас оставим лишние эмоции. – Анастасия осторожно коснулась его руки.
Павел Григорьевич наорал и на нее:
– У тебя всё лишнее! Эмоции, информация! Спелись тут! Разводите меня, как пацана, на бабло! Всё, хватит! Я закрываю проект!
Лев был спокоен и непривычно серьезен.
– Ты в своего сына не веришь?
Павел Григорьевич продолжал греметь.
– Конечно, я в него не верю! И в тебя не верю!
И в твои методы эти «оригинальные» не верю! Потому что это всё бред! Это всё не работает!
В этот момент автор сценария Артём, сидевший в наушниках перед монитором, вмешался в разговор высокого начальства:
– А м-можно вас отвлечь? У нас тут... что-то происходит.
Павел Григорьевич перешел на сарказм.
– Что там происходит?! Он теперь ребенка бьет?!
Артём робко произнес:
– Он, кажется, ищет Лизу.
Гриша стоял перед бородатым мужиком в посконной рубахе и темных портках и настойчиво допытывался, непривычно жестикулируя.
– Чувак, не тупи! Девушка! Блондинка! Ну в смысле светлая такая! Всё время с лошадьми трется... Где она? Живет где?
Мужик развернулся и ну бегом от Гриши. Тот догнал, схватил за плечо. Мужик тихо, обреченным тоном, ответил:
– Я не знаю, что тебе сказать.
Сердитый Гриша демонстрировал папин темперамент. Он кричал на заробевшего бородача:
– Что вы сегодня как зомби все! Никто не знает, что мне сказать! Все от меня шарахаются как от чумного, убегают!
Мужик почесал в ухе, затем, словно услышал подсказку, спросил увереннее:
– Зачем она тебе?
Гриша пожал плечами.
– Извиниться хочу.
Мужик только руками развел, показал в сторону берега реки. Гриша устремился туда. Пробежал до рощи и обратно, но ни девушки, ни лошади там не было. Бородач подло обманул его.
Вдруг позади него раздался спокойный мелодичный голос.
– Искал меня?
Гриша обернулся.
У девушки в синей юбке в тонких руках была видна небольшая увесистая дубинка. Девушка продолжила так же спокойно:
– Если что, у меня палка с гвоздем.
Гриша радостно улыбнулся.
– Ой. Привет. Слушай, прости меня, пожалуйста... как тебя зовут?
– Ну, Лиза, – проговорила Лиза после паузы.
Гриша воскликнул, покаянно прижав руки к груди.
– Лиза, прости! Я вел себя как животное!
В ответ услышал насмешливое:
– Не надо оскорблять животных.
Новый Гриша ничуть не обиделся – так он был рад ее снова видеть. «Надо срочно как-то разрядить ситуацию, пока Лиза еще рядом», – мелькнуло в голове. Он всегда умел нравиться девушкам. Кивнув, улыбнулся как мог обаятельней.
– Согласен. Я вел себя, как... как гриб. Грибы можно оскорблять?
Лиза не выдержала, улыбнулась в ответ. У нее были прекрасные белые зубы и милые ямочки на щеках. Гриша торопливо продолжал ковать железо, пока горячо.
– Мне реально очень стыдно. Я места себе не находил, переживал. Я же не в курсе ваших порядков. Вдруг я тебя, не знаю, как сказать, это... опозорил, что ли. Может, тебя за это батя высечет или теперь не женится никто.
Лиза улыбнулась шире.
– Почему никто? По нашим порядкам ты теперь и женишься.
– Я?! – ошалел Гриша.
Улыбка исчезла с девичьего лица. Она продолжила
