Сананчия 2.0 - Алиса Гурбанов
Он уже пересекал небольшую площадь перед городским кинотеатром, когда его внимание привлёк заголовок статьи на первой странице: Сананчия — а наше ли это будущее? Снизу мелким шрифтом было написано: «Глава государства, Абель Бертран утвердил проект Сананчия по развитию нового человека». Пьер сплюнул, сунув газету в подмышку.
Так Роберт, в отличие от Матильды, с самого детства знал о том, что именно происходит в стране. Он был мал и впитывал как губка всё, о чем писали газеты, всё, о чем говорилось по телевизору, но именно во время ужинов в его организм попадало, расщеплялось и проникало в каждую клетку настроение и видение мира Пьера Толь.
Через месяц после первой встречи, когда Матильда сбила Роберта у бара Авиатор, они уже встречались каждую субботу в том же баре. Он был не похож на всех ее друзей. К своим восемнадцати годам, Матильда устала он избалованных мальчиков, которых мамы одевали в костюмчики зайчиков на детские праздники. Эти мальчики взрослели и надевали другие костюмы — пиратов, начальников, бандитов — но снизу всегда оставался костюм зайчика. «Может что-то новое не помешает», думала Матильда, глядя на Роберта. Ей нравилось каким он был. Роберт не стеснялся в выражениях, он шутил над Матильдой и ее образом жизни, и ее это забавляло. Ведь ей говорили с детства: «мальчик задирается, значит любит». «Они так оказывают знаки внимания» — учат девочек в школе и это откладывает отпечаток в их маленьких головах. И когда, в очередной раз, муж поднимет на нее руку, и она будет плакать от боли и обиды, она найдет в себе силы и переубедит себя: «бьет — значит любит». Ведь никто не объясняет маленьким девочкам, что они вправе защищаться — даже от любви, которая приносит им дискомфорт и боль.
Со временем Матильда стал приходить в бар Авиатор все чаще и чаще. С Робертом или в одиночестве, но всегда в слишком безупречном для этого места виде. Небрежно уложенные каштановые волосы украшали ее невинное личико. Густые брови обрамляли глубоко посаженные глаза, светившиеся янтарным светом в тусклом сиянии жёлтых ламп. Она стучала пальцами по барной стойке, в ожидании заказа и с удовольствием, но всегда со скрытым смущением, ловила на себе уверенные взгляды неотесанных мужчин и самоуверенных подвыпивших парней. Пара бокалов, и она погружалась в чарующий мир хмельных, но свободных дискуссий на грязном заднем дворе Авиатора.
Знакомство с Робертом, с социальными домами, с жизнью в неблагополучных пригородах Луз ворвалось в мир Матильды перевернув его вверх дном. Матильда отчаянно нуждалась в чем-то помимо холодных разговоров отца о прибылях и убытках, о необходимости лоббирования интересов; она нуждалась в чем-то помимо инфантильной, отстранённой матери и обсуждения каникул в Альпах. Матильда любила свой небольшой бассейн в их уютном загородном доме, она любила непринужденные разговоры с садовником, и теплые утренние блинчики домработницы, но со временем она стала всего этого стыдиться.
— А ты чего хочешь от жизни, Матильда? — спросил напыщенно-серьезным тоном Роберт, застав ее врасплох.
Она еще не знала чего хотела от жизни. Всё что до этого ей говорила мать, все растворялось и исчезало сквозь открытые окна. И теперь откуда-то издалека до нее доносился слабый, но все такой же заносчивый голос матери:
— Матильда, справедливости в мире нет. — говорила Элена, разглядывая новую коллекцию сумок. — Каждому свое место. База для мозгов или есть или ее нет. Ты пойми, доченька, ты не сможешь жить с кем-то не из своего круга. Нищие мыслят по-другому.
Матильда подняла глаза и призрак матери исчез в белой дымке. С Робертом для нее всё было ново, и она уже начинала чувствовать свое предназначение.
— А как вы познакомились ребята, — поинтересовался друг Роберта, вернувшийся недавно со службы на стене. Не только у него эта пара вызывала интерес, но только он посмел задать его Роберту.
— Мы познакомились в баре! Если бы мои подружки тогда не напились и не оставили бы меня….
— Я тоже не думал, что буду такой как ты! — перебил ее Роберт, поняв по-своему последнюю фразу. Матильда замолчала, почувствовав холод во взгляде Роберта, но не придала этому значение.
Бывало, Роберт смотрел на Матильду и не понимал. Не понимал ни Матильду, ни самого себя. По какой причине он продолжал общаться и сближаться с ней с каждым днем? Его раздражала и в то же время привлекала ее медлительность и беспечность ребенка из высшего общества. Роберт смотрел на Матильду, на ее утонченность, на дорогие украшения, на аккуратно собранные волосы и завидовал ей. Завидовал, ведь он отчаянно мечтала быть на ее месте. Жить ее жизнью — в чистом доме, где по воскресеньям устраивают семейные обеды, где под рождество всей семьей готовят бутерброды с фуагрой и упаковывают подарки, где у тебя есть слуги и субъективная, только твоя личная справедливость! Он ненавидел всем сердцем тех, кому хоть немного повезло в этой жизни, а тому, кому действительно повезло — он их презирал.
XXI
Первым документом, который Розамунд достала из коричневого конверта, который принес Бернар, был Протокол заседания от 25 июня. К лицевой стороне протокола, чуть выше слов «Проект Сананчия 2.0», была прикреплена записка: «Матильда, прочти третью страницу. Марк».
Протокол заседания 356–2 от 25 июня 2065:
В качестве места нахождения новой лаборатории определить пригород Луз, а именно расфасовочную фабрику, расположенную по улице Парк, номер 36 бис.
Сотрудников уволить без выходного пособия. В случае несогласия отправить на принудительные работы на восточную стену.
Розамунд быстро прошлась глазами по оставшимся страницам и волнительно перевела дыхание.
Из доклада Управления по заметанию следов и очистке репутации № 253 от 15 декабря:
Месье Пьер Толь, бывший сотрудник расфасовочной фабрики, организовал несанкционированные митинги с привозом навоза к главному входу мэрии города Луз. В результате фонтан на площади перед мэрией пришлось закрыть. Подачу воды в городе приостановить.
В ходе расследования выяснилось, что вышеуказанный господин, или его сын, создал антиправительственный сайт, с единственной целью — подорвать авторитет существующей власти, а также ее ценностей. Подписчиками являются в основном уволенные сотрудники расфасовочной фабрики и хозяин бара Авиатор.
Разъяснительные работы были проведены в сентябре. Однако результатов не дали.
Для окончательного решение проблемы назначен руководитель Управления по заметанию следов и очистке репутации Марк Руссо.
Розамунд откинулась в кресле мужа. Она представила Марка и ее губы невольно вздрогнули.
Третьим документом была служебная записка, адресованная Министру
