Елена Бушаева - Похождения бравого рядового Гувер
Гувер ласково ему улыбнулась. Он явно надеялся ошеломить ее этой информацией, но здорово промахнулся.
— Это засекреченная информация. — Сказала она, накручивая на палец волосы, выбившиеся из косы. — Очень сильно засекреченная.
— Тогда я скажу следующее. — Мак-Гинти улыбнулся не менее ласково. — Прежде, чем ставить контрольный проект, делается несколько тестовых экспериментов. Одни из них более удачные, другие менее, и методом проб и ошибок с их помощью выясняется главное. Создается совершенный образец. Тесты же утилизируются, а наиболее удачные варианты служат на случай замены или последующего тестирования. Такими были эксперименты «Гувер», «Адель» и «Солджер».
Глава 7. Перспективный парнишка
Агент Джозеф Дантон хмуро созерцал свою небритую физиономию в большое круглое зеркало. Зверская красноглазая рожа резко контрастировала с розовой меховой оправой. Джо оскалил зубы и высунул язык. Татьяна Михайлофф лениво следила за его кривляньями с узкой кушетки, вделанной в стену. В городе у Татьяны, как и у всех агентов, была шикарная квартира, но на базе роскошествовать было некогда, дай Боже дотащиться до жесткой кушетки и упасть лицом вниз. И хорошо, если на подушку, а не на бетонный пол. И хорошо, если от усталости, а не от жутчайшего алкогольного опьянения. Хотя Дантон бы поспорил на этот счет с кем угодно.
Джо уже целую неделю отрабатывал штрафные дежурства. Ночью. От дневных обязанностей его никто не освобождал, так что спал Дантон урывками, по пятнадцать минут. Идея поставить в ящик Доусона растяжку с чернильницей уже не казалась Дантону такой уж великолепной. Чернильница была хорошая, немецкая, из толстого стекла, и не взорвалась вдребезги. Там на дне даже осталось приличное количество чернил. Кои Дантон с энтузиазмом допивал под добрым-предобрым взглядом начальнка. Это было не самое плохое, снайпер отделался изжогой. А вот дежурства его вконец измотали. Буквально вчера Татьяна мрачно заявила Дантону, скрестив руки на пышной груди, что если он умудриться вляпаться еще во что-нибудь после окончания штрафных отработок, то она сумеет найти с кем ей провести одинокую ночку. Джо такого допустить не мог, ночью сбежал с дежурства и заявился в отсек этой чудесной женщины с намерением выполнить свой долг, но бесславно заснул, пока она была в душе. Татьяна не стала его будить, и Дантон, с утра разглядывая свое опухшее лицо в зеркале, гадал, из вредности она это сделала или из сочувствия.
— Татьяна?
— Да?
— Э-э-э-э…
— Что тебе, мой Цицерон?
— Ты Доусона не видела?
— Видела. Он заходил. Увидел тебя и велел явиться, как проснешься.
— А зачем это он заходил к тебе в отсек? — Заинтересовался Джо.
— За тобой.
Джо с сомнением поскреб щетину, взъерошил волосы и решил, что сойдет и так. Татьяна только вздохнула. Пытаться объяснить Джо, что это за предмет такой — расческа, было все равно что объяснять питекантропу, что такое ноутбук.
— Я пошел. — Джо вышел из отсека, насвистывая ирландскую народную песню про Ненси-виски.
— Пошел ты. — Согласилась Татьяна, заворачиваясь в одеяло.
Дантон не выспался. В глаза будто насыпали песка, голова гудела, все расплывалось, и Джо с трудом сохранял прямую траекторию. Попадавшиеся навстречу агенты кивали Дантону, Джо лениво взмахивал в ответ рукой. Говорил он с трудом, еле ворочая распухшим языком. Снилось что-то ужасно поганое, из жизни: взрывы, трупы, слежка, уход от погони, оптический прицел родной винтовки, изученный до последней царапинки, треск рации и запах дыма.
Доусон сидел за столом, опустив подбородок на сложенные пирамидкой пальцы. От чернил не осталось и следа, ни на столе, ни на самом Доусоне. Дантон застыл у порога, не решаясь пройти и сесть. Такая поза свидетельствовала о том, что начальника лучше не злить.
— Опять ты без доклада. — Поморщился Доусон.
Джо неопределенно пожал плечами. Выпучивать глаза и орать благим матом «Агент Дантон по вашему приказанию прибыл, сэр!» никогда не было номером первым в списке его желаний.
— Садись. — Доусон махнул на кресло и подвинул Джо стакан, в котором шипели две агонизирующие таблетки.
— А может не надо? — Джо с сомнением поглядел на стакан. — Я больше не буду.
Доусон шутки не оценил и Джо, скрепя сердце, выпил горькую жидкость. В голове сразу прояснилось.
— Отлично! — Дантон блаженно потянулся, хрустнув костями, и достал пачку сигарет.
Внезапно захотелось еще соленого огурца, которым как-то раз угостила Татьяна.
— А есть еще?
— Нет. — Хмуро ответил Доусон. — Вызывает привыкание. А ты и так с сигарет никак не слезешь.
— Да это я так, балуюсь.
— И пьешь, как конь.
— Благородное, между прочим, животное.
— И с дежурства сбежал.
— А ты и правда заходил?
— Правда. Дантон, ты оборзел. Помнишь, каким ты был, когда явился сюда?
— Явился? Меня грубо притащили! Пинками! Меня ругали матом! Знаешь, что они сказали про мою маму?
— Помнишь, как хотел остаться?
— Кто, я?! Наглая ложь! Я только и думал, как сбежать с этой проклятущей базы! Меня не пускали! А я дрался, как лев! Как тигр рыкающий! Как мотылек, в паутину попавший!
— Теперь-то тебя никто не держит.
— А Татьяна? — Пошел на попятный Джо. — Она же слабая беззащитная женщина. Она же пропадет тут без меня. Как роза среди го…
— Слабая беззащитная женщина три дня назад запытала до смерти одного торговца оружием. Он был привязан к стулу…
У Джо в глазах появилось мечтательное выражение. Он вспомнил, как однажды тоже был привязан к стулу, а Татьяна его пытала. А потом он ее. А потом…
— Дантон! — Доусон чуть повысил голос и Джо моргнул, вырываясь из сладкого тумана воспоминаний в бренную реальность.
— Что?
— Дантон, ты не военный. Любой курсант знает, что солдат не может выжить в одиночку. Ты попал к нам уже взрослым, и тебя поздно было воспитывать. И ты оказался очень ценным кадром, хотя никто…
— Я помню-помню. — Недовольно прервал его Джо.
В тот момент, когда молодого двадцатилетнего Дантона уже собирался линчевать весь состав базы, начиная от уборщика и заканчивая Роквудом, на тот момент еще не занимавшим пост тренера по борьбе, именно Доусон заступился за строптивого новичка. Дантон с тех пор не особенно изменился, но, по крайней мере, уже не делал попыток обворовать Кейджа или взорвать главный генератор базы в безуспешных попытках направить энергетический луч на сковородку с яичницей.
— И ты, кажется, слишком перестарался в попытках наверстать упущенное! — С нажимом произнес Доусон.
