Анастасия Киселева - Одно сердце на двоих
Сюда бы Ару… Вт уж кто выглядит королевой в любой одежде!
Тихо открылась дверь, и возникший на пороге церемониймейстер вежливым поклоном пригласил лорда Валдрэля внутрь. Тот шагнул, одновременно бросив на Юнону предупреждающий взгляд. Девушке предполагалось ждать.
Оставшись в коридоре одна, Юни уставилась в начищенную до блеска стенную панель. Ватными пальцами потянула завязки мешочка на поясе, извлекла наружу корону. Несколько мгновений отсутствующим взглядом смотрела на изящные зубцы с сияющими камнями, потом медленно подняла диадему и возложила себе на голову, отрешенно глядя на свою тень на стене.
— Ну, вот и все, — вслух тихо сказала Юнона, роняя руки.
— Леди?
Обернувшись, Юни снова увидела церемониймейстера.
— Вас объявить, как ученицу и воспитанницу Владыки Лиорэля Ль'Эстар? — Тихо уточнил тот.
— Нет, — девушка качнула головой. — Представьте меня как ширу Латону, королеву Свободного народа.
Глаза эльфа потрясенно расширились, но больше он ничем не выдал своего удивления.
Резные двери распахнулись, громкий голос торжественно объявил о явлении новой волчьей королевы, и Юни сделала первый шаг.
Тронный зал заливало солнце, и в этом царстве света Юнона в своем простом темном костюме чувствовала себя инородным элементом. Путь к трону казался бесконечным; сияли витражи, мягко мерцали стены, солнечные блики отражались от отполированного пола, и это сияние скрывало и размывало силуэт на троне.
Не дойдя шагов десяти до тронного возвышения, Юни остановилась в нерешительности. Эльфийский этикет не предусматривал поклоны для леди, а о реверансе в штанах не могло идти и речи. Поколебавшись несколько мгновений, Юнона ограничилась вежливым наклоном головы.
По рядам многочисленных придворных побежали возмущенные шепотки: царедворцы отметили и выбранную форму приветствия, и очевидную задержку.
— Ваше Величество, — твердо проговорила Юни на чужом языке и тут же замялась, чувствуя, что краснеет.
Стыдно признать, но за всеми переживаниями имя великого эльфийского короля просто вылетело у нее из головы!
«Тиринатис,» — беззвучно шепнула половинка души.
— Шира Латона, — голос у эльфийского правителя оказался глубоким, звучным; слова родного языка он проговаривал для гостьи медленно и четко. — Добро пожаловать в Аванталис.
Юни порядочно наслушалась про эльфийского правителя — что от Ары, что от Ланы, близко знавших того три сотни лет тому назад. Но рассказы рассказами, а видеть вживую совсем иное. У Тиринатиса было спокойное волевое лицо, прямой нос с небольшой горбинкой и ярко-зеленые глаза. Идеально гладкая — волосок к волоску — коса чистого белого оттенка, похожего на шерстку Киэ'Ланарт, змеилась по подлокотникам трона. На фоне молочно-белых волос золотистая кожа короля казалась гораздо темнее. Церемониальный наряд не скрывал силы и гибкости тела, и Юни подумала, что свой загар этот эльф получает, отнюдь не нежась в шезлонге. Легко представлялось, как он часами тренируется на раскаленном солнцем плацу.
Вечный Король… Единственный, кто правил эльфами единолично, невзирая на давние законы. Его королева сгинула, как и тысячи других, безымянных, во время гибели родного мира, и с тех пор Тиринатис ждал, когда его погибшая возлюбленная пройдет круг перерождений и вновь окажется рядом с ним. И не было никого, кто посмел бы упрекнуть правителя в нарушении древней традиции: слишком высок был его авторитет, безграничным — испытываемое его подданными уважение.
И теперь только от его слова зависело, удержится ли этот мир или рухнет в бездну.
— Король Тиринатис, — Юнона сразу перешла к сути вопроса. — Я проделала долгий путь, чтобы передать вам послание от вашего лонгрийского коллеги.
Придворные снова зашушукались, когда молоденький паж забрал из холодных пальцев Юноны изрядно помятый свиток и передал его своему владыке. Знакомиться с содержимым Тиринатис не спешил, продолжая изучать застывшую перед ним девушку.
— Люди не хотят войны, — намекнула Юни, которой молчаливое переглядывание быстро надоело.
— Их поведение говорит об обратном, — подал голос незнакомый Юноне эльф, стоящий справа от трона.
— Они осознали свою ошибку, — проговорила Юнона.
— Многотысячная человеческая армия движется к Аванталису со стороны Лонгрии, — напомнил еще один вечноживущий, высокий, худощавый, с ухоженными черными волосами.
— Уже нет, — возразила девушка. — Я самолично передала коннетаблю королевский приказ отступить. Думаю, сегодня-завтра солдаты покинут пределы пустошей.
— Им не удалось пройти, потому они и ищут обходные пути!
— Это ловушка! Отступив сегодня, люди непременно перейдут в наступление завтра.
— Неужели земли Младших стали смертным поперек горла?
— Людская жадность не знает пределов. Алчность застит глаза, притупляя осторожность.
— Лонгрийцы не отступятся.
— Они получат достойный отпор.
— Пусть только сунутся! Эти жалкие смертные еще пожалеют.
Зря Юнона переживала: ее знаний эльфийского с лихвой хватало, чтобы понять, легкой победы ждать не приходится.
— Да послушайте же, — повысила голос Юни, перекрикивая певучие голоса царедворцев. — Лонгрийцев обманули, иначе они никогда бы не направились с оружием в пустоши!
— Но им вовремя раскрыли глаза на обман, — вкрадчиво проговорил придворный, стоявший по правую руку молчащего короля. — Поэтому они ищут более простой путь в сердце наших земель, не так ли?
— Не так, — отрезала девушка. — Во всем виноват адский пес: именно он настроил людей против эльфов, заморочив им головы. Вы не знаете, насколько убедительными могут при желании быть эти лживые твари?
— Мы знаем, что пес был призван смертным, — скучающе бросил высокий черноволосый эльф. — Смертные не только обратили против нас оружие; они еще и пустили в приютивший нас мир чудовище, несущее смерть и разрушение!
Юни досадливо скрипнула зубами. Похоже, в своем отчете разведчица Тэссиан не упустила ни одной детали, способной еще сильнее усложнить ситуацию.
— Ваше Величество, — напрямую обратилась она к Тиринатису. — Вслед за своим сородичем на территорию Лонгрии проникли еще три пса, но все они уничтожены. Трое — лично мной. Псы сделали все возможное, чтобы рассорить наши народы, но я прошу вас не принимать скоропалительных решений! Опасность миновала, так неужели два разумных существа не смогут договориться?
— Годы идут, а времена не меняются, — король улыбнулся уголками губ, но тень улыбки мгновенно пропала с его лица. — Свободный народ всегда выступал в защиту смертных. Что ж, вы и вправду одной крови, ибо люди — единственная известная мне раса, способная становиться оборотнями. Вот только ситуация слишком сложна, шира Латона. По своей ли воле или замороченные адскими псами, но люди пытались напасть на Аванталис. Я верю тебе, что они остановились, но черту невозврата войско уже успело перешагнуть. Сожалею, шира, но о подобном я забыть не могу.
