Икосаэдр - Андрей Валерьевич Скоробогатов
— Иди ТЫ в баню!
≡алгоритм активирован≡
≡объект переноса выбран≡
≡выбрана точка респавна «Баня»≡
И он остался один
*да, вы угадали, его так назвали, чтобы было удобно копипастить, чтобы добить объем, а еще у меня рядом с компьютерным столом только что по стене прополз паук — так что осторожно используйте эту фразу
ЗАРИСОВКИ. Сруб
Ты чужая здесь, на этой земле.
Нет ни крова, ни покоя тебе в краях к северу от Московии. В краях, поражённых порчей Дива, где уже полсотни лет после войны миров не живут люди Машин.
Зачем ты здесь? Здесь теперь живут люди Дива, и нет места тебе среди них. Ты ли плела косы русалкам в заводях? Ты ли пела песни болотным василискам в камышах? Ты ли оставляла пироги лешему на перекрёстке лесных троп?
Нет, ибо ты — человек Машин. Твои люди живут теперь за неровным Барьером, рассекшим материк с востока на запад на две неравные части.
Я знаю, как такие, как ты, живут там. В твоём доме было всё. Машины твоего дома давали тебе еду, одежду, правили тебе тело, дарили музыку и сны. Машины твоих улиц уносили тебя за час за горизонт, в любую точку твоего мира.
Здесь нет ничего из этого. В твоей руке всё ещё прибор, который никогда не будет работать здесь, за Барьером. Почему тебе наскучил старый мир? Почему ты ищешь меня?
* * *
Ты находишь меня на третий день, уставшая, голодная и грязная. Тебя не учили жить в лесах и деревнях, но старуха с косой обошла тебя стороной. Повернув голову, ты видишь мой туманный силуэт на окраине и делаешь первый робкий шаг.
Что ж, иди ко мне.
Ты проводишь нежной рукой по стене. Старый сруб пахнет сыростью, гнилью и стариной, но не бойся этого. Внешность обманчива, я молод. Сними ржавый замок с двери, войди в сени, только не запнись о куски штукатурки, упавшей с потолка.
Перешагнув порог, ты видишь, что в первой комнате пусто. Твои зрачки расширены в полумраке. Ты слышишь плеск воды и отворяешь двери в гостиную. Посреди неё стоит большая деревянная купель.
Ты жадно вдыхаешь пар с духом лесных трав. Потом замираешь на миг, сомневаясь, но, наконец, расстёгиваешь грязный комбинезон, распускаешь волосы и предстаёшь перед моим взором, нагая и наивная.
Я меняю облик и кладу тебе руку на плечо через десяток минут, когда ты нежишься в тёплой воде. Ты оборачиваешься и испуганно смотришь на своего домового. Не бойся, я сделаю всё, чтобы помочь тебе стать одной из нас.
* * *
под впечатлением от группы «СРУБ»
ЗАРИСОВКИ. Эрнест Фругилегус, или экстракт филфака
(Тема мини-зарисовки звучала как «Мистер Грач идёт за тобой». Роман Зюскинда в 2000 знаков).
Товарища Фругилегуса на втором курсе филфака хотели все. И на первом. Но стеснялись, ведь его звали Эрнест. Как Че Гевара, как Хемингуэя, как…
Рослый блондин балтийских кровей был единственным парнем на потоке, одним из пяти мужчин в факультете, включая двух старых профессоров, сторожа и инфантильного аспиранта Евгения. К тому же, комсомолец и спортсмен. Эрнест слушал Дип Пёрпл и ходил в джинсах. У Евгения не было шансов.
Фругилегусу посвящали стихи. Робкие Зоечки записывали мечты про него в дневничках, девицы посмелее, вроде Викторий, оставляли анонимные любовные письма, и лишь пара рисковых девиц решалась подойти и пофлиртовать, густо краснея.
Евгений злился. Ещё два года назад он был здесь альфа-самцом, ещё жил на устах тот робкий поцелуй от дипломницы Лены. Особенно тосковал аспирант по Наташе с греко-романского.
Он решил действовать по-научному: сходил к Тамаре Порфирьевне, специалистке по зельям и привороту, и попросил чего покруче.
— Вот тебе экстракт грача, — сказала старуха, ударив в пергамент страниц. — Пей по капле три раза в день, он даст мужскую мощь.
С тех пор пузырь экстракта поселился в препараторской, и дела Евгения стали идти чуть лучше: то Рая улыбнётся, то Ира подмигнёт.
В тот день случилось страшное. Пузырь стоял на краю стола, когда в кабинет явилась уборщица тётя Зина. Неловким движением швабры она смахнула пузырёк, и он упал в ведро, разбившись. Почувствовав странное, тётя Зина пошла с ведром в туалет, но на лестнице столкнулась с пробегавшим мимо Фругилегусом. Экстракт грача облил молодого Эрнеста с головы до ног.
— Хочу, — сказала тётя Зина.
Сначала он не понял, что случилось. Дамы вокруг остолбенели, и спустя миг, почуяв запах, исходивший от юноши, двинулись на него.
Девицы безумно шли в его сторону, роняя стопки томов Ремарка и труды Канта. Он пытался успокоить толпу, но женщины окружали со всех сторон, срывая очки и разрывая советские лифчики. Фругилегус понял, что ему не уйти от филфака, и расправил крылья.
ЗАРИСОВКИ. Розовые Квинты Кати
Катя любила уменьшенные квинты. Она брала их везде: на старой акустике у себя дома, на электрогитарах на вписках у многочисленных друзей. На моей басухе, на расстроенном пианино в институте, где я работал, а она училась, и из которого её вскоре благополучно выперли за низкую посещаемость.
Играть она не умела, но настолько задорно брала квинты, что даже не хотелось затыкать уши от жгучего диссонанса.
Ещё Катя любила густо накраситься и сфоткать дакфэйс в зеркало в ванной, изображая жертву «Вконтакте». На самом деле, Катя любила крыс, хомячков, перевёрнутые кресты и готик-рок. Это ещё до того, как стала бисексуалкой. Ещё Катя была дальтоником, что весьма несвойственно женщинам: обычно дальтонизму подвержены мужчины (что часто ничуть не мешает им водить автобусы, как моему покойному дедушке). Дальтонизм Кати оказался забавным: она путала розовый и оранжевый.
— Помню, в детской художке меня заставили нарисовать морковку, — рассказывала она в тот раз, когда мы гуляли по городу. — Я выбрала цвет и нарисовала. «Что за хрень», говорит учитель, «не бывает розовых морковок».
После того, как я об этом узнал, то стал периодически стебать её, скидывая фотки оранжевых роз, фиолетовых мандаринов и желтой клубники. Чаще всего она угадывала, но иногда попадалась.
После института Катя устроилась продавать искусственные волосы в ларёк. Она рассказывала страшные вещи про то, что эти волосы выращивают в Китае, в теплицах, в специальном питательном растворе.
— Фабрика по производству волос! Это так круто, — говорила она.
Ещё чуть позже Катя проколола губу, язык, соски и кое-то
