Линкор «Альбион» - Борис Вячеславович Конофальский
— Либо я побыстрее вас, либо мои вульгарные панталоны попрактичнее ваших получаются.
На что англичанка ей ничего не ответила, а только выронила из руки своё оружие и пошатнулась, её красивое лицо уже побледнело до состояния бумаги, а дыхание стало прерывистым, резким и неглубоким, что говорило о начавшихся спазмах диафрагмы.
Яд действовал. Она должна была уже вот-вот упасть, но Зоя тут подумала, что будет лучше, если эта вражина свалится с крыши на мостовую перед домом. Во-первых, это отвлечёт внимание зевак на улице, во-вторых, деморализует оставшихся англичан. И поняв это, дева быстро подскочила к ней и толкнула англичанку к краю крыши.
— Хэв э найс дэй, май диа.
Та сделала на подкашивающихся ногах шаг, затем другой и, запнувшись об ограждение, нырнула с крыши вперед головой.
Девушка же подошла к краю и осторожно заглянула вниз. Англичанка уже лежала на мостовой. У неё при падении чуть задралась юбка, и Зоя тихо произнесла:
— Ну, что я говорила: конечно, их панталоны — это мужские кальсоны, просто меньших размеров.
Прежде чем покинуть крышу, она подняла великолепный стилет англичанки, на красивой рукояти которого была лаконичная надпись «Анна Фоули». Дева решила забрать его с собой, на память о первой своей победе. О настоящей победе.
⠀⠀ ⠀⠀
*⠀ *⠀ *
⠀⠀ ⠀⠀
Хлоп… Только пыль в разные стороны.
— Ох, — перепугался герр Кольберг, стоявший рядом с худым иностранцем и, так как тот долго с ним беседовал до этого, считавший его чуть ли не приятелем. Он уставился на Тейлора с удивлением: вы это видели? Но Эбердин даже не взглянул в сторону аборигена.
Он лишь переглянулся с Дойлом, и ни один из них не был ни удивлён, ни обескуражен происшедшим. Подумаешь… Ну, свалился с крыши один из их кривоногих сотрудников. Приемлемые потери. Обычное дело. Они оба лишь посмотрели вверх и ничего не сказали по этому поводу. Этот упавший…. Эти существа были расходным и возобновляемым материалом «Сервиса». Дело тут только в деньгах.
Дойл невозмутимо достал сигару, запас которых он недавно по случаю неплохо пополнил, откусил у неё кончик, небрежно сплюнул его и закурил сигару от золотой зажигалки, а Тейлор даже не оторвался от экипажа, на который лениво облокачивался: ну, упала и упала обезьяна.
— Ты не хочешь помочь начальнице брать русскую? — как бы между прочим поинтересовался Дойл, оборачиваясь к сослуживцу.
— Это не моё дело, вообще-то… Моё дело — поиск… Да я сегодня и не в форме, — лениво отвечал Тейлор.
— Не в форме? — усмехнулся напарник, выпуская струю белого дыма.
— Печень что-то пошаливает, — пояснил Эбердин и зевнул.
Джон понимающе кивнул; они оба предполагали, что одна из дам «Сервиса» и без них справится с фанатичкой, и Джон продолжил с удовольствием раскуривать сигару, поглядывая на сбегающихся со всей улицы зевак, а также на домоуправляющего Кольберга, который с ужасом таращился на упавшего с крыши.
Потом Дойл вдруг повернулся к своему коллеге.
— Слушай, Тейлор… А ты когда-нибудь думал уйти на покой?
— На покой? — немного удивился Тейлор. — Уйти со службы? Без выслуги и пенсии? Раньше срока?
— Ну да; я вот, к примеру, выучил сына на доктора, он скоро получит диплом, ещё я скопил немного, вот и подумываю.
— Сын-доктор? В Лондоне? — Эбердин понимающе кивнул. — Хорошее вложение. Вот только у меня ничего подобного нет. Всё, что я смогу, так это пиликать на скрипке, бросив шляпу где-нибудь возле Трафальгара.
— О, ты играешь на скрипке? — удивился коллега.
— А, — Тейлор небрежно махнул рукой, — пара мелодий из Штрауса, пара из Шопена. Не Бог весть что… И сына у меня нет. Я не такой предусмотрительный, как ты, Джон. Так что только скрипка…
— Ну, мне кажется, ты себя недооцениваешь, ты прекрасный сыщик, сможешь приложить свои умения и в Лондоне — будешь при деньгах, — не согласился с ним Джон Дойл. — Я за тобой не первый год наблюдаю, у тебя есть отличные поисковые приёмы, я записывал их, у меня три блокнота таких записей.
— Ты записывал мои приёмы? — удивился Тейлор и взглянул на Дойла с интересом.
— Конечно, у тебя есть чему поучиться. Я как-то в Лондоне оставил блокноты на кресле, в котором сидел, так записи прочёл сын, он сказал, что ему было очень интересно и твои ходы очень необычны.
Два сослуживца увлеклись беседой; они совсем не обращали внимания на собравшуюся вокруг их мертвого сотрудника толпу… И тут раздался ещё один негромкой, но такой неприятный, очень неприятный хлопок. Почти прямо среди собравшиеся, чудом никого не прибив, хлопнулось на мостовую ещё одно тело.
И герр Кольберг, стоявший невдалеке от приятелей, вдруг по-бабьи всхлипнул и пролепетал:
— Это та женщина… кажется, ваша, что приехала с вами. О мой Бог, что будет с домом?
А среди собравшихся людей раздались крики:
— Это женщина. Женщина. Какой ужас! Бедняжка…
А Тейлор и Дойл переглянулись: как ты думаешь, это русская? После Эбердин даже привстал на подножку экипажа, чтобы рассмотреть за собравшимися зевками, кто же всё так плюхнулся с крыши. И когда убедился, что это не русская девка, побледнел больше обычного, потом секунду помолчал и произнёс:
— Может, и вправду стоит подумать о карьере частного сыщика. Думаю, брат мне поможет с клиентами, он у меня работает при палате лордов.
— Тем более, — холодно произнёс Дойл, уже понимая, что произошло. Он с сожалением бросил почти целую сигару на мостовую и пошёл к леди Фоули, растакивая людей и говоря на плохом немецком: — Расступитесь, расступитесь, дайте пройти.
— Дьявол! — прошипел Тейлор и поморщился. — Старуха нас прикончит.
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀
Глава 28
⠀⠀ ⠀⠀
Брат Валерий радовался, глядя как ожил великосхимный. Все дни до того ходил если не мрачный, то уж точно задумчивый. А тут вдруг воспрянул, загорелся. Глаза засветились, выпивки потребовал, вина вместо пива, которое пил три последних дня. А ещё позвал к себе двух братьев, что были сведущи в делах технических. Усадил братьев Аполлинария и Вадима по правую и по левую руку от себя и начал у них дознаваться насчёт новых взрывателей.
— А вот такой, — брат Аполлинарий достал из внутреннего кармана сюртука карандаш и, отмерив на глаз три сантиметра, показал этот его кончик «князю».
— И работает от электричества? — уточнил брат Ярослав.
— Именно. Подводятся к нему провода, динамомашина, ручка крутится, кнопка — взрыв, — кратко описал принцип действия взрывателя Квашнин.
— А я тут
