Уилбур Смит - Леопард охотится в темноте

— Большая?

— Достаточно большая. Спускаю веревку. Тунгата привязал к упавшей веревке сумки.

— Поднимай!

Сумки, раскачиваясь, стали рывками подниматься.

— О'кей. Пусть поднимается Сара.

Сара скрылась из виду, потом сверху донеслись голоса девушек.

— О'кей, следующий.

— Давай, Сэм.

— Ты легче.

— Сэм, Бога ради, делай, что говорят!

Тунгата начал энергично подниматься, и вся лестница задрожала под его весом. Одна из ступенек сломалась и полетела вниз.

— Берегись!

Крейг нырнул, и обломок с громким всплеском упал в воду над его головой.

Тунгата скрылся из виду, и сверху донесся его голос:

— Осторожно, Пуфо! Лестница разваливается! Крейг вылез из воды и, сев на нижнюю ступеньку, пристегнул протез.

— Господи, как приятно. — Он ласково похлопал ладонью по протезу и несколько раз дрыгнул ногой.

— Поднимаюсь!

Не успел он добраться и до середины лестницы, как почувствовал, как вся конструкция пошатнулась, и слишком резко рванулся вперед.

Одна из стоек треснула с похожим на выстрел мушкета треском, и вся лестница покачнулась. Крейг схватился за боковую стойку, а три или четыре ступени упали в воду. Ноги его болтались в воздухе, и каждый раз, когда он пытался на что-нибудь опереться, вся конструкция угрожающе оседала.

— Пуфо!

— Я застрял. Не могу пошевелиться. Вся конструкция вот-вот рухнет.

— Подожди!

Несколько секунд тишины, потом снова раздался голос Тунгаты:

— Лови веревку. Я завязал петлю. Веревка висела футах в шести от Крейга.

— Немного левее, Сэм. Петля качнулась к нему.

— Еще! Ниже, немного ниже! — Он почти мог дотянуться.

— Прыгаю!

Он выпустил стойку и повис на петле. Подниматься сил уже не было.

— Тащите меня!

Веревка медленно поползла вверх. Крейг даже в таком состоянии понимал, какая сила требовалась, чтобы так поднимать взрослого мужчину. Без Тунгаты он не смог бы подняться.

Он видел приближавшийся свет лампы и голову Сэлли-Энн, которая с тревогой смотрела на него.

— Уже близко. Держись!

Он поравнялся с краем каменной площадки и увидел сидевшего у дальней стены Тунгату, который, перекинув веревку через плечо, тянул ее обеими руками, открыв рот от напряжения. Тунгата подтянул веревку, жилы на его шее напряглись, Крейгу удалось зацепиться рукой, потом закинуть ногу и перевалиться на живот.

Прошло несколько минут, прежде чем он смог сесть и оглядеться. Они с трудом помещались на наклонной площадке отполированного водой известняка.

Вертикальный ствол уходил дальше вверх и терялся в темноте, стенки его были гладкими и неприступными. Лестница, построенная древними знахарями, доходила только до этой площадки. Крейг услышал, как где-то капает вода и пищат встревоженные их голосами и движениями летучие мыши. Сэлли-Энн высоко над головой подняла лампу, но конца вертикального ствола они так и не увидели.

Крейг осмотрел площадку. Она была всего футов восемь шириной, в дальней стене зиял вход в боковую ветвь, отходившую горизонтально от вертикального ствола.

— Кажется, больше идти некуда, — прошептала Сэлли-Энн. — Именно сюда хотели попасть старые колдуны.

Никто ничего не ответил. Все были измотаны подъемом и замерзли до костей.

— Нужно идти дальше! — настаивала Сэлли-Энн, и Крейг заставил себя очнуться.

— Оставим веревки и сумки здесь, — произнес он все еще хриплым от слезоточивого газа голосом. — Можем вернуться за ними, если понадобится.

Крейг не решился встать на ноги, настолько слабым он был, к тому же край площадки был совсем рядом. Он на четвереньках подполз к горизонтальной щели в стене.

— Дай мне лампу, — сказал он Сэлли-Энн и вполз в пещеру.

Проход футов через пятьдесят стал выше, Крейг смог встать на ноги и идти, согнувшись и держась за стену, значительно быстрее. Остальные шли следом за ним. Еще через сто футов он, пригнувшись чуть ниже, прошел в естественный дверной проем и выпрямился во весь рост. Он замер, пораженный открывшимся видом, и даже не заметил толчков в спину вылезавших из прохода друзей.

Они замерли, тесно прижавшись друг к другу, словно заряжая друг друга мужеством, и смотрели, потеряв дар речи. И только головы поворачивались из стороны в сторону.

— Мой Бог, — прошептала Сэлли-Энн, — какая красота. — Она взяла из рук Крейга лампу и высоко подняла ее.

Они оказались в зале света, в хрустальном зале. На протяжении многих веков вода, стекавшая по сводчатому потолку и стенам, наносила на них кристаллический кальций. Даже пол был покрыт сверкающими кристаллами.

Лампа освещала великолепные, сверкавшие всеми цветами радуги скульптуры. Стены были покрыты похожим на венецианские кружева узором, настолько тонким, что даже в тусклом свете лампы они казались прозрачными, как тончайший фарфор. Здесь были причудливые карнизы и величественные столбы, соединявшие пол с потолком, какие-то радужные фигуры, похожие на летящих ангелов. Огромные остроконечные сталактиты нависали над головой, как отполированные дамокловы мечи, или казались зубами на верхней челюсти гигантской акулы. Другие напоминали грандиозные канделябры или трубы небесного органа, а от пола поднимались сомкнутыми рядами сталагмиты — роты и эскадроны фантастических фигур: монахов в перламутровых сутанах, волков и горбунов, воинов в сияющих доспехах, балерин и эльфов, грациозных и уродливых, сверкавших миллионами крошечных кристаллических искр.

Плотной группой, крайне осторожно, шаг за шагом они пошли по залу, обходя сталагмитовые статуи и спотыкаясь об острые, как клинки, осколки известняка, которыми, словно наконечниками стрел, был усыпан весь пол пещеры.

Крейг снова остановился и ощутил прикосновение тел друзей.

Центр зала был свободен. Пол был тщательно подметен, и на нем руками человека из плит сверкающего известняка была построена квадратная площадка — сцена или языческий алтарь. На алтаре с прижатыми к груди ногами сидела закутанная в золотистую шкуру леопарда фигура человека.

— Лобенгула. — Тунгата опустился на одно колено. — «Тот, кто налетает как ветер».

Руки Лобенгулы, скрещенные на коленях, были черными и иссохшими. Ногти продолжали расти после смерти. Они были длинными и загнутыми, как когти хищного зверя. При захоронении голова Лобенгулы была украшена убором из перьев и меха, но сейчас он лежал рядом с алтарем. Перья цапли были синими и блестящими, словно их выщипали буквально вчера.

Возможно, умышленно, но, скорее всего, случайно, тело короля разместили прямо под тем местом, где с потолка капала вода. Прямо на их глазах несколько капель упали на лоб короля и потекли по щекам, как слезы. Миллионы миллионов капель уже упали на него, и каждая оставила несколько частичек сверкающего кальция на его мумифицированной голове.