Мария Колесникова - Гадание на иероглифах
Однажды политработник, получивший от Берзина нагоняй за несвоевременно представленный план работы, обиженно сказал: «Надоело. С тридцать второго года твердим: напряженное, напряженное положение, а войны все нет и нет! Сколько времени это напряженное положение будет продолжаться?»
— Значит, вы считаете, что ваши труды пропадают даром? — иронически спросил его Берзин.
— Да нет, — растерялся политработник.
Берзин рассказал об этом случае Блюхеру, и они от души посмеялись. Потом Блюхер тяжело вздохнул и серьезно произнес:
— Все это отголоски партизанщины, непонимание конечного результата своей работы. Мол, зачем вся эта учеба, учения всякие… Придет время воевать — будем воевать.
Ян Карлович был постоянным гостем у Блюхеров то на городской квартире, то на даче под Хабаровском. Он любил этот гостеприимный дом, где жена Блюхера Глафира Лукинична относилась к нему как к родному.
С Лизой у них жизнь не сложилась — он понял это окончательно только здесь. Бывает так, сойдутся два хороших человека и всю жизнь ищут путь один к другому. Иногда находят, а иногда так и расходятся в разные стороны, не открыв друг друга… Так случилось и у них с Лизой.
Он жестоко тосковал о сыне, вспоминал его вытянувшуюся мальчишескую фигуру, тоненькую, голенастую, его трогательный ребячий затылок, пахнущий перьями неведомой птицы. В своем бумажнике он постоянно носил несколько любительских фотографий, на которых был запечатлен вместе с Андрейкой: он помогает сыну решить задачу, он обучает его стрельбе, а вот они с Андрейкой в лодке на прогулке в Парке культуры и отдыха имени Горького.
Всю свою нежность он изливал на детей Блюхера: Всеволода и крошку Ваиру. Дети платили ему искренней привязанностью. Блюхер знал о его любви к сыну, о молчаливой размолвке с женой и однажды затеял странный разговор на эту тему.
— Личная жизнь военного очень сложная штука, — начал он слегка шутливым тоном. — Мы, военные, требуем подчас от своих жен настоящего самоотречения. И до того привыкаем к этому их самоотречению, что начинаем принимать его как должное. А ведь рядом с тобой шагает какая-то индивидуальность, у которой свои запросы, свои интересы, свое понятие обо всем…
И Блюхер рассказал Берзину о своей размолвке с первой женой Галиной Павловной. После довольно продолжительного молчания закончил:
— Что делать… Военная служба тяжелая. Вся жизнь в дороге, в походах. И все-таки надо брать себя в руки и работать.
Да уж в трудолюбии Блюхеру нельзя было отказать. Каждую свободную минуту он отдавал учебе и военно-научной работе. «Нужно учиться командовать современной армией, оснащенной первоклассной техникой», — говорил он.
Кроме своих прямых обязанностей, Блюхер много внимания уделял освоению края: занимался переселенцами, принимал участие в жилищном и коммунально-бытовом строительстве, разрабатывал способы снабжения края собственным продовольствием и фуражом.
«Мы не только охраняем Дальний Восток, но меняем его лицо, превращаем его из края каторги и несчастья в край большой индустрии, край, насыщенный техникой», — писал он в одной из своих статей.
Берзин всегда изумлялся, как его хватало на все! И он еще находил время поохотиться!
Летом Ян Карлович побывал на маневрах. Они проходили в условиях, близких к боевой обстановке, — таежная чаща, крутые сопки, полное бездорожье. Бойцы взбирались по крутым тропинкам на гребни сопок, поросших дубняком и орешником. Иногда хребет тянулся версты четыре и вдруг оканчивался крутым ребристым склоном, и только узенькая звериная тропа сбегала по нему вниз. Иногда между сопками извивалась маленькая речка и на влажной земле можно было увидеть кабаньи следы. А вокруг — первобытные дебри, фантастически яркие цветы: огненные лилии, темно-синие и пурпурные ирисы, розовые и темно-красные пионы величиной с добрую чашку, лиловые цветы орхидей…
Ночевали в лесу или в сопках, разводя костры.
Берзин все больше убеждался в хорошей боевой выучке красноармейцев и командиров, которые в таких сложных условиях показали высокую способность вести бой.
В армии полюбили Берзина, он стал своим человеком не только среди командиров, но и среди красноармейцев. Он особое внимание уделял младшим командирам, часто бывая в ротах, интересовался досугом бойцов, их бытом, присутствовал на политзанятиях.
Вместо пустых развлекательных фильмов с участием Дугласа Фербенкса и Гарольда Ллойда, в частях появились новые советские фильмы, библиотеки пополнились томами классиков, лучшими произведениями современных писателей.
Берзин неустанно контролировал работу младших политработников, оказывал им помощь по конкретным вопросам.
Как-то Блюхер сказал ему:
— Вижу, нарком не зря хвалил тебя в приказе.
— Разве хвалил? — удивился Ян Карлович.
— Вот возьми, почитай. Надеюсь, тебе не безынтересно мнение наркома о твоей особе?
Берзин взял текст приказа и быстро пробежал его глазами. «Преданный большевик-ленинец, на редкость скромный, глубоко уважаемый и любимый и своими подчиненными и всеми, кто с ним соприкасался по работе, тов. Берзин все свое время, все свои силы и весь свой богатый революционный опыт отдавал труднейшему и ответственнейшему делу, ему порученному. За долголетнюю упорную работу, давшую очень много ценного делу укрепления Рабоче-Крестьянской Красной Армии и обороны Советского Союза, объявляю тов. Берзину Яну Карловичу благодарность, уверен, что и в будущей своей работе тов. Берзин вполне оправдает свой заслуженный авторитет одного из лучших людей Рабоче-Крестьянской Красной Армии».
В конце ноября 1935 года Блюхеру одному из первых присвоили высшее воинское звание — Маршала Советского Союза.
Но Берзину недолго пришлось быть заместителем маршала: летом 1936 года его отозвали в Москву. Отозвали срочно.
— В Испанию поедете? — без всяких предисловий спросил его Ворошилов.
— Поеду, — твердо ответил Берзин.
Уж кто-кто, а он-то понимал, чем грозят миру испанские события, — фашизмом в Европе и второй мировой войной.
— Ваш ответ мне нравится, — улыбнулся маршал. — Социалист Ларго Кабальеро, который сейчас возглавляет испанское правительство, согласился включить в состав парламента коммунистов. Правительство обратилось к нашей стране с просьбой прислать республике военных советников. Вы проявили незаурядные организаторские способности в Дальневосточной армии, поэтому решили послать в Испанию вас. Нужно помочь республике сформировать регулярную армию.
Берзин внимательно следил за событиями в Испании. С тех пор, как в апреле 1931 года в стране была провозглашена республика, кто только не возглавлял испанское правительство! Перекрашенные в республиканцев монархисты, политические авантюристы, умеренные буржуазные республиканцы, социалисты… И только коммунистов не допускали в парламент. Премьер-министры менялись с калейдоскопической быстротой. И когда фашистские мятежники начали с юга наступление на Мадрид, возникла необходимость единого фронта борьбы. На пост премьер-министра Народный фронт выдвинул главу социалистической партии Ларго Кабальеро, так как эта партия имела наибольшее влияние в народе.
