Людмила Корнилова - Тени забытых земель

По счастью, замысел зверя не сработал: дядюшка каким-то непонятным образом успел заметить летящее на него пятно, и потому сумел немного отклониться в сторону. Эффект неожиданности здесь сработал не полной мерой, тем более что люди краем глаза успели уловить момент нападения, только вот предпринять ничего смогли, потому как все произошло очень быстро: послышалось что-то вроде удара, дядя Эдвард просто-таки отлетел в сторону, к нему вновь метнулся зверь, рычание, хрип…

Впрочем, люди тоже не дремали — сказалась постоянная настороженность последних дней, когда беглецы чуть ли не каждое мгновение ожидали возможного нападения: брат Белтус еще не успел полностью развернуться на шум, а из его руки уже вылетел нож прямо в того зверя, что вновь кинулся к лежащему дяде Эдварду. Мгновение спустя свой нож в оскаленную морду хищника бросил и брат Титус. И хотя оба ножа лишь оцарапали невероятно ловкого и быстрого зверя, он все же остановился в нескольких шагах от лежащего человека, оскалил зубы и громко зарычал: похоже, пытался доказать людям, что не намерен отдавать им свою возможную добычу.

— Нельзя позволить этой зверюге подойти к нашему парню!.. — крикнул брат Белтус. — Ни в коем случае нельзя! Если только он попытается ударить своим хвостом лежащего, то все может всерьез осложнится!.. И в глаза этой твари не смотрите — она вам в голову быстро тумана напустит!..

Меж тем дядя Эдвард, хотя и находился на земле в довольно неудобной позе, все же сумел достать меч, и наставил его в сторону зверя. Хм, — невольно отметил про себя Андреас, — а ведь дядюшка держит оружие в левой руке, хотя он правша. Неужели поранился? Плохо, если так. Хотя крови не видно, зато заплечный мешок дяди распорот в нескольких местах, и почти все его содержимое валяется на земле.

Тем люди во все глаза смотрели на непонятного зверя, стоящего перед ними. Вначале, глянув на пятнистую шкуру животного, да и на самого зверя, Андреас решил, было, что перед ними находится леопард, но почти сразу же понял, что ошибается. Зверь, стоящий перед ними, был крупнее той большой дикой кошки, да и строение тела куда больше напоминало тигриное, а взгляд узких ярко-красных глаз не только пугал и ошарашивал, но наводил на возможную жертву нечто, похожее на оцепенение. Во всяком случае, Андреасу пришлось сделать над собой усилие, чтоб отогнать невесть откуда накатившие дурноту и головокружение.

Но даже не это поражало в звере, а его невероятный хвост: вначале обычный, такой же, как и у всех кошачьих, он постепенно переходил в костяное утолщение, внешне куда больше напоминающее самую настоящую дубинку, покрытую короткими шипами. Устрашающе оружие охоты, бьющее наповал. Да уж, если со всего мощного звериного размаха обрушить такую вот «дубинку» кому-то на голову, то бедную головушку если не снесет напрочь, то, без сомнения, проломит насквозь. Неудивительно, что брат Белтус предупреждал — зверя нельзя подпускать к лежащему на земле человеку, хотя хищник, судя по всему, не намерен уходить без добычи. Вон, поднялась шерсть на загривке, оскалил пасть, полную острых клыков, да и свой хвост-дубинку держит так, что понятно — пустит ее в дело с секунды до секунды. Этой зверюге нужно сделать всего лишь один прыжок, чтоб оказаться возле дяди Эдварда, и обрушить на него удар своего страшного хвоста…

И тут брат Белтус издал резко-обрывочный свист, довольно неприятный на слух. Абигейл невольно схватилась за уши, да и дядюшка чуть поморщился — они впервые слышали подобное, но Андреасу и брату Титусу этот звук был хорошо знаком — именно так отпугивали вайранов, тех черных птиц, похожих на ворон, что иногда нападали на людей и животных. Удивительно, но при первых же трелях зверь чуть прижал уши, а шерсть на его загривке немного опала. Прошло еще несколько мгновений — и хищник, испуганно мяукнув, метнулся прочь. Одним махом он заскочил на высокое дерево, быстро вскарабкался по стволу, и скрылся в густых ветвях, и только тогда брат Белтус прекратил свист. Ну, надо же, такого люди никак не ожидали увидеть!

— Хвала Небесам, вы его прогнали! — брат Титус проследил взглядом за убегающим зверем. — Надо же нам было повстречать это отродье Темных Небес! Не зря этого зверя так не любили в прошлом!

— Дядя, вы как, идти можете? — Андреас бросился к дядюшке, который с трудом поднимался с земли.

— Кажется, да… — тот медленно поднимался с земли.

— Вы ранены? Смотрю, у вас правая рука не работает?

— Я еще не понял… А как вы умудрились прогнать эту зверюгу?

— Потом объясню. Не стоит задерживаться, пошли дальше… — скомандовал брат Белтус. — Здесь слишком опасно — этот зверь обычно не уходит далеко от своей территории. Отойдем на какое-то расстояние, а там посмотрим, что с вами… Кстати, господа хорошие, не стоит собирать рассыпанную еду из разодранного мешка — все одно некогда раскладывать ее по тем заплечным мешкам, что еще остались…

Оглядываясь по сторонам, люди двинулись дальше. Андреас, глядя на дядю Эдварда, понимал, что досталось тому неплохо — вот, идет с явным трудом, да еще и немного прихрамывает. И надо же было откуда-то появиться этой непонятной зверюге! Впрочем, что иного можно ожидать от обитателей Запретных земель?

На отдых остановились лишь тогда, когда брат Белтус счел, что отряд отошел на нужное расстояние от места обитания этого непонятного зверя. Там решили передохнуть, а брат Белтус стал осматривать дядюшку, чтоб выяснить, насколько он пострадал от нападения, ну, и заодно рассказывая о том непонятном создании, что только что напало на них. Оказывается, этого зверя называют щепокотжил, и он, как и очень многие обитатели Запретных земель, очень опасен. Старатели много рассказывали об этом создании, в том числе и о том, что он охотится лишь на своей, строго ограниченно территории, за пределы которой старается не выходить. Обитает это существо в основном на деревьях, нападает, как правило, из засады, при этом нанося жертве сильнейший удар своим жутким хвостом. Обычно одного удара хватает, но если жертва еще пытается сопротивляться, то щепокотжил или добивает ее хвостом, или пускает в дело когти и зубы, после чего хищник уносит свою добычу на дерево, где и съедает ее. Конечно, в исключительных случаях бывает и такое, что жертва так быстро не сдается, пытается сопротивляться изо вех сил — все же в Запретных землях обитают самые разные существа! но для этого у щепокотжила имеется тот самый гипнотический взгляд, который может доделать то, с чем не может справиться грубая сила.

Самое удивительное состоит в том, что этот хищник до жути опасается только одного создания — и это, как ни странно, птица. Вайраны, те, что стрелой надают с неба на своих жертв, повадками чем-то сходны со щепокотжилом, и, как ни странно, сами любят нападать на этого зверя. Старатели, возвращающиеся из Запретных земель, не единожды рассказывали о том, как на их глазах стая из нескольких вайранов разом нападала на щепокотжила, и тот стремглав удирал от них, куда глаза глядят. Потому-то старатели и знали, каким образом можно отогнать этого зверя, если, конечно, они успеют это сделать до того, как он накинется на свою жертву. Правда, не у всех получалось научиться нужному свисту, который бояться как вайраны так и щепокотжил, но тут уж ничего не поделаешь — кому какое счастье…

— Значит, так, господин граф, можете считать, что вам снова повезло! — делал вывод брат Белтус, закончив осмотр. — У вас сломана правая рука, пара ребер, ушиблена коленная чашечка, куча синяков… Можно пережить.

— И вы считаете, что мне повезло? — усмехнулся дядюшка, глядя на то, как брат Титус сооружает лубок для его сломанной руки.

— Брат Белтус сказал истинную правду — вам невероятно повезло… — подал голос молодой инквизитор. — Вы заметили метнувшегося к вам зверя — и успели отклониться, а потому удар хвоста щепокотжила пришелся не на голову или позвоночник (к слову сказать, они были бы сразу же раздроблены), а на заплечный мешок. Что же касается руки и ребер — то их задело всего лишь вскользь. Понимаю: сейчас вам больно, но тут уж ничего не поделаешь. Вернетесь — благодарственные свечки в храме поставите за свое чудесное спасение, причем тех свечек должно быть числом поболее.

— Как же я теперь с мечом буду обходиться? — вздохнул дядя. — Нам же еще идти и идти…

— Зато левая рука цела… — отмахнулся брат Белтус, отрезая от подола дядюшкиной рубашки здоровенный лоскут ткани. — И голова на месте.

— Последнее особенно радует… — буркнул дядюшка.

Когда беглецы вновь отправились в путь, раненая рука дяди Эдварда лежала в лубке на крепкой перевязи. Конечно, дядюшка, как и племянник — оба ничем не выдавали того, как им тяжело идти, но иначе поступить просто нельзя. Надо собраться с силами, и идти дальше, тем более что пройти осталось куда меньше, чем они уже преодолели. Эх, дойти бы до монастыря, а уж там можно и отдохнуть, и, жалея себя, полежать в кровати, отдаваясь в заботливые руки тамошних врачей!