Наталья Патрацкая - Тайны Трех Ви
В офисе остались Ваня Сидоров, Марина и Мартин.
– Мартин, а, где ваш директор фирмы? Он здесь раньше был, – спросил Сидоров.
– Бывшего директора фирмы давно сместил Володя, он у нас теперь главный по всем вопросам.
– Я спрашиваю, где он?
– В профилактории, перебрал Коньячный поцелуй, его лечат.
– Так, господа хорошие, вы создали фирму по производству психотропных приборов, и потом организовали профилакторий для лечения, заболевших от ваших приборов.
– Сидоров, ты в точку попал, – ответил Мартин, – но я в этом не крайний, меня взяли на работу после прибора Сердечко, но я тут прижился. А ты чего хочешь?
– Я уже сказал, что хочу Дугу в личное пользование.
– Марина дадим ему Дугу в личное пользование, с условием…
– Без всяких условий, – остановил Мартина Сидоров.
– Ладно, дам одну Дугу из тех, что притащил с цеха Мухин, спишем на него пропажу.
– Замечательно и мы с вами не знакомы, – сказал Сидоров, и, взяв прибор, спросил, как из него стрелять; услышав ответ, вышел из офиса фирмы.
Марина и Мартин вздохнули от последних событий, вызвали женщину из цеха, наблюдавшую за сборкой прибора, отдали ей приборы Дуга под расписку. Она увезла все приборы в цех на мини машине. А они закрыли офис, и поехали по домам.
Марине позвонил Платон младший, он искал Лизку Каспийскую. Она ответила, что Лизка в профилактории на лечении.
– Марина, вы понимаете, что я продолжаю худеть? Я уже тощий! Что делать?
– В профилакторий идти! – сказала Марина и потянула руку к прибору Коньячный поцелуй.
Володя, став жертвой собственного изобретения Дуги, лежал и смотрел в окно. Он вспомнил, как попал в аспирантуру университета. В те времена, при поступлении предпочтение отдавалось тем, кто носил святое имя 'Владимир Ильич', вот и он Владимир Ильич, и на него во время учебы пятерки сыпались со всех сторон, он только зачетку подставлял. И не он один. В маленькой аспирантуре кафедры их было два новых аспиранта, и один доучивался. И все Володи.
Юмор начинался после защиты кандидатской диссертации. Из дипломированного Владимира Ильича не получался технический гений, и даже простой инженер. Один ушел в спорт, продавать спортивное оборудование, другой продает автомобили.
Из всех Владимиров Ильичей, окончивших с красным дипломом институт и аспирантуру, только он Володя оказался техническим гением, использующим новую технологию в своих психотропных приборах.
Его раздумья прервала Лизка Каспийская, она вошла в палату и закрыла собой весь свет.
– Володя, посмотри, что ты из меня сделал? Тебе не стыдно?
– Лизка, прости, я не поставил защиту против глупости. Судя по тебе, прибор Аппетит хорошо работает. При продаже необходимо блокировать лишние функции прибора, так чтобы потребитель их не смог перенастроить.
– Ты чего говоришь? Это мне не интересно! Ты сделай меня худой и стройной! Я не сбрасываю вес, он только набирается! Ты на Платона посмотри! Он совсем тощий стал! – кричала и причитала Лизка на все лады.
– Да, Лизка, ты права, я забыл поставить ограничитель уменьшения веса. Так, значит, к прибору надо продавать личные электронные весы, которые напрямую должны работать с прибором Аппетит.
– Володя, ты мне свои мечты не рассказывай, ты мне ответь! Я требую сатисфакции!
Глава 8
Лизка растолстела
Володя посмотрел на Лизку:
– Женщина, не кричи, я думаю. Мне и так трудно после выстрела, во мне мелкие повреждения тканей.
– Ты меня не разжалобишь! Отвечай за свои приборы!! – закричала с новой силой Лизка.
– Не спиши, все будет. Я уже придумал, исполнители у меня есть.
– Ты чего себе под нос шепчешь? Ты мне ответ дай: когда меня вес начнет покидать?!
– Скоро. Потерпи пару недель, усилим прибор, добавим ограничители, соединим с весами, которые будут блокировать ненужные клиенту параметры.
– Понятно, – вдруг примолкла Лизка, – тогда, что я здесь делаю? Я могу уйти домой на две недели?
– Думаю, да. Тебя в профилактории фирмы никто не держит.
– А Платон он может уйти со мной?
– Нет! – вскрикнул Володя. – Платон перешел разумные границы изменения массы тела, он в дистрофика превращается! Его состояние несоизмеримое с жизнью.
– Володя, вы так говорите, словно у вас есть медицинское образование, – вставила Лизка свое слово.
– Не без этого, приходится изучать медицину, но в рамках необходимости. У меня есть консультанты – медики. И в данный момент тебя с Платоном необходимо отделить друг от друга на расстояние, на котором приборы не действуют. Понимаешь, приборы, оказывается мини роботы, они тоже любят дружить парами и при этом не всегда помогают хозяевам.
– Платону не дадут погибнуть?
– Нет, быстро покидай профилакторий! И уезжай подальше недели на две! Можешь сделать доброе дело для Платона? Беги! Чего стоишь? Спасать парня надо!
Лизка физически не могла бежать, ей было тяжело и мучительно стыдно за свой внешний облик. Она всегда унижала тех, кто толще ее, а теперь сама попала в эту жуткую свиную оболочку. Она пошла к выходу из профилактория, остановила такси, доехала до дома, посмотрела на свои сбережения. Благодаря жизни с Платоном у нее были деньги на поездку, куда подальше. Она нашла прибор Аппетит, взяла молоток и разбила его на мелкие части. Собрала сумку, вещей у нее на такой вес почти не было, поэтому она решила ехать туда, где тепло.
Она вышла на конечной остановке поезда, увидела кучку людей, предлагающих квартиры в аренду от трех дней. Она подошла к молодому человеку, сказала, что готова у него снять комнату на две недели.
Молодой человек с тоской осмотрел фигуру квартирантки, вздохнул и повел ее к старенькой пятерке. Она села на заднее сидение, и увидела маленькую лысину своего арендатора. Они вышли у небольшого дома, проще сказать маленького домика, с многочисленными постройками, покрытыми, где черепицей, а где и просто деревом.
Лизке действительно дали комнату с большой кроватью, простой и крепкой конструкции.
Душ один на всех стоял в пяти метрах от ее жилища. Она взяла легкий халат, полотенце и пошла в душ. В двери она прошла с трудом, несколько заноз впились в ее полные руки. Вода естественного обогрева, теплотой не радовала. Она слегка скулила от радости жизни. Но после прохладных струй жесткой воды, ей стало немного лучше. В летнем халате, надев сланцы и шляпу из ткани, она пошла в сторону пляжа.
На пляже, головы, как по команде повернулись к ней, рты открылись и закрылись, и на этом общественный интерес к ее особе прекратился. Она не стала снимать халат и радовать публику телом, а скромно села под ветвями ивы, которые едва колыхались от ветра.
