Борис Лавров - Созвездие гончих псов
Но тот вроде бы еще не ушел. Я замер и прислушался к происходящему на крыльце спору. Да! Да! Молодцы, ребята! Правильно, если я не буду жрать этих кроликов, все будет именно так, как вы сказали — эти чертовы кролики сами всех тут жрать начнут, порушив к чертям экосистему! Да!!! Старший из троицы — лидер, судя по всему — встал и медленно пошел по направлению ко мне. Молодец! И не надо так меня бояться, я не буду тебя кусать! Я окончательно перестал дергаться, замерев всем телом, и принял наиболее благообразный вид (ну, или то, что в моем понимании было таковым). Взгляд был мой направлен прямо в глаза приближающегося парня (вблизи он показался мне даже старше меня). Я словно бы сигналил ему: не бойся! Я свой! Освобождай меня быстрей!
— Спокойно… Только спокойно, не рычи… — начал он шептать, как только оказался более-менее близко от меня. — Хороший мальчик…
Да! Я готов стерпеть даже такое, если ты меня освободишь!! Давай!
Мы, наконец, оказались лицом к лицу. Или, если быть точнее, лицом к морде (и морда, как вы можете догадаться, принадлежала не ему). Он очень внимательно посмотрел в мои глаза, после чего начал медленно, осторожно распутывать сетку. Я послушно поднимал лапы, помогая ему и не спуская с него взгляда. И вот, наконец, все было готово. Я пару раз махнул хвостом и кивнул — а как еще я мог выразить благодарность? — после чего схватил кролика (терять мясо я не собирался) и скрылся в лесу, оставив удивленного спасителя размышлять на тему моей разумности. Ничего, это будет только полезней, особенно, если я собираюсь и дальше здесь жить.
Оказавшись в безопасности, я долго лежал под деревом, глодая столь хлопотно добытого кролика, и размышлял обо всем, что произошло.
Осторожнее надо быть. Осторожнее.
В следующий раз мне может повезти меньше.
II.С того момента, как белобрысый паренек из компании туристов освободил меня от сетки, прошло около недели. Я уже совершенно освоился в прилегающем к городку лесу, в опасные места больше не совался и вполне довольствовался теми кроликами, сидели поглубже — благо, на вкус они были ничуть не хуже. А после того, как я набрел на брошенную (скорее всего, теми же кроликами, насколько я мог судить до запаху и размеру) нору и, немного расширив ее, поселился там, быт мой был окончательно устроен. Живи, как говориться, да радуйся. Но именно в этот момент на меня навалилась грозовой тучей ностальгия по человеческой жизни.
Началось все с того, что я, лежа в этой самой норе, уже на закате, почти засыпая, решил от нечего делать сосчитать: сколько времени я уже нахожусь в Австралии? По всему выходило, что с момента моего превращения прошло уже больше месяца. Как быстро время летит! От волнения с меня слетел весь сон, и я вылез из норы наружу (собравшиеся у входа кролики посмотрели на меня с немым укором, но разбежались). Глядя на заходящее солнце и проявляющиеся звезды, я снова обдумывал все произошедшее.
Итак. Прошел месяц или даже полтора. Я так и не разобрался, что было причиной моего превращения. Я устроился тут, как будто так и нужно. Я даже не пытаюсь ничего предпринять! Где-то на задворках сознания заскреблась мысль о том, что я ничего и не могу предпринять, но я ее отогнал. Я могу и должен искать выход! Я обязан! Хотя бы потому, что, несмотря на все лапы и хвост, я — человек! Не знаю, что делать? У меня же собачий нюх! Вот и буду искать! Буду! Завтра же! И никаких больше возражений!
Я шевельнул затекшими передними лапами. Эх, прошло-то и правда много. Английская жизнь начала забываться. Хорошо еще, думаю по-человечески, язык не забуду. Но скучно тут, скучнооо… Кролики, запахи и природа — это все хорошо, когда ты настоящий динго. А когда ты человек — это быстро надоедает. Нет, как бы сытно и комфортно здесь не было с собачьей точки зрения, с человеческой мне все равно будет скучно, и как человека меня всегда будет влечь вперед, так же, как оттуда, из моего прежнего «дома» в лесу меня манило сюда.
Странно, но, сильно скучая по человеческой жизни, я почти не скучал по родителям и друзьям. Да и вообще это больше была не та ностальгия, что заедает до смерти приятными воспоминаниями о том, что сложно или даже невозможно вернуть; нет, это был скорее жучок, сидевший в голове и сверливший мозги одним-единственным сигналом: ты человек! Ты человек! И ты должен быть человеком! Ты не должен прожить свою жизнь зверем! Ты должен искать способ снова стать человеком! И повинуясь голосу этого жучка, я готов был вскочить и бежать хоть на край света. Вот только знать бы — куда…
Что же до более конкретных воспоминаний, то их у меня не было. То есть, я все помнил, но они не приходили на ум, не всплывали в памяти более, чем нужно. Возможно, предположил я, сработал какой-нибудь защитный механизм мозга, защищающий мою и без того не самую нормальную собачью крышу от окончательного сдвига. Но это было не столь уж важно. Главное, что мне это не мешало и даже помогало (как бы я маялся, если бы этого механизма не было — и подумать страшно). Но куда больше всего этого убивала меня проклятая неизвестность и беспомощность. Отчего все произошло? Исчез я из дома или там все-таки осталось мое тело с сознанием динго? Что он там наделал, если это действительно так? Мысли об этом приходили редко, но метко — ухватив меня, они уходили уже нескоро, и в это время делать что-либо было бесполезно — не то что охота, но даже и такое просто действие, как попытка дойти до озера, превращалось во что-то невыполнимое и трудное, сродни подвигам Геракла. Выражаясь по-человечески — все из рук падало. И начхать, что рук у меня сейчас нету.
Я так мечтал заняться чем-нибудь, кроме охоты и обозревания окрестностей, что с радостью схватился бы за любой крючок, который вынес бы меня из этого болота. И, в конце очередной недели в облике динго, такой крючок появился. Неразлучная троица из городка прошла в трех метрах от моей норы, разбудив меня (а вставал я достаточно рано — во всяком случае, значительно раньше, чем вставал, будучи человеком). Я, сонно хлопая глазами, выполз наружу и увидел, как компания, нагруженная рюкзаками (не слишком большими, но все-таки заметными), ломится через джунгли. Вот оно! Шанс если бы не пообщаться, то хотя бы последить за людьми! Да еще за ровесниками! Моментально забыв про сон, я высочил наружу, и чуть не воя от восторга и колотя хвостом по листьям, кинулся за ними. Потом опомнился, окончательно стряхнул остатки сна, помотав головой, и начал идти осторожнее. К моей гордости, заметить меня троица вряд ли смогла буквально до того момента, как я сам к ним вышел, но об этом позже. Ну, разве что, промелькнул пару раз на опасной близости от них, но это не в счет.
