Без вздоха полночь (СИ) - Шторм Наташа

– Чего кричишь? Тебя что, скорпион ужалил?

Я вытянула вперёд руки.

– Что это?

Вадик присел и осмотрел мои верхние конечности со всех сторон.

– И когда это ты успела сделать мехенди?

– Что? Мехенди? Я?

Всю кожу до локтя покрывали причудливые узоры.

– Что ты сделал со мной, пока я спала? Отвечай немедленно!

Вадик попятился.

– Ничего я с тобой не делал. Снял с верблюда, раздел и спать уложил.

Плюнув на кисть, я принялась ожесточённо тереть кожу. Положительный эффект отсутствовал. Стоп. Заглянув под майку через уже растянутый ворот, вздрогнула. Узоры между гм… анатомическими образованиями стали более чёткими и напоминали те, что украшали руки.

– Ничего не понимаю. ― Вадим Дмитриевич свёл на переносице густые брови. ― Ползи назад. Посмотрим, что у тебя под лифчиком.

Я послушно отползла, запуская мужчину следом.

– Видите? Это что, шутка какая?

Шеф задумался.

– Нужно срочно связаться с Региной.

– Да, свяжитесь, пожалуйста, вдруг это заразно? Может, новый вид какой-нибудь неизвестной эпидемии? Я слышала, что все эпидемии начинались в Африке. Вот вернусь я такая в Россию и заражу всех поголовно. Вдруг прививки против неё нет? Или есть? Может, Лесли позвонить?

– Да помолчи хоть минуту! ― Вадик набрал номер и перешёл на английский. ― Да, дорогая, я в лагере. Но тут творятся странности. По телефону не могу. Приезжай быстрее. ― Он дал отбой и повернулся в мою сторону. ― Ты тут полежи немножко. Регина к вечеру явится.

Немножко? Да до вечера была целая прорва времени. И я не собиралась валяться в душной палатке, лишённой элементарных удобств цивилизации.

Вадим вышел, а я, поразмыслив, примотала к руке долбаный кулон и покинула брезентовое убежище. На свежем воздухе жизнь заиграла новыми красками. Спрятав руки в карманы, насвистывая себе под нос песенку про надежду и принцев, я двинулась осматривать территорию.

Площадь раскопок занимала ни много ни мало метров триста. Вадик стоял ко мне спиной довольно далеко и болтал по телефону.

– Дорогая! Соскучился! Люблю, целую! Чмок, чмок, чмок! ― передразнила я шефа.

– Что, простите?

Я вздрогнула, когда передо мной прямо из котлована появилась симпатичная мужская голова в очках. Рыжие волосы, выгоревшие на солнце, казались золотыми. Умные, как у собаки, карие глаза за толстыми окулярами свидетельствовали о наличие в черепной коробке не только мозгов, но и интеллекта. Этот бы точно чулки не купил, да и с денами быстро разобрался. Интересно, женат?

– Что, простите? ― до ужаса интеллигентный товарищ вытащил платок, протёр стёкла и вновь повесил очки на нос. ― Женат? Нет, не женат.

Я покраснела. Неужели произнесла это вслух? Переборов неловкость, протянула руку.

– Дарья.

Незнакомец вынырнул целиком.

– Тимофей.

Тимофей оказался высоким, худощавым, немного сутулым, но о-о-чень приятным молодым человеком. Кинув взгляд на шефа, стоявшего на другом конце котлована, поймала ответный. Что ж, если у тебя, Вадим Дмитриевич, есть Регина, у меня будет Тимоша. Широко улыбнувшись, преступила с ноги на ногу, немного повиляв филейной частью шикарного тела. Это я о своём теле, как вы догадались.

– Тимофей! Вы из Москвы?

– Да. В аспирантуре учусь. Это моя первая экспедиция.

– Моя тоже. И что мы тут ищем?

Тим посмотрел на меня как-то странно, мол, приехала, а зачем не знаешь? Но природная интеллигентность не позволила озвучить немой вопрос.

– Пару недель назад обвал произошёл. Странно, конечно. В этой части пустыни землетрясения редкость. Словом, вход завалило. А, что там, внутри, даже представить страшно.

Я кашлянула и, заметив, что Вадик направился в нашу сторону, плотнее придвинулась к Тимофею и сильнее растянула губы в улыбке.

– Вход куда вёл?

Очкарик немного отступил.

– В пещеру, естественно.

Я не сдавалась. Ещё шаг навстречу, и моя грудь упёрлась в грудь аспиранта. Наверное, парень с превеликим удовольствием отступал и дальше, но позади простирался карьер глубиной не менее пяти метров.

Шеф навис, как туча, над Тимошей, закрывая собою солнце.

– Здравствуйте, Вадим Дмитриевич!

– Виделись уже, ― хмуро бросил он юноше и потащил меня в сторону палатки. ― Дарья, ты тут зачем? Работу работать или совращать тех, кто делом занимается?

Совращать? Как мило. Хотя… если включить мозги и поразмыслить ими, то уж точно не работу работать. Народу тут хватало. Если честно, я так и не поняла, что до сих пор делаю в пустыне. Вроде, амулет доставила. А дальше?

– Вы что, ревнуете меня? А как же Регина?

Начальник быстро разжал пальцы, которыми больно впивался в мой локоть.

– Регина умеет работать в команде. А ты нет. На твою гм… ту часть тела, которую вчера гелем мазали, уставилась половина рабочих. Я уже не говорю, о твоей… гм… той, верхней, части. Ты ей бедного Тимофея чуть в карьер не скинула.

Став в стойку, я упёрлась руками в бока.

– Но я же не виновата, что ЭТО у меня есть!

Шеф смутился, порылся в бездонных карманах и выдал мне совок.

– Иди, покопайся в песочке, только аккуратно. ― Рука указала направление, и я пошла.

Обида испарилась, как только я поняла, где предстоит копаться. Свод пещеры, присыпанный тонким слоем песка, скрывал какие-то символы. Устроившись поудобнее, очистила метра три, достала телефон и сфотографировала. Как только попаду в зону интернета, обязательно перешлю отцу. Перемещаясь задом, откинула совок и расчистила надпись рукой. Ещё один снимочек! И ещё один. Я передвигалась во всех направлениях и щёлкала камерой телефона. Но тут случилось непредвиденное. Плита подо мной заскрипела, пошатнулась, и я полетела в пустоту.

Глава 9

Падение оказалось мягким. Я приземлилась… в воду. Значит, приводнилась. То, где это вода плескалась, оказалось очень глубоким и очень холодным. «Подземное озеро!» ― мелькнуло в голове. Отплёвываясь, и, стуча зубами, я поплыла в полной темноте, пока рука не упёрлась в берег. Назвать берегом то, что я исследовала пальцами, было сложно. Край водоёма? Да, не более. Ноги не нащупывали дна, а подтянуться и выбраться без их помощи и у меня никак не получалось.

– Люди! Ау!

Голос разносился по огромной пещере эхом, отражался от стен и вновь возвращался ко мне, не желая подниматься на поверхность, где в горячих песках работали те самые люди, и гудел экскаватор. Я только попыталась вспомнить, сколько продержались пассажиры затонувшего «Титаника», сравнить плотность солёной океанической воды с плотностью персной, составить пропорцию и решить уравнение, как сверху послышалось:

– Дарья! Что ты там делаешь? Команды спускаться не было.

Я открыла рот, чтобы ответить, но тут мне на голову посыпались мелкие камни, а потом рядом плюхнулось нечто большое и тяжёлое. И это нечто подняло столб ледяных брызг, а, вынырнув на поверхность, откашлялось и заговорило на чистейшем русском мате.

– Вадим Дмитриевич? Вы-то зачем сюда нырнули?

Из короткого монолога я поняла, что нырять начальство совершенно не собиралось, наоборот, хотело вытащить на поверхность не в меру любопытную барышню и указать ей направление, в котором следовало двигаться дальше.

Мой шеф доплыл до края озера, ловко подтянулся и оказался на твёрдой почве. Фыркнув, выудил и меня. Мы стояли рядом, прижавшись друг другу, и дрожали. Наконец, драгоценный начальник разжал объятья.

– Ты это, того, Дарья, нужно раздеться, иначе заболеем.

Да, подцепить простуду в Сахаре могла только я.

– Вы только отвернитесь, Вадим Дмитриевич!

Шеф усмехнулся. По характерному жужжанию, я поняла, что он расстегнул молнию на брюках.

– А чего отворачиваться? Тут всё равно ничего не видно, хоть глаз выколи.

Шеф был абсолютно прав, на то он и шеф. Стянув майку и шорты, разложила их на выступавшем валуне, который оказался на редкость тёплым. Немного подумав, расстегнула лифчик. Стук зубов прекратился. И что дальше?