Майор Громов - Павел Барчук
— Аккуратнее с выражениями! Ты знаешь, с кем говоришь, старлей? Какая я тебе «рожа»? — Мажорчик прямо взбеленился. Не понравилось ему неуважительное отношение со стороны оперов. А мне не понравилось козыряние связями. Об этом же шла речь.
— Значит, слушай сюда, стажер-Никита… Я понятия не имею, кто ты, откуда, чей сын, племянник или внук… Какие там еще возможны варианты? Здесь ты — никто. Ясно? Рожа твоя здесь — именно рожа и есть. Чтоб она стала лицом, придется постараться. Еще раз услышу подобный тон или фразы, которые сейчас звучали в адрес старшего лейтенанта Рябушкина, я тебе голову оторву, а подполковнику Иванову отчитаюсь, что так и было. Понятно объяснил?
Стажер выслушал меня молча. Но потом все же вставил свои пять копеек. Непробиваемый дебил…
— Понятно. Однако, товарищи оперуполномоченные… Я сюда прибыл на стажировку. Имею прямое указание максимально вникать во всю работу. — Он высокомерно задрал подбородок и надул губы.
Ну, собственно говоря, все ясно. Подполковник был прав. Нам этого мажорчика приставили, чтоб он тут за всем приглядывал и доносил.
— Хорошо. — Я кивнул, — Надеюсь, ты понимаешь, сегодня время должно быть затрачено с пользой? Поэтому можешь присутствовать, но ни в одно заведение вместе с нами не заходишь. Ясно? Это приказ. Нарушишь, я буду очень сильно зол. И поверь, в этом очень мало хорошего. Понял?
Стажер покраснел от переполнявших его эмоций, но в ответ промолчал.
— Видимо, понял. Отлично. Так…Куда двигаем сначала? — Я переключился на Рябушкина, решив, что пояснил все предельно ясно.
— В «Нору», думаю. Самое злачное место. Сколько мы с ним не боролись, бесполезно. Не зря же Семеныч плюнул и сказал, пусть лучше вся шушера в одном месте собирается. Их так проще найти.
— Хорошо, парни…- Тимоха осёкся, затем посмотрел на Ларису, которая все это время скромно стояла рядом, в отличие от мажора, своего мнения не высказывая. — И девушки. Я помчал. На связи, Лех. Через Серегу тогда. Так проще. У меня рация на моцике имеется, если что.
Когда Суворов направился к своей «Яве», я заметил, что Лариса расслабилась. Ее словно немного напрягало Тимохино присутствие. Подозреваю, из-за некой информации, ему известной. Интересно….
— Я на машине. Доберёмся быстро. — Сообщил Никита, как ни в чем не бывало, а потом развернулся в сторону автомобилей, стоявших во дворе.
Мы все трое посмотрели в направлении, куда пялился стажер.
Среди обычных тачек отечественного автопрома, а принадлежность к советской промышленности можно было определить, благодаря значкам на капотах, стояла черная, блестящая «Волга». Она выглядела настолько же неуместно рядом с «Жигулями» и «Москвичами», насколько неуместно выглядел сам стажер во дворе отделения милиции.
— Ты дурак? — Спокойным тоном поинтересовался Рябушкин. Видимо, Серега понял, этот парень совершенно туп и непробиваем, поэтому перестал нервничать. — Мы сейчас отправимся в самый неблагополучный район города. Я, конечно, понимаю, вас, рожденных недалеко от Красной площади, учат, что коммунизм победил окончательно и все граждане живут в равных условиях, но, представляешь себе, нет. Это не так. И вот в место, где коммунизм тщетно продолжает свою незримую войну с пережитками прошлого, мы поедем. Ты не успеешь выйти из своей крутой, навороченной «Волги», как ее уже угонят.
— Не угонят. — Никита высокомерно хмыкнул. — Там мощная система защиты.
— Да е-мое…- Старлей повернулся ко мне. — Лех, объясни этому придурку. Я не могу. У меня терпения не хватает.
— Слушай, парень…– Я подошел ближе к стажеру и по-дружески приобнял его, будто собираюсь сказать какую-то очень важную вещь. — У нас запланированы, так сказать, оперативно-розыскные мероприятия. Знаешь такое понятие? Слышал в своем институте? В частности — сбор информации. Нам искренне плевать на твою тачку. Угонят ее, не угонят…вообще насрать. Но ты своей блестящей, как золотой слиток, физиономией и такой же блестящей тачкой испортишь эти мероприятия. Поэтому либо шуруешь с нами молча. Нос лишний раз не высовываешь, изображая из себя невидимку. Либо прямо сейчас идёшь в отдел и занимаешься бумажной работой. Уверен, ее предостаточно. Потому что такие явления, как бюрократия и крючкотворство, ничто не в силах победить. Даже коммунизм. Я понятно объяснил?
— Понятно…– Стажёр надулся, словно малолетний пацан. — Я с вами. Невидимка. Да. Хорошо.
Видимо приказ, данный ему кем-то вышестоящим, был сильнее личных амбиций.
— Отлично. — Я пожал плечами, мол, хозяйское дело. — Тогда, что? На такси?
Это уже спросил у Серёги. Судя по тому, что наш отдел находится в нормальном районе, вокруг вполне себе приличные дома и лица, предстоит куда-то ехать.
— Да. Давай. До нужного места хотя бы доберёмся. — Рябушкин задрал край рукава и провел пальцами по своей татуировке, которая действительно выглядела, как штрихкод. Из запястья старлея выскочила проекция карты города, на которой мигало множество зелёных точек.
— Ого…– Стажёр присвистнул. — Чип себе поставили. Нормально. Удобная штука в работе, да? Говорят, наконец, прокачали первый пробный вариант. У Вас же экспериментальный, так понимаю? Служебный? Да?
— На нос тебе манда…– Тихо отозвался Серега, изучая проекцию. Он явно не собирался за одну минуту менять свое отношение к мажорчику. Только потому, что мажорчик перестал ему «тыкать».
Старлей выбрал одну из точек, прикоснулся к ней пальцем, потом продиктовал адрес и снова провел по татуировке. Проекция исчезла.
Через пару минут возле здания отдела остановилось такси. Выглядело оно, как и автомобили. То есть нижняя часть была ровненько срезана.
— Черт…Не самый лучший выбор. — Расстроился водила, когда мы начали загружаться, назвав адрес. — Высажу на въезде. Не обессудьте. Это не район. Это какая-то зараза на теле нашего города. Когда уже его снесут к чертовой матери. Задумывали изначально на время. Когда готовились к той зимней Олимпиаде. Мол, отселим все отребье, чтоб не смущали своим присутствием гостей. А что в итоге… В общем, высажу прямо в самом начале района…
И в этот момент я что-то почувствовал. Взгляд. Чужой, холодный взгляд, который внимательно изучал меня, садящегося в машину. Я замер на полпути, хотя одна моя конечность уже практически находилась в машине. Медленно, прислушиваясь к внутреннему ощущению, повернул башку. Это странно, конечно, но реально чувствовал себя стрелкой компаса. То есть не искал осознанно того, кто наблюдает за мной, а полностью доверился интуиции. Или хрен его знает, как это назвать.
На противоположной стороне дороги, возле угла дома, стояла женщина. Красивая женщина. Было в ней что-то… Аристократическое. Так, наверное. Ее взгляд буквально прожигал меня насквозь. А еще… Я отчетливо понял, она знает… Сложно объяснить, что именно. Я вообще не понимаю, откуда во мне все эти ощущения. Но точно знает.
— Подождите… Сейчас…
Я вытащил ногу обратно и рванул через дорогу, ухитряясь проскакивать между снующих машин. Хорошо, движение здесь не особо плотное.
Женщина, заметив мои манипуляции, откровенно усмехнулась, прямо демонстративно, развернулась и побежала вдоль дороги куда-то к домам. Я тоже побежал. Следом за ней. Имелось очень сильное чувство, мне нужно ее догнать. И желательно… Убить.
Пуля очень многое меняет в голове, даже если попадает в задницу…
— Лех, так что это было? — Рябушкин снова задавал один и тот же вопрос.
На меня он смотрел с волнением и переживанием. Очевидно, причина волнения — мое поведение, которое старлею, похоже, казалось странным. Честно говоря, я с ним полностью согласен. Поведение у меня — просто мандец. А состояние — еще хуже. Но вслух признать этого не могу. К сожалению…
— Говорю же, увидел женщину…– Я опять ответил Сереге то, что более-менее походило на правду. — Показалось, стоит знакомая. Важная знакомая… Хотел…поздороваться.
Естественно, ничего я там здороваться не собирался. Но говорить об этом товарищу не стал. Странно звучал бы рассказ о левой бабе, при взгляде на которую в моем мозгу щелкнуло. Я реально пытался ее догнать, чтоб…черт…короче, сам не знаю, зачем. Очень надеюсь, нелепая мысль про убийство — это какой-то очередной заскок. Быть ментом — херня какая-то. Быть ментом-психом — вообще жесть.
Мы вылезли из такси в самом начале района, который старлей называл Гнилушей. Как и договорились с водителем, дальше первых домов не поехали. Мужик и так, высадив нас, рванул в обратную сторону, будто за ним черти гнались.
Теперь шли вглубь, мимо старых,
