На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Капитан — там, все вопросы к нему, — машу рукой в сторону рубки. — Где тут у вас кафе? Ресторан? Буфет? Жральня? Таверна? Столовка? Гастроном какой завалящий? Добрый день, кстати.

Шары начинают подпрыгивать, вереща все сердитее.

— Ярка, ну ты ж полиглот! — взываю я к подруге, начиная здорово сомневаться, что шерстяные апельсины питаются чем-то, хотя бы отдаленно питательным для моего собственного организма. Может, грибы вон свои точат, или просто на солнышке, как аккумуляторы, заряжаются.

— Понятия не имею, кто это и на каковском они лопочут, — ошарашивает вдруг Ярка. — Нюк, ты всерьез считаешь, что я со всеми расами Пяти Галактик на «ты»? Спасибо, конечно, за беспредельную веру в мои лингвистические таланты, но мне еще учиться и учиться. С равной вероятностью допускаю, что они предлагают нам купить сувенирные магнитики во имя спасения популяции мохнорогой стрекозябры, заплатить штраф за посадку в неположенном месте или вкусить запретного плода межвидового блуда…

— Единственный блуд, какого я сейчас желаю вкусить, носит исключительно гастрономический характер… Мармеладка + желудок = любовь навеки. Так, во-о-он та штукенция под большими грибами в виде гриба поменьше вроде похожа на кафешку, — отвечаю я, аккуратно обходя не то аборигенов, не то их собачек. Одновременно поражаясь проснувшейся, должно быть, от дефицита вкусняшек соколовской самокритичности. Раньше за ней такого не водилось.

Гравитация на планетке совершенно плевая даже по сравнению с корабельной, так что к предполагаемому раю для обжор мы устремляемся прямо-таки гигантскими скачками, что твои первые астронавты на луне.

— Если Вражонок способен излагать планы захвата Вселенной, пришвартовавшись обратно к родительской корме, значит, пасть у него где-то сохранилась, — на скаку вслух рассуждает Соколова. — Было бы неплохо испытывать незнакомую пищу на нем… главное, найти этот потайной заправочный люк. Но, боюсь, такой поиск станет величайшим попранием лимбийских и общегалактических приличий…

— Ребята, подождите, я с вами! — несется нам в спины голос суперкарго, которого я так и продолжаю по инерции звать Рекичински.

— Ага, щас… — бурчу я, ускоряясь. Если уж он страпельку у плазмюков тиснул, мармеладки с чипсиками из-под моего воздухозаборника выдернуть — плевое дело.

— Еще месяц назад я бы не упустила плывущую в руки возможность проверить съедобность ксеноморфных лакомств на бесполезном представителе своего вида… Однако жертвовать героем Пяти Галактик в собственных гастрономических интересах все-таки неэтично, — не без сожаления замечает Ярка, но притормаживает: должно быть, недавно взыгравший в ней командный дух одержал верх над стремлением единолично завладеть вкусняшками. Так что в потенциальный кафетерий я врываюсь первым, что твой адмирал Гаара — в новый сектор неизведанной галактики. Увы, в отличие от адмирала, меня ждет жестокое разочарование — никаких витрин с нямкой тут и в помине нет, только какие-то странные разветвленные ходы и постаменты, на которых задумчиво торчат мохнатые апельсины. При виде меня они разражаются сердитым стрекотом, подпрыгивая и раздуваясь. Даже будь это буфетом, передвигаться внутри получилось бы только на четвереньках, настолько потолки низкие. Приходится ретироваться, пока не отвалтузили за непристойное поведение.

— Это, похоже, гальюн, — разочарованно сообщаю подоспевшим товарищам я: — А может, и церковь. Так, сходу, не разберешь.

Ярка, засомневавшись в моей оценке, все же заглядывает внутрь и тут же поспешно захлопывает круглую, точно в хоббичьей норе, дверь. Ее загорелую мурзилку искажает гримаса жесточайшей фрустрации. Ни указателей, ни табличек с общепринятыми в Союзе значками для гуманоидов земного типа — ни-че-го!

— Может, эти мохнашки в Союз вступили, пока мы по чужим галактикам болтались? Но хотя бы одного робота-переводчика на всю заправку им должны были выделить? Диспетчер портовый общается же как-то с Бо! Щас у него уточню, — постукивая по импланту, чтобы связаться с борткомпом, говорю я.

— Почему просто не спросить у аборигенов, где находится буфет? — недоумевает суперкарго.

— Ой, и как это тебе только в голову пришло? Что же мы сами-то не догадались? Если понимаешь их язык, так сделай милость, Горанчик, спроси, — в голосе Соколовой смертоносная смесь сладости и яда, почище, чем в фирменных пирожках ее бабули. Тот окидывает нас каким-то странным взглядом, пожимает плечами и в свою очередь суется в здание неустановленного назначения. Оттуда снова несется почти достигшее границ ультразвука стрекотание, героический спаситель всех обозримых галактик вскорости высовывается обратно и уверенно машет рукой куда-то вглубь грибовидных зарослей.

— Поселок с закусочными находится там, — сообщает он. — Местные санитарные нормы запрещают размещать продукты питания рядом с техникой и топливом. Канцерогены, — добавляет Горан, многозначительно подняв палец вверх.

— В каждой избушке свои микросхемки, — пожимаю я плечами, сглатывая накатывающую слюну. — Там — так там. Веди, Сусанна.

— Сусанин! — возмущенно поправляет Ярка и тут же принимается пытать расцветшего новыми талантами Ларссена, где это он наречием аборигенским овладел? Лингвистическое любопытство зазудело.

— Приходилось встречаться… по работе, — уклончиво ответствует тот, цепляя вдруг кадета под локоток. Словно на променад по веганской набережной намылился! И начинает разливаться брачующимся уткодятлом, какое ж количество затейливых творений вселенной через их станцию прошло. А Ярка и рада, уши развесила. И что она в нем нашла?! Помолодевший Бас и то куда прикольнее. Да и повидал… куда побольше, раз уж ей все это интересно.

Фыркнув так, что чуть фильтры не повылетали, обгоняю сладкую парочку и устремляюсь по едва приметной тропинке к вожделенным мармеладкам. Нечасто, видно, ею пользуются. Может, есть дорога в обход, поприличнее? Грибовидные штуки ведут себя, на первый взгляд, смирно, да и Бо предупредил бы, если бы за пределы заправки соваться было запрещено. Наверное. То и дело между «деревьями» попадаются какие-то разноцветные шары, такие же как аборигены, только поменьше и неподвижные. Новые будущие «апельсины» поспевают, что ли? Мелкота еще какая-то скачет вроде кузнечиков. Кусаться не пытается. Интересно, как эта планетка вообще называется? Чертовски мне моего любимого компа не хватает…

Так, пялясь по сторонам и живописуя себе наслаждение от тающей на языке мармеладки, я и топаю вперед. Голос суперкарго монотонно бухтит за спиной, провоцируя приступы зевоты. Ярка даже встревать перестала — внемлет. Меня бы уже стопийсят раз перебила и пятьсот раз поправила! Ревность и голод некоторое время борются во мне где-то промеж ребер, побеждает вредность, хоть и не участвовала, и я нарочито громко интересуюсь у Соколовой, не надрать ли этих шаров для Шухеровой коллекции? Может, он их с кем-нибудь скрестит, и очаровательные гибриды поволокут кольца к алтарю священной каракатицы на их свадебке.

Возмутительная тишина в ответ на подначку вынуждает меня притормозить и оглянуться. Тем паче, что тропинка под ботинками вовсе испарилась, а никакой деревеньки между грибами пока не мелькает. От открывшейся картины мой воздухозаборник раздувается, что ноздри коборука в разгар брачной поры. Молчит Соколова потому, что этот мистер Совершенство и Герой Пяти Галактик пищеприемник свой к ней протянул! Лобызаются! А та стоит, пуговки остекленели, и, похоже, никакого болевого приема против нахала проводить не собирается!

— Если я вашим романтическим планам мешаю — так бы и сказали! Мол, чеши вперед, Нюк, и не оглядывайся, — бурчу я, раздосадованный эдаким предательством. Стоило будить меня и звать вместе сметать с буфетных полок вкусняшки — может, даже сублимированные эклеры, если сама собиралась тут под грибами с лже-Рекичински внутривидового блуда вкусить! Все, я обиделся.

От звуков моего голоса Горан дергается, отпрянув от гнусной ренегатки со скверным вкусом на мужиков, и я, уже почти деликатно отвернувшись, вдруг краем глаза замечаю, как его невыразительная морда идет рябью, будто круги от камешка по воде. Догадка пронзает мозг на сверхсветовой, и я бросаюсь на гада раньше, чем успеваю подумать, как в принципе лучше это сделать? Благо, гравитация позволяет подпрыгнуть повыше. Однако и удар выходит смазанным, хотя мои гравиботинки и врезаются ему точно в грудь.