Александр Насибов - Атолл «Морская звезда»
Осматривает тело судовой врач Тамара Шурга, диктует Перову, который составляет протокол. Ровно звучит ее голос. Карандаш старпома бежит по бумаге.
Для моряков все предельно ясно: человек утонул, упав в воду с проходившего судна. Следовательно, погиб по собственной неосторожности.
Оказавшись в воде, долго боролся за жизнь — сбросил с себя одежду и обувь, чтобы легче было плыть. Увы, все оказалось тщетно. Океан принял очередную жертву.
В дверь постучали. Начальник радиостанции Ибрагим Магомедов принес капитану радиограмму:
— Ответ пароходства на ваше сообщение о найденном трупе. Приказано сделать фотографии с погибшего, затем произвести вскрытие тела.
— Я как раз хотела сказать, что вскрытие необходимо, — проговорила Тамара Шурга. Она показала на лицо покойника, где проступила синева: — Смотрите: лоб, щеки, кожа возле крыльев носа — в странных пятнах. Надо исследовать природу этой синюшности… До того как стать судовым медиком, я несколько лет проработала врачом большой спасательной станции, насмотрелась на утопленников.
— Что же вас беспокоит? — Станислав Николаевич нагнулся над телом и вдруг поспешно надел очки: — Смотрите!
Теперь и остальные увидели цифры на сгибе левого локтя покойника.
— Две двойки и две семерки. — Шурга подняла глаза на капитана: — Что это?
— Похоже на лагерный номер. Немцы метили людей, оказавшихся в их концлагерях… А чем обеспокоили вас синие пятна на лице человека?
— Обеспокоила не только синюшность, но еще и вот это, — Шурга потрогала пальцем припухлость на груди покойника. — Подобные же пузыри есть и на шее, как вы это видите. Человек утонул, а под кожей у него пузыри. Так не бывает.
— Чего не бывает? — переспросил Перов.
Шурга взяла скальпель и проколола центр опухоли на груди мертвеца. Опухоль опала.
— Видели? Человек оказался в воде, утонул. А теперь выясняется, что под кожей у него воздушные пузыри. Откуда же взялся воздух?
— Не знаю, — сказал Перов.
Шурга посмотрела на капитана. Тот пожал плечами.
— Вот и я не понимаю, как это получилось, — сказала Шурга. — Поэтому и хочу сделать вскрытие.
— Что ж, приступайте. — Капитан скосил глаза на штурманов: — Желающие могут выйти на вольный воздух.
Никто не тронулся с места. Моряки стояли и смотрели на Тамару Шургу. Она была в задумчивости. Вот подняла одну из рук покойника:
— Станислав Николаевич, приходилось вам длительное время находиться в воде?
— Приходилось много раз. Я любитель морских купаний. И если вода теплая, заплываю далеко.
— Как выглядели ваши руки, точнее, ладони и пальцы, когда вы выходили на берег после длительного заплыва? Они были такие же гладкие, как сейчас?
— Никоим образом! Кожа на пальцах, когда ты в воде, очень быстро сморщивается. Помнится, однажды я проплавал часа два с половиной, и, когда вернулся на пляж, жена сказала: “Руки у тебя — как у прачки”.
— Все верно. — Шурга подняла и вторую кисть мертвого человека, поднесла ближе к свету: — Теперь взгляните на руки погибшего.
— Морщин нет, — сказал капитан Мисун.
— Верно, ни одной морщины. — Шурга посмотрела на Перова: — Сергей Иванович, может, пальцы отошли, пока мы перемещали покойника?
— Нет, они такие и были.
— Без морщин? Гладкие? Но ведь это значит, что человек попал в воду совсем недавно. Откуда же он взялся, если вокруг в море, кроме нашего “Рогова”, ни единого судна?..
— Что-то от всего этого у меня кружится голова, — Перов вздохнул, потер лоб ладонью. — Пожалуй, подышу воздухом.
Он вышел. Следом за ним медицинский изолятор покинул начальник радиостанции Ибрагим Магомедов. На спардеке моряки зажгли сигареты.
— Сергей, — сказал Магомедов Перову, — ответ на последний вопрос Тамары Шурги может быть только один: покойный находился на подводной лодке!
— Зачем подводникам понадобилось выбрасывать в море человека?
— “Зачем” — это уже другой вопрос. Я спрашиваю: в принципе так могло быть?
— В принципе — да. Взял и помер кто-нибудь из экипажа атомохода. А по условиям задания корабль должен длительное время крейсировать в глубинах океана. Как в таком случае поступить командиру? Возить с собой покойника в подводном корабле, где на учете каждый сантиметр пространства?.. Да люди посходят с ума! Нет, в таких обстоятельствах выход один…
Магомедов хотел было подать реплику, но появился капитан. За ним шла Тамара Шурга. Оба были возбуждены, о чем-то спорили.
Рев двигателей самолета заглушил голос капитана. С мостика хорошо было видно: большая летающая лодка низко пронеслась над судном, развернулась и села на воду близ левого борта “Рогова”. Замигал фонарик на крыше кабины гидросамолета. Повторялась одна и та же группа знаков.
— Пишет чего-то, — сказал боцман Вовк, появляясь в дверях мостика. — Может, нуждается в помощи…
— Штурман! — капитан отнял от глаз бинокль. — Штурман, разберитесь по международному своду сигналов.
Вахтенный помощник капитана схватил книгу сигнальных кодов, нашел нужную страницу.
— Повторяется латинское L, — доложил он. — Читается так: “Остановите немедленно ваше судно”.
— Вот как! “Остановите немедленно”. Смотрите какая категоричность! На сигналы не отвечать. Идем прежним курсом. Мы в открытом море, оно принадлежит всем… Что за опознавательные знаки несет самолет?
— На плоскостях знаков не видать, — сказал Перов. — Стабилизатор имеет цвета — зеленый и, кажется, синий… Нет, утверждать не берусь: краски поблекли.
— Смотрите! — крикнула Шурга.
В верхней части фюзеляжа самолета откинулась крышка люка. Оттуда вылез, будто вспух, пузырь — купол из бронестекла. На “Рогова” уставились рыльца спаренных крупнокалиберных пулеметов. Отчетливо видна была голова стрелка, его руки, отводящие затворы оружия. Мгновение — и стволы пулеметов задергались, выплюнув плотные клубки дыма. Над мачтой судна прошелестели пули.
“Рогов” продолжал идти прежним курсом. Тогда стрелок гидросамолета дал вторую очередь. На этот раз он целил ниже: одна из пуль врезалась в мачту, другая разбила топовый фонарь — на крыло мостика посыпались осколки стекла.
— Вот гад! Отвечать ему нечем. — Капитан Мисун перевел ручки машинного телеграфа на “стоп”. — Начальник радиостанции, связаться с пароходством, передать: атакованы гидросамолетом, совершившим посадку на воду близ судна. Обстреляны двумя пулеметными очередями. Выполняю приказ гидросамолета застопорить машины. Самолет опознавательных знаков не имеет.
— Есть! — Магомедов поспешил в радиорубку.
Между тем гидросамолет, продолжавший плыть вровень с советским судном, раскрыл с кормы аппарель. По ней скользнул в воду небольшой катер.
